Инна Полежаева - Пламя - имя моей любви

— Так что там у тебя случилось? Почему ты так долго? — спросила я.

— Ну, задержался немного в городе… Фура с запчастями на таможне долго простояла, ждал ее. Потом попал в дождь, ехал медленно. А потом зашел домой, а там все в сборе, ужинали. Я позвал Санию, сказал ей, что не могу жениться на ней, так как воспринимаю ее только как сестру. Поэтому так давно тяну со свадьбой. Сказал, что если и женюсь сейчас на ней, то буду изменять. А начинать семейную жизнь со лжи и измен, не хочу. Потом повторил то же самое родителям. Они опешили сначала, потом папа ругаться начал. А я ушел к тебе.

Я сглотнула и первое, что ляпнула после минутной паузы:

— Так значит, ты не ужинал? Голубцы будешь?

Лаула расхохотался.

— Буду!

Я, улыбаясь, встала. Что же мы наделали? Что же я наделала?

Натянув футболку и шорты прямо на голое тело, я сначала занялась его мокрой одеждой, а растянув ее по веревкам на кухне, подогрела голубцы.

Лаула пришел на кухню, замотанный в покрывало.

Я резала хлеб, он молчал.

— Знаешь, чего я боюсь? — вдруг сказала я.

— Чего? — спросил он, поднимая голову.

— Того, что мы все испортили. Вот сейчас эта страсть пройдет у тебя и… А Сания…

— Юль, не говори глупостей. Раз в принципе возникла страсть к другой девушке, тем более такая, что я чуть с ума сегодня не сошел в ожидании вечера, значит, мы все сделали правильно.

— Но она мусульманка…

— У меня смешанная семья, ты же знаешь. Мама православная, а папа мусульманин.

— И… как они отмечают праздники? — спросила я.

— Как-как, отмечают Наурыз вместе, потом Пасху вместе, потом Курбан Байрам вместе, потом…

— Я поняла! — я улыбнулась.

— И свадьбы у них тоже две, — сказал Лаула, глядя на меня, — сначала казахская, а потом русская… И вообще, я поем попозже.

— Почему? — растерялась я, замерев от слова "свадьба".

— Потому что хочу тебя.

До кровати мы опять не добрались. Мой хлипкий кухонный стол выдержал те испытания, которые сегодня вечером выпали на его долю.

Я воспользовалась влажными салфетками вместо душа, чтобы устранить следы секса со своих бедер. Лаула выкинул презерватив в мусорное ведро.

— А в туалет, боюсь спросить, нужно бежать на улицу? — с несчастным видом спросил он.

Я кивнула. Он вздохнул.

— Ладно, давай мои мокрые штаны, пойду…

Он натянул мокрые джинсы.

— Ты что, так и пойдешь? — спросила я, глядя на его тело.

— Ну, да… Если ты боишься, что меня увидят твои бабули, то они все равно когда-нибудь меня увидят… Или ты боишься, что теть Галя утащит меня к себе на свой кухонный стол?

Я расхохоталась.

— Иди уже! Я снова буду греть голубцы… Тебе дать зонт?

— Да вот еще, и так схожу.

Я накрывала на стол, а сама думала о Сание. Мне было так стыдно, но я была так счастлива.

Уже глубокой ночью, когда стих дождь и стало слышно пение сверчка и птиц, мы лежали в темноте, обнявшись, и разговаривали.

— Как отреагировала Сания? — тихо спросила я.

— Плакала.

Я хотела спросить, намерен ли он всем сказать о наших отношениях, или это будет происходить вот так, под покровом ночи, так сказать. Но не осмелилась. Пусть будет, как будет. Главное, что он здесь.

Эта эйфория стала проходить к концу недели. Нет, я была безумно счастлива. Мама, конечно же, слышала это по голосу и допытывалась, что же у меня произошло. Думаю, она даже догадывалась в ком тут дело, но напрямую вопроса не задавала, а я не спешила признаваться.

Да, я была счастлива по ночам. А уж как было счастливо мое тело! Но! Это по ночам. И то не всегда. Рано утром, или поздно ночью Лаула уходил. Я была уверена, что раз он расстался с Санией, значит, я буду его… кхм… девушкой…

И еще я поняла одну вещь. Когда женщины, девчонки, не важно, особи женского пола, в общем, говорят, что им нужен только секс, что им достаточно ночных встреч и постельных отношения, все это такая брехня! Любая девчонка, ЛЮБАЯ, в глубине души верит, что вот именно ее он полюбит, именно ее пригласит официально на свидание, именно ее позовет замуж…

И я тоже надеялась, что буду не просто любовницей. Особенно глядя на Вовку с Кристиной. Тут еще и приближался его день рождения, и я понимала, что буду весь вечер изображать одинокого агронома, и надеяться, что ночью придет Лаула и превратит меня в страстную женщину.

От этого мое настроение менялось в худшую сторону с каждым днем. Почему он не хочет серьезных отношений со мной? Ну, то, что он их не хочет — это и ежу понятно. Потому что всю жизнь жил с мыслью о невесте и вот, наконец, освободился? Потому что стыдится меня?

После этого вопроса я обычно долго разглядывала себя в зеркале. Никогда не считала себя уродиной, не имела лишних десяти килограмм. Ну, может пару-тройку лишних имела, но это не в счет…

А задавать все эти вопросы прямо язык не поворачивался. Боялась, что Лаула посчитает меня совсем ненормальной. Ведь это двадцать первый век… Боялась, что он скажет что-то вроде: "Ты бы еще сказала, что теперь я обязан на тебе жениться".

Я даже начала сомневаться, что он расстался с Санией, пока мне не позвонила возбужденная Кристинка с новостью от Любки с овощебазы, мол, ходят слухи, что Лаула бросил Санию. Она так пытала меня, знаю ли я что-то об этом и не причастна ли к этому… Но я, как партизан, молчала, ибо знала: скажу хоть слово — завтра в шесть утра Любка с овощебазы будет в курсе. По-любому. И не важно откуда она будет знать, она будет просто знать. Это факт. Короче, к субботе, когда у Вовки был день рождения, я была в таком гневе, что не передать словами. Лаула не пришел ночью, позвонил, конечно, предупредил и все. Правда я очень удивлялась тому, что ни одна из бдительных бабуль не запалила его, когда он ночью крадется ко мне… По-пластунски он что ли ползал ко мне по коровьим лепехам?

Я надела платье без бретелек, туфли на высоченном каблуке, накрасилась так, будто иду в самый крутой ночной клуб нашей республики, долго мучила утюжком волосы, отчего они блестели и рассыпались по спине, как в рекламе шампуня.

Естественно, никто не позвонил мне и не предложил заехать. А зачем, собственно? И так ночью пущу…

На подарок Вовке мы все скинулись. Ребята съездили в город и купили ему какой-то телефон, что ли. Сама не видела, но семь тысяч тенге сдала, как честная. Так что шла я налегке, проваливаясь каблуками в песок и старательно обходя всякие виды какашек, начиная с коровьих и заканчивая бараньими.

И тут мое внимание привлек белый "БМВ", проезжающий на перекрестке передо мной. Конечно, это был Лаула… а на переднем сиденье какая-то девушка… Они меня не видели, потому что очень мило хихикали, я глядела вслед удаляющейся машине и вдруг узнала в собеседнице Лаулы Наташу.