Заказ на (не)любовь (СИ) - Яфор Анна

Знаю, что ничем хорошим подобное не закончится. Слишком остры ощущения, они изрежут в клочья мою душу, заставят ее кровоточить, а исцелить от неизбежной боли будет некому. Он все равно не останется со мной. Я для него… не знаю, кто. Мимолетная отдушина, попытка забыть о том, что разрывает на части душу. Видела же, как он смотрит на собственную жену. Попытаться забыться в чужом обществе — так банально…

Кусаю щеку изнутри, ощущая, как растекается во рту солоноватый вкус крови. Если бы это хоть немного помогло протрезветь…

— Очень давно гуляла, Лев Борисович. И да, я не против. Давайте заедем… куда-нибудь.

Любой, кто услышал бы меня сейчас: сестра, подруга — сказали бы, что я ненормальная. И были бы правы. Такая и есть.

Но, кто знает, предоставится ли мне еще хоть раз в жизни подобная возможность. Вдохнуть запах белых ночей рядом с лучшим мужчиной на свете. Почувствовать себя в сказке, хотя бы ненадолго. Ну и пусть все закончится. Зато я побуду счастливой в эти несколько украденных у судьбы минут или часов.

Машина замедляет ход, и я понимаю, что он смотрит на меня. Открываю глаза, наталкиваясь на пронзительный взгляд темных глаз. И тону в них. На меня, кажется, никто никогда так не смотрел. Будто и правда нуждается в моем присутствии. Будто я не официантка из ресторана, случайно оказавшаяся в салоне его автомобиля, а кто-то намного, намного дороже. Ближе. И дело не в Соне. Здесь как будто что-то иное, или это мое глупое сердце отчаянно побуждает поверить в то, чего нет и быть не может.

А потом он улыбается, заставляя меня затаить дыхание. Выходит из машины и отворяет дверь, подавая руку. Я опираюсь на нее на одно короткое мгновенье, но его тепло пробирается под кожу. Вместе с запахом парфюма, от которого сладко кружится голова. Не хочу, чтобы наши пальцы разжимались, не хочу отстраняться. Еще могу сбежать, что-то изменить, спастись. Но не буду этого делать. Не сейчас.

Слабо улыбаюсь в ответ, выдавливая слова благодарности.

— Тогда вперед. Если мы поторопимся, успеем увидеть разведение мостов.

Осторожно вытягиваю руку из его ладони и киваю. Реки еще не видно, но уже ощущается ее влажная прохлада. И вокруг удивительно тихо, словно мы не в центре города, а где-то далеко от целого мира. И какой бы короткой не оказалась эта моя сказка, я безумно хочу ее пережить.

Глава 13

— Как же красиво! — я смотрю на спящую гладь реки, что лишь едва колышется от легкого ночного ветерка. В ней отражаются подсвечивающие здания огни, сплетаясь в причудливые узоры, растекающиеся по воде. И правда кажется, будто я попала в сказку. Набережная почти пуста, лишь изредка встречаются гуляющие парочки, так же, как и мы пришедшие полюбоваться завораживающими картинами петербургской ночи.

Задумываюсь, пытаясь вспомнить, когда видела все это в последний раз. На выпускном, когда мы вместе с бывшими уже одноклассниками получили приглашение на праздник Алых парусов. Проходящий по реке волшебный корабль был символом новой жизни, долгожданной и счастливой. Взрослой жизни. Я не сомневалась, что это счастье обязательно придет.

Виктор тогда не поехал на прогулку вместе со всеми. Еще и меня отговаривал. Ему было никак не понять, как можно тратить время на подобные глупости. Лишать себя сна для того, чтобы посмотреть на из года в год повторяющееся действо. А вот такую, как у нас сейчас, будничную прогулку он и вовсе бы не сумел оценить.

Почему я не прислушалась к тревожным звоночкам? Понимала же, что мы разные, что слишком сильно отличаются наши вкусы и интересы и все равно надеялась на то, что получится прижиться. Привыкнуть, смириться. Только ведь в основе любви лежат совсем-совсем другие вещи!

— О чем вы задумались? — голос Невельского вмешивается в воспоминания, нарушая их горькую череду. — Мне показалось, вам здесь нравится. А сейчас думаю, что ошибся. Если хотите, давайте уйдем.

Я растерянно поворачиваюсь к нему.

— Нет, не ошиблись. Мне и правда нравится. Просто позволила себе нырнуть в прошлое и оказалась не очень готова с ним встретиться.

— Прошлое было нерадостным? — его серьезный, внимательный взгляд останавливается на мне. Мужчина поднимает руку и легонько касается моего виска, убирая за ухо выбившуюся прядь волос. Задерживает пальцы у лица чуть дольше, чем этого позволяют приличия.

А я внезапно вспоминаю свою наивную полудетскую мечту. Здесь совсем рядом, всего в нескольких минутах ходьбы, Марсово поле, а на нем — целое море цветущей сирени. Благоухающий уголок с такими оттенками цветов, которые не способен повторить ни один, даже самый талантливый художник. С той прогулки я принесла Виктору веточку с бледно-голубыми цветками, почему-то уверенная, что он обрадуется подарку. Тем более, что там было сразу несколько бутонов с пятью лепестками. Волшебный символ исполнения заветных желаний. Так отчетливо представляла, что мы загадаем с ним вместе.

Тогда он просто поднял меня на смех, а потом… потом ни одно из желаний, загаданных той ночью, не сбылось. Я слишком поздно поняла, что выбрала не того человека и не тот путь. И даже сказочные символы ничем не смогла помочь.

А сейчас… Мотаю головой, отгоняя невеселые воспоминания. Улыбаюсь стоящему рядом мужчине.

— Оно просто было. И именно благодаря тому, что было со мной, есть то, что есть сейчас.

Звучит коряво и немного нелепо, но это именно то, что я думаю. И улыбка на лице Невельского становится какой-то иной, легкой и светлой. По телу бегут мурашки, но не от холода: я будто чувствую, что приближаюсь к чему-то новому, волнующему и прекрасному.

— Лев Борисович, хочу вам что-то показать, — почти бегом устремляюсь в сторону сиреневого рая, почему-то уверенная, что мужчина пойдет следом.

Здесь словно ничего не изменилось. Нет новых застроек, и современность не оставила своих следов. Лишь душистые кусты разрослись сильнее. Тянусь к голубому облаку, отламывая тоненькую веточку с гроздьями цветов. И быстрее, чем успеваю испугаться собственной дерзости, протягиваю ее Невельскому.

— С днем рожденья! Можете попробовать загадать желание, если найдете бутон с пятью лепестками.

Он берет ветку из моих рук, зажимая ее двумя пальцами. И время будто замедляет свой ход. В дымчатом сумраке летней ночи вьется тонкий аромат сирени, кружит голову, заставляя забыть обо всем и всех. Кроме того, что есть сейчас. Кроме нас.

— А потом нужно будет съесть этот цветок, чтобы желание исполнилось? — уголки губ Невельского чуть приподнимаются в улыбке, но глаза остаются серьезными. А тихий голос будто касается кожи, проникая под покровы одежды, и заставляет меня вздрогнуть. Взгляд помимо воли задерживается на его ладонях, больших, с проступающими венами и загрубевшей кожей. Веточка сирени в гибких, сильных пальцах кажется совсем тоненькой: надави посильнее — и переломится. Но мне отчего-то безумно нравится, как выглядит хрупкий цветок в его руках.

Загорелая кожа контрастирует с белоснежной тканью рубашки. С пьяным, каким-то болезненным наслаждением рассматриваю переплетение вен на запястье. Хочется дотронуться до них, расстегнуть пробраться под край рукава и выше, прикасаясь к теплой коже. Ощутить биение пульса.

— Так говорят… — отзываюсь тоже тихо, почти шепотом, хотя вокруг нет ни души. — Иначе не сбудется.

Детская примета, не имеющая ничего общего с действительностью. Зачем мы вообще говорим об этом? Понятно же, что ни я, ни, тем более, он не верит в подобную чушь.

— Этого нельзя допустить, — серьезно отвечает мужчина. — Я очень хочу подарок на день рождения. Поэтому желание должно сбыться.

— Какой… подарок? — у меня дрожит голос, и скрыть волнение никак не удается. Кажется, даже ладони вспотели. И мурашки атакуют, выплясывая какой-то безумный танец на моем теле. — Расскажете?

Спрашивать нельзя. Тогда ведь точно ничего не исполнится. О желаниях, особенно сокровенных, не принято рассказывать. Но я сегодня все делаю не так, как положено. Да и не только я.