Ты меня предал (СИ) - Анна Бигси

— Если вы не научитесь преодолевать пределы собственного тела, не научите его быть сильнее, выносливее, ничего дельного из вас не выйдет, и дорога в спецотряд будет закрыта ещё на этапе отбора. Стоим, — любуюсь лужицами пота, натёкшими с их лиц. — Красота!

За окном солнышко сегодня. Оно расчертило своими лучами полы в старом спортивном зале. На них теперь отлично видна вся пыль, уборщицы не было пару дней. Сейчас упадут, выдохнут и будут мыть сами.

Улыбаюсь, глядя на них. Парней передёргивает. Один падает мордой в пол, снова встаёт в позу, покачивается. За ним этот трюк повторяет второй, третий. Рус пока стоит. Засекаю: раз, два, три… пять… семь… десять...

— Чёрт! — падает лицом прямо в пол.

— Оу, — кривлюсь я. — Живой?

Лужицу пота разбавляют красные капли крови из его носа. Спиной ощущаю движение. Оглядываюсь.

— Это ещё что за несанкционированное явление?

Смотрю на совсем молоденькую девушку в длинной юбке с пыльным подолом. В тёмных волосах застрял маленький сухой листик, а любопытные глаза болотного цвета с интересом стреляют прямиком в Рустама.

— Ты как сюда попала и чего тут делаешь такая красивая? — приближаюсь на пару шагов к ней.

— К брату пришла, — поднимает подбородок, поджав губы.

— Ира, ты какого чёрта тут делаешь?! — шипит на неё Рустам, вытирая перепачканные в крови пальцы о спортивные штаны. — Товарищ майор, Ворон, можно? — кивает на девчонку.

У нас такое, немного странное общение внутри этого зала. Полуофициальное, чтобы не забывались, но и не держали слишком большую дистанцию.

— Иди уже, раненый, — ухмыляюсь и сажусь на стопку матов в углу. — Остальным десять минут на отдых. Потом убрать за собой надо, парни. Рустам вам подтвердит, что падать лицом в чистый пол гораздо приятнее.

Рус ржёт, быстро пересекая зал и почти полностью закрывая от меня девушку. Но я умудряюсь рассмотреть чисто профессионально.

И правда есть в них что-то похожее.

Ахмедовы тихо спорят, Ира поджимает губы, обиженно глядя на брата, а он проводит большой ладонью по своему бритому под единичку затылку.

— Пожалуйста, Рустам, — долетает до меня, когда парни перестают шуметь и уходят из зала за водой и тряпками. — Пожалуйста, — хватает его за мощную руку, — помоги мне. Если ты не заступишься, я не знаю, что будет со мной дальше.

Ахмедов оглядывается, замечает мой слишком пристальный взгляд и, хрустнув шеей, возвращает внимание сестре.

— Отец будет недоволен тем, что ты сбежала, Ира, — строго отчитывает её. — Пришла без разрешения туда, где нет ни одной женщины, только полуголые мужчины.

— Я не смотрю, — упрямо поджимает губы.

— Ещё бы ты смотрела! — рявкает Рустам. — Что у тебя в голове, скажи мне? Без грамма физической подготовки, ещё и с твоими проблемами, прыгать из окна?

Ого!

Тихо посмеиваюсь, поняв теперь природу происхождения сухого листика в её растрепавшихся волосах. Отчаянная, однако. Точно Ахмедова.

— Он бы меня не выпустил, — она даже ногой топает от обиды.

— А дождаться меня не судьба? — Рустам складывает руки на груди. Ира тут же копирует его позу.

— Ты сказал, что не приедешь сегодня ночевать. А мне очень надо было тебя увидеть. Рус, ну пожалуйста. Сделай что-нибудь, — она мило складывает ладошки в умоляющем жесте.

Что-то в ней есть такое, цепляющее. Вроде обычная, тёмненькая зеленоглазка с чёрными густыми ресницами. Забавная в этой своей перепачканной юбке. И я даже отвожу взгляд, потому что девочка эта из другого мира, там свои правила, которые необходимо уважать. Смотрю в окно, но взгляд снова сам ловит упавшую на пол тень её силуэта и поднимается выше по свободной юбке, тонкой талии, к поджатым бледным губам.

«Ты охренел, майор?!» — даю себе ощутимый такой, мысленный подзатыльник.

— Давай позже обсудим, Ир, — в голосе Рустама чувствуется нерв. — Не здесь. Денег дам сейчас, домой езжай. Я вернусь...

— Я не пойду туда одна, — продолжает упрямиться его сестрёнка. — Я боюсь, — шёпотом.

Мне много известно про старшего Ахмедова. Рус, например, здесь тоже против воли отца, но за побег из окна, будь у меня дочь, я бы её тоже выпорол. Это ж надо было додуматься!

Сижу и какого-то хрена улыбаюсь.

— Ладно, — вздыхает Рустам. — С нами в бар поедешь. Но, Ира! Сидеть тихо, не пялиться, не влезать в разговоры и вообще не отсвечивать. Ясно? Представь, что ты невидимка.

«Да поздно, Рус, я её уже вижу» —тихо смеюсь сам над собой и разворачиваюсь к вернувшимся парням, вытягивая ноги на матах и облокачиваясь спиной на выкрашенную лет десять назад шершавую стену.

— Обещаю, — до меня эхом долетает шелест голоса Иры.

Глава 3

Ворон

Я давно обещал парням вылазку в «Форвард», неплохой спорт-бар, как раз здесь, недалеко от нашего зала. Сегодня для того, чтобы попасть туда, у нас аж целых два повода: трансляция важного хоккейного матча и день, свободный от специальной диеты, которую для них разработал мой хороший знакомый спортивный медик, чтобы форма для сдачи нормативов при отборе в контрактный контртеррористический специальный отряд была на высшем уровне.

И нужна она там далеко не для красоты. Пацанам придётся выполнять сложные боевые задачи, длительное время быть в движении, перемещаясь в непростых условиях и рельефах местности. Выполнить задачу и выжить в таких ситуациях помогают не только опыт, но и детали.

Я пару лет назад ушёл полностью из структуры, работаю начальником службы безопасности у молодого, но уже успешного бизнесмена, Руслана Грановского. Но те, кто там побывал, знают, бывших бойцов спецподразделений не бывает. И чтобы «накормить» эту часть себя, да и просто помочь реально нормальным пацанам, я взялся делать из них машины для убийства.

— Завтра вечером тир, — озвучиваю парням, пока они домывают полы.

Забавная девочка Ира сидит на длинной деревянной скамейке, загнанной нами в самый угол за ненадобностью, делает вид, что рассматривает собственные ногти, а на самом деле бессовестно смотрит на обнажённых по пояс парней.

Это хороший знак. Раз девочка заглядывается, значит нужной формы они достигли.

Смотрит на меня. Подмигиваю, улыбается и опускает взгляд, но густые чёрные ресницы тут же порхают вверх, и мы снова смотрим прямо в глаза друг другу. У неё там живут маленькие чертята, и эта дурацкая юбка