Джосс Вуд - Всего лишь поцелуй

Джесс взяла его за запястье, подула на ложку и отведала немного. Соус был великолепным — пряным, чесночным, мясным.

— Вкуснятина. Везет? Ты спятил? Они — напасть всей моей жизни. Во все суют свой нос, во все вмешиваются и по-прежнему считают меня маленькой девочкой, которой требуется направляющая рука и защита.

— Но, должно быть, здорово осознавать, что есть четыре человека, готовые броситься за тебя в огонь и в воду, — серьезно произнес Люк, и Джесс осознала, что он прав. — Или побить твоего бывшего.

— В том-то и дело.

— Он изменил тебе. Он это заслужил. Ведь это произошло, или ты лишь подозревала его?

— Я застукала их в моей постели. Эта девица скакала на нем.

— Вот гад, — припечатал Люк, бросая спагетти в кипящую воду. — Но ты, похоже, не слишком переживаешь по поводу его измены.

Джесс пожала плечами:

— Для меня все уже позади. По большей части.

— По большей части?

Джесс завела глаза к потолку. Ну как объяснить, что она чувствовала себя скорее глупой, нежели оскорбленной?

— Он сказал, что я — стерва, унижающая мужчин, психованная упертая командирша. Наши отношения обернулись полным провалом.

Джесс откинула руку на спинку стула, а Люк снова наполнил ее бокал.

— Да, так возвращаясь к разговору с Ником… Моя семья отчаянно пытается подыскать съемную виллу в Кейптауне, чтобы находиться рядом со мной на протяжении этого долгого уик-энда. И мой отец — прости! — хочет увидеть Сен-Сильв. Мои родные — настоящие виноголики. Они попросили меня разузнать, нельзя ли снять какой-нибудь дом поблизости, подходящий для всего семейства. Включая бабушку, — пояснила Джесс.

— За такой короткий срок они ничего не найдут. Обычно дома бронируются заранее, — заметил Люк, сливая воду с макарон.

— Я знаю, — мрачно изрекла Джесс.

Он смерил ее долгим взглядом, и Джесс нахмурилась.

— В чем дело?

— Тебе важно побыть с семьей, не так ли?

— Да. Очень. Мои братья не всегда проводят с нами Рождество, отправляясь к семьям жен, но этот уик-энд всегда был для нас священным. Чтобы пропустить его, требуется чертовски веская причина, и мама пока не принимает моих отговорок.

Люк обреченно вздохнул.

— Пригласи их в Сен-Сильв.

— Что-о-о?

— В большом особняке могут разместиться на ночь двенадцать взрослых наверху и еще двое — внизу.

Это идеальное решение! Джесс могла бы находиться рядом с родными и работать, когда они отправлялись бы спать.

— Речь идет об одиннадцати взрослых и пяти детях в возрасте до пяти лет. Это серьезное предложение?

— Дом все равно пустует.

Джесс уставилась на тарелку, которую поставил перед ней Люк, силясь собраться с мыслями.

— Я смогу предложить им это только в том случае, если мы заплатим за размещение.

Люк обдумал ее слова, натирая пармезан поверх блюда.

— Хотелось бы мне, чтобы у Сен-Сильва была возможность ответить отказом, но поместье не в том положении. Завтра я все подсчитаю и сообщу, во сколько обойдется суточное проживание.

Джесс в радостном волнении заерзала на стуле.

— О, я могу только расцеловать тебя!

— Не стесняйся, — мигом отреагировал Люк, и Джесс покраснела.

Она с удовольствием сделала бы это, если бы не догадывалась, что одними поцелуями дело не ограничится…

Глава 6

На следующий день Джесс наблюдала, как Люк небрежно и уверенно управляет дорогущим супербайком. Подъехав к точке, которую определил Сбу, Люк снял шлем и бросил страстный взгляд на белокурую жирафу, сидевшую на ограде, отделявшей пляж от дороги. Лучи заходящего солнца выхватывали завлекающее выражение на лице модели, державшей в руке бутылку сен-сильвского мерло и два хрустальных бокала.

Джесс стиснула зубы. Она знала, что призывный взгляд блондинки не был наигранным… ни один другой мужчина не мог быть столь привлекательным. Люк решительно прошагал к жирафе, приобнял за шею и приподнял ее подбородок большим пальцем. Их поцелуй длился дольше, чем требовалось, и Джесс уже знала, что к концу съемки сотрет зубы в порошок. Наконец Сбу отснял сцену, и Люк поднял голову, улыбаясь жирафе. «Мог и не показывать, что так наслаждается этим», — проворчала про себя Джесс.

Вздрогнув, она пожалела, что в руках нет чашки кофе. Джесс замерзла, устала, хотела принять горячую ванну и свернуться калачиком на кровати в своей любимой пижаме. Она мечтала о женской мелодраме и попкорне, любовном романе и шоколаде… Ей не хотелось сопровождать Люка на дегустацию вин, которую устраивал один из самых авторитетных ресторанных критиков страны.

А вдруг эта жирафа сможет пойти с ним?

Но, когда спустя пять минут Джесс озвучила это предложение, Люк не воодушевился.

— Да я лучше спрыгну со Столовой горы, чем буду весь вечер слушать ее кукольный голосок, — воспротивился он и задумчиво склонил голову набок. — В чем дело? Ты весь день недовольна, словно с цепи сорвалась.

— Вовсе нет!

— Я тебя умоляю — от твоей мины молоко киснет! Сегодня ты не была оживленной и милой, как обычно.

«Не стоило смотреть, как он ее целует», — подумала Джесс.

Похоже, ее терзала самая настоящая ревность. Она скривила губы. Такое поведение годилось для средней школы.

— Ты… — начал Люк.

— Клянусь, если ты произнесешь это, я тебя стукну, — оборвала его Джесс. — Я вовсе не ревную!

Люк усмехнулся, и в его глазах заплясали искорки.

— В самом деле? Рад это слышать. Если не считать того, что я не собирался это говорить.

Джесс не знала, куда деться от смущения.

— Что же ты хотел сказать? — произнесла она сквозь стиснутые зубы.

Улыбка Люка стала еще шире, и Джесс захотелось шлепнуть его по физиономии.

— Ты… не против чашечки кофе? Я собирался пойти вон в ту пекарню через дорогу и взять нам что-нибудь.

Джесс хотелось тряхнуть головой, беззаботно отказавшись, но она продрогла до костей.

— Спасибо, — натянуто улыбнулась она.

Усмехнувшись, Люк направился в пекарню. А Джесс вдруг захотелось с размаху стукнуться о стенку своей глупой головой. Ну что с ней такое? Обычно она не ревновала, не язвила, не брюзжала… почему же вела себя так собственнически по отношению к Люку? Возможно, они проводили вместе слишком много времени, и тесное дружеское общение перерастало в привязанность.

В кармане пальто зазвонил мобильный, и, вытащив его, Джесс увидела на экране слово «мама». Еженедельные семейные новости оказались более бессвязными, чем обычно, и Джесс, прекрасно знавшая свою мать, уже гадала, что же та замышляет. Когда Лайза исчерпала набор повседневной чепухи и не попрощалась, Джесс поняла, что мама собралась налаживать ее личную жизнь.