Люси Монро - Подарок для Александры

– Какая жалость. Прими мои запоздавшие соболезнования. – Слова были формальными, но интонация, с которой он их произнес, не оставляла сомнений в его искренности.

– Спасибо. Он был очень милым, приятным человеком. Коллекционировал разные археологические находки. Кости древних животных и всевозможные окаменелости интересовали его гораздо больше коммерции. Остальным членам семьи было неведомо, что за два года до его смерти мы уже жили в кредит.

– Когда это произошло?

– Шесть лет тому назад. К тому времени я успела закончить женскую католическую школу при монастыре, и по счастливому стечению обстоятельств ко мне проявил интерес двоюродный брат одной моей приятельницы, предложив сняться в качестве модели для его журнала. – Александра вспомнила о еде и отправила в рот немного итальянской пасты с омарами.

– Так ты училась при монастыре?

– Да. Девочки в семье Дюпре всегда получали образование при французских монастырях. По крайней мере представители последних шести поколений.

– Поэтому тебе было так легко перевоплотиться во француженку.

– Да. – Именно по этой причине она и выбрала Францию для своего профессионального дебюта.

– Как разворачивались события дальше?

Она недовольно скривила лицо.

– Да больше и рассказывать нечего. Мать старалась не обращать внимания на многочисленные неоплаченные счета, пока к нам собственной персоной не пожаловал шериф, чтобы опечатать за долги дом и выставить его на продажу. Мэделейн оставалось еще два года учебы в школе, и после смерти отца не хотелось огорчать малышку скверными новостями о полном финансовом крахе семьи.

– И ты пошла работать.

– Под вымышленным именем, чтобы пощадить материны принципы. Брат моей приятельницы помог придумать легенду и создать образ Ксандры Фочен. Я жила словно в авантюрном романе. О моей двойной жизни знали только я, моя семья и кузен подруги.

– Так этот человек знал, что ты Александа Дюпре, а мне, своему возлюбленному, ты открыть эту тайну не решилась? – Димитрий был смертельно оскорблен.

– Я также ничего не знала о существовании Фебы. Так что мы квиты. – Горло ее пересохло от долгого рассказа, и она с удовольствием пригубила холодной минеральной воды.

– Ты оказала своей семье достойную услугу, и твоя мать должна тобой гордиться.

Слова его согревали душу. Но смех, сдержать который было невозможно, комком подкатывал к горлу.

– Гордиться мной? Работающей в сомнительной сфере дочерью, забеременевшей, не удосужившись вступить в брак? Она еще не простила мне продажу дома, нашего родового гнезда. По меркам, с которыми она ко мне подходит, я навсегда останусь паршивой овцой в стаде.

– Матери пришлось продать дом?

– Моих доходов хватало, чтобы гардероб матери состоял из нарядов от Коко Шанель, а сестра получила хорошее образование. Она закончила университет в прошлом году, за месяц до свадьбы с Хантером. – Гордость за успехи младшей сестры сквозила в ее голосе. Вздохнув она продолжала: – А вот на выкуп заложенного под большие проценты дома и на его содержание средств оказалось недостаточно. Мать была вынуждена продать его и переехать в благоустроенную квартиру с прислугой. И хотя она живет теперь в не менее престижном для Нового Орлеана районе, это все-таки не роскошное поместье Дюпре.

– И в этом тоже виновата ты? А не твой безответственный отец, оставивший жену и двух дочерей в долгах?

Особое мнение Димитрия о ее отце ничуть не повлияло на ее собственное. Он никогда не смог бы понять мужчину, не имеющего ни малейшей склонности к коммерции и не знающего цену деньгам.

– Она возлагает на меня вину не за то, что дом пришлось продать, а за то, что я продолжала работать, когда он уже был продан. Ей больше пришлось бы по вкусу, если бы я удачно вышла замуж.

– А ты замуж выходить не хочешь?

– Я хочу вступить в брак с человеком, которого люблю. Состояние его банковского счета меня не волнует.

– Тогда тебе нужен только я. Если слова, которые ты произносила в ресторане «У Рене», были искренними, я смогу дать тебе и любовь, и деньги.

– Но я не люблю тебя больше.

– Я никогда не поверю в то, что такая сильная женщина, как ты, может так легко разлюбить, столкнувшись с неприятностями.

К своему ужасу, Александра начинала сильно подозревать, что именно так оно и есть, но поощрять его самолюбие чистосердечными признаниями не собиралась.

– Я не стала бы называть неприятностями то, что на самом деле произошло. Ты вычеркнул меня из своей жизни и со скоростью ракетоносителя, выводящего на орбиту спутник, помчался жениться на другой.

– Но я не женился.

– Здесь тебе дорогу перешел брат.

Он тяжело вздохнул.

– Если я скажу, что после нашего разговора решил разорвать помолвку с Фебой, ты мне, конечно, не поверишь?

Неужели это правда? Не может быть. Еще одна искусная манипуляция.

– Не торгуй своей личной свободой. Она сейчас не в цене. И мне этот товар не нужен.

– И все же я нанял частных детективов, чтобы они нашли тебя. И сделал это всего через несколько дней после твоего отъезда из Парижа.

– Я ждала тебя. Думала, ты изменишь решение. Я осталась во Франции еще на неделю, Димитрий. Ты даже не позвонил мне. Я ничего для тебя не значила ни тогда, ни теперь. Весь сыр-бор разгорелся вокруг ребенка, и я не настолько глупа, чтобы этого не понимать.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Они вошли в гостиницу, Димитрий вежливо распахнул перед ней двери, ведущие в их апартаменты.

– Послушай, я все-таки должен во всем разобраться, – тяжело вздохнув, начал он. – Последние три месяца я вообще не спал, занимался только твоими поисками. Я думал, что, как только отыщу тебя, все встанет на свои места. Ты согласишься выйти за меня замуж. Первым же самолетом мы вылетим в Грецию. Я представлю тебя своему деду. Я думал, мне удастся укротить твой гнев. А вместо этого я отыскал женщину, которая ненавидит меня всеми фибрами своей души.

– У меня нет к тебе ненависти, – заявила Александра.

– Ты не испытываешь ее ко мне только ради сына. И это понятно. Но ты не соглашаешься выйти за меня замуж. Ты мне больше не веришь. И я в полной растерянности.

Теперь уже она тяжело вздыхала.

– Сочувствую.

– К тому же у меня давно не было секса. – Смех его был грубоватым. – А я не привык без него обходиться.

Настроение у него было странным. Она не знала, как себя вести. Привычнее было видеть его властным, держащим любую ситуацию под контролем. Вялый и беспомощный выглядел он глуповато.

– Уверена, что воздержание было недолгим.

– Ошибаешься. С того самого вечера, когда я сказал тебе, что женюсь на Фебе, любовью я больше не занимался.