Инга Берристер - В ожидании признания

Барби призналась как-то мачехе, что, узнав о любви Вики, она даже стала ревновать Майкла. Но вскоре поняла, что он любит только ее.

– Должно быть, очень тяжело любить и не быть любимой, – поделилась падчерица. – Конечно, Майкл хорошо относится к кузине, но...

– Но любит он только тебя, – закончила Кора.

Девушка благодарно обняла женщину. Они с самого начала нашли общий язык. Порой Карине казалось, что причина их искренней дружбы в том, что Барбара никогда не знала родной матери. Первая жена Оливера умерла вскоре после ее рождения.

– Сара всегда будет частью нашей жизни, – сказал Оливер, когда сделал Карине предложение.

И она приняла это как должное, потому что знала, как сильно Оливер любил первую жену.

Как-то Барбара с детской непосредственностью спросила, когда мама подарит ей братика или сестричку. Растерявшись, Кора не знала, что и ответить, оставив это право за мужем.

Она тяжело вздохнула. Конечно, ребенок – это прекрасно, если бы не обстоятельства...

– Думаю, нам пора идти, – обратилась миссис Вуд к девушкам. – Кажется, мы ничего не забыли.

– Да, – согласилась Виктория. – Сейчас ничего.

Карина посмотрела на Викторию, но промолчала. Любые слова были бессмысленны, да к тому же могли сильно расстроить ее, причинить еще большую боль. Разве властны какие-то доводы над чувствами, тем более в юности?

– Ну вот, сыграли свадьбу. А что ты теперь собираешься делать? – спросила Ида, золовка Коры, на следующий день.

– Я не планировала никаких грандиозных изменений в жизни. Одно хорошо, у меня будет больше времени на интернат, на занятия с детьми.

Карина работала три дня в неделю в интернате для детей с болезнью Дауна. Оливер прекрасно обеспечивал ее при жизни и оставил более чем достаточно средств для безбедного существования, но, как она объясняла всем, работа в интернате дает хоть какой-то смысл жизни, да и, кроме всего прочего, это неплохая учительская практика. – А может, тебе стоит взять квартиранта?

– Квартиранта?

– Один коллега мужа хотел бы пожить не в отеле, а в домашней обстановке. Он из Италии, из большой семьи, и не привык жить один. Ему рассказали, что здесь, в Штатах, есть домашние отели – «Стол и кров» называются...

– А кто он?

– Босс Теодора, – с едва заметным раздражением ответила Ида.

– А, понятно, – усмехнулась Кора. Он начальник, и поэтому Тео суетится, чтобы устроить его получше. – Только не понимаю, почему бы ему не пожить у вас? – прикинувшись наивной дурочкой, спросила Кора. – Тем более что ваши молодожены уехали, так что у тебя теперь есть свободная комната. Ты ни разу не допускала подобной мысли?

– Не думаю, что это хорошая идея. У Теодора сейчас не все ладится. Я ему не раз говорила, что нужно быть настойчивее... увереннее в себе... – Ида тряхнула головой. – Ну так ты согласна? – спросила она твердо. – Правда, этот итальянец несколько оригинален...

– То есть? – осторожно поинтересовалась Кора.

Ида нахмурилась. Карина прекрасно знала золовку и понимала, как ей не нравится, когда что-то складывается не так, как хочется. Эта женщина была очень властной, своенравной и привыкла, что все ее прихоти исполняются.

– Дорогая, он совершенно безопасен. Я не хотела тебе говорить, но Тео чувствует себя зависимым и считает, что босс выступает в роли «новой метлы», которая, как ты знаешь, по-новому метет. И ему нужно хоть что-то предпринять. Но это невозможно, если противник живет в соседней комнате. Понимаешь?

– Но с чего ты взяла, что он захочет жить у меня? Наверняка он привык к большим удобствам и комфорту. А ты знаешь, как тихо я живу.

– Да, но люди тянутся к тебе. Твой телефон вечно разрывается от звонков нуждающихся в помощи.

Кора ничего не ответила, потому что Ида была права.

Оливер никогда не одобрял того, что жена часто выступает в роли спасительницы, к которой всегда можно прийти и излить душу. И их дом затих на время болезни мужа, а потом словно умер вместе с его кончиной. Карина все еще не могла привыкнуть к тому, что рядом больше нет мудрого советчика и верного друга. Ей так не хватало Оливера...

– Ида, я не думаю...

– О, Карина, пожалуйста, – взмолилась золовка.

– Ну хорошо. Только уверена, что босс Теодора найдет здесь гораздо меньше, чем ожидает. В Европе совсем другой уровень комфорта...

– Что ты! Ваш дом просто великолепен. Здесь есть все необходимое для отдыха после долгих консультаций и разъездов.

– Согласна. И от центра недалеко, и такая благодатная тишина. Можно будет устроить его в комнате Барбары.

– Да, конечно. Уверена, ты не дашь ему скучать.

– Что? – изумилась Кора. – Я еще должна его развлекать?

– У тебя столько друзей и знакомых, потом ты ходишь в парк. Как-нибудь и его туда своди.

– Сводить его туда? Остановись на секунду, Ида... – попыталась вмешаться Карина, но ту уже невозможно было остановить.

Ида крепко сжала невестку в объятиях, чувствуя себя победительницей.

– Я знала, что ты сделаешь это... Замечательно! Тео будет просто счастлив. Он так переживал, что ты откажешься, когда узнаешь...

– Узнаю что? – напряглась Кора.

– Ничего особенного. Мы заказали ему номер в отеле на пару дней, но он приезжает завтра.

– Он приезжает завтра? – растерялась Карина. – И когда ты об этом узнала?

– Я должна бежать, – перебила ее Ида. – Тео ждет меня, а я уже опаздываю. Мы встретим мистера Гатти в аэропорту, а потом, думаю, нам стоит пообедать всем вместе. Это идеальная возможность, чтобы вы встретились, познакомились и ты смогла показать ему дом.

– Ида... – слабо запротестовала Кора, но было уже поздно что-либо говорить.

– Господи, зачем мне все это нужно?! – спрашивала себя Кора, стирая пыль в гостиной с книжных полок.

Увлеченная собственными мыслями, она не заметила, как вошла Марта, ее соседка.

– Готовлю комнату для квартиранта, – объяснила Карина и вкратце рассказала историю.

– Это так похоже на Иду, – усмехнулась Марта. – По-видимому, он приехал без семьи, иначе снял бы дом. А как он выглядит?

– Не знаю, мне все равно, – ответила Карина, придирчиво осматривая комнату.

Она тряхнула великолепной копной черных волос. Барбара частенько с доброй завистью поглядывала на роскошный каскад локонов, тяжелым шелком обрамлявших тонкое лицо мачехи. Это придавало Карине особый шарм и очарование, особенно в сочетании с хрупкой, совсем девичьей фигуркой.

– Просто необходимо, чтобы ты была подружкой невесты на свадьбе, – говорила Барбара мачехе. – Только не пытайся убедить меня, что ты стара для этого. Ведь как ни странно, ты выглядишь почти моей ровесницей, – серьезно добавила она. – А ведь вы с отцом были женаты десять лет, и у нас разница ровно в десять лет, даже не верится. Порой у тебя в глазах и жестах проскальзывает что-то, я бы сказала, девственное... – Барбара робко посмотрела на мачеху. – Ты решишь, что я сумасшедшая, но это не только мое мнение...