Морин Чайлд - Ловушка для охотницы

Она держалась, как могла.

— Неужели не помнишь, что заявлял мне? — Эмма разволновалась.

— Совсем не помню.

— У тебя склероз? — Девушка изо всех сил старалась не реагировать на прикосновения его пальцев.

— Считай, что так, — он зарылся лицом в распущенную гриву ее волос, затем начал покрывать поцелуями ее шею.

Его дыхание щекотало ухо девушки. Она вся задрожала. Сдаваясь, Эмма прильнула к Коннору и вновь ощутила своей кожей его горячие губы.

Легкий бриз шевельнул занавески, и через полуоткрытое окно в спальню проник аромат душистых роз.

Голова Эммы кружилась. Мысли разбегались и путались. Девушка собиралась объявить Коннору, что умышленно соблазнила его, но ласки мужчины останавливали ее.

И все же она, преисполненная решимости, оттолкнула его.

Коннор приподнял голову, растерянно улыбнувшись.

— Что случилось, милая?

— Ничего, — твердо ответила Эмма. — Просто… — Как вести тяжелый разговор с мужчиной, к которому хочется броситься в объятия? Она приказала себе сконцентрироваться. — Коннор, я пытаюсь сказать, что легла с тобой в постель умышленно. Я обманула тебя.

— Да? — Коннор весело подмигнул ей. — Коварная. — Он наклонил голову, припав губами к ее соску.

Девушка застонала от наслаждения, тысячи электрических разрядов пронзили тело. Взор застилало пеленой, дыхание сделалось прерывистым.

Однако, собравшись, она вновь оттолкнула Коннора.

— Ты не слушаешь меня.

— Предпочитаю тебя целовать, — сказал он, неохотно поднимая голову. — Мне не терпится опять насладиться тобой.

Искорки желания вспыхнули в его глазах. Сердце Эммы учащенно забилось.

— Ты ничего не понимаешь, Коннор? — спросила Эмма, крепко удерживая голову мужчины обеими руками и вынуждая его смотреть ей в глаза. — Я расставила тебе ловушку. Приманила и поймала тебя.

У Коннора вырвался короткий смешок.

— Это была самая лучшая из всех ловушек.

— Ты проиграл пари, — напомнила ему Эмма.

Коннор нахмурился.

— О а…

— Я хотела твоего поражения.

— Зачем?

— Чтобы преподать тебе урок, — пояснила Эмма, проводя ладонями по щекам Коннора и далее по мужским плечам. Ей нравилось ощущать твердость его мускулов. — Чтобы доказать тебе: моя профессия механика нисколько не лишает меня женственности.

Коннор, несколько мгновений внимательно изучавший Эмму, разразился хриплым гортанным смехом.

— Ты доказала это как нельзя лучше, Эм, — признался он, по-прежнему улыбаясь и запечатлевая на устах девушки поцелуй.

— Ты сошел с ума?

— Наверное. — Обхватив Эмму обеими руками, Коннор перекатился на спину.

— Повторяю. Ты проиграл пари.

— Похоже на то.

— Я перехитрила тебя.

— Ты проделала отличную работу.

Эмма пыталась возразить, но Коннор уверенным движением уже вошел в нее. Знакомый трепет вновь объял тело девушки. Глядя на Коннора, она тщетно искала в выражении его лица признаки гнева или досады. Ничего подобного. Он, похоже, нисколько не переживал из-за проигрыша пари и, по всей видимости, не считал себя обманутым.

И вообще, сейчас этот мужчина напоминал ненасытного зверя, набросившегося на жертву.

— Но деньги, Коннор, — упорствовала Эмма. — Ты должен был разделить их с Эйденом.

Большие мужские ладони накрыли ее груди, поглаживая, лаская, пощипывая до предела наэлектризованные соски.

— Неужели ты думаешь, что я в данный момент переживаю из-за проигрыша?

Эмма недоуменно взглянула на Коннора.

— Ты ни о чем не сожалеешь?

Отрицательно покачав головой, он ответил:

— Мне не о чем сожалеть, Эм. Особенно когда ты рядом со мной. И потом, черт возьми, разве можно считать проигрышем выпавшее мне счастье?

Эмма пожала плечами, по которым разметались золотистые волосы.

— Наверное, ты прав.

Бедра Коннора пришли в движение, и девушка ощутила себя наездницей, оседлавшей дикого мустанга. Каждый дюйм ее тела задрожал в предвосхищении удовольствия.

Но, прежде чем полностью отдаться безумной скачке, Эмма хотела прояснить один важный для нее момент.

— Коннор, куда нас все это заведет?

Он замер, пристально глядя ей в лицо. Руки его легли на бедра девушки, крепко сжав их.

— А почему это должно куда-то нас завести? — Голос Коннора прозвучал очень тихо, и Эмма с трудом различила слова, заглушаемые барабанным боем ее собственного сердца. — Разве мы собираемся превратить одну ночь изумительного секса в нечто большее?

Девушка постаралась не обращать внимания на легкое огорчение, вызванное ответом Коннора. Ведь она сама опасалась развития каких-либо серьезных отношений. Однажды уже поверила в любовь, и это обернулось величайшей драмой ее жизни.

Итак, план Эммы предусматривал провести с Коннором одну-единственную ночь. Никакого продолжения. Серьезный роман исключается.

— Скоро мы распрощаемся, — тихо заявила Эмма, изгибаясь и еще глубже принимая Коннора в себя. Тело ее содрогнулось от небывалой остроты ощущений. Обретя вновь дар речи, девушка произнесла:

— Одна ночь, верно? Мы насладимся ею, а потом все вернется на круги своя.

Даже в темноте Эмма видела, как у Коннора блестят глаза. С трудом переведя дыхание, он кивнул.

— Мы останемся друзьями.

— Настоящими друзьями, — подтвердила Эмма, отдаваясь плавному ритму, возносившему их обоих к вершине наслаждения.

Глядя на грациозно двигавшуюся Эмму, Коннор забыл обо всем на свете. Существовало лишь это растянувшееся во времени счастливое мгновение. Как вообще можно сейчас размышлять о будущем? И разве стоило сожалеть о проигранном пари, если в твоих объятиях рыдает от счастья потрясающая женщина, доводящая тебя до состояния полного экстаза?

Длинные светлые волосы разметались по плечам девушки и легли ей на грудь. Возбужденные соски, проглядывая через золотистые пряди, искушали Коннора снова и снова. Красота Эммы превзошла все его ожидания. Он был потрясен.

Упругое женское тело держало его своей бархатистой хваткой, заставляя забыть о времени и пространстве. Со сдавленным стоном Коннор поборол острое желание немедленно отдаться волне всепобеждающего наслаждения. Он хотел оттянуть наступление кульминационного момента, продлить эти волшебные ласки, запомнить каждую секунду, проведенную в спальне Эммы.

О завтрашнем дне лучше не думать. Да, сознается братьям в проигрыше. Да, Эмма останется его другом. Ведь на свете не существует ничего ценнее настоящей дружбы. Однако ночь, когда они были любовниками, навсегда сохранится в их памяти. И Коннор хотел насладиться каждым мгновением этой ночи.