Маурин Ли - Танцующие в темноте

Как ни старалась Фло выбросить Томми О'Мара из головы, это ей не удавалось. Дважды она считала, что влюбилась, сначала во Фрэнка МакГи, а потом в Кевина Келли (она даже позволила Кевину поцелуй, когда он провожал ее домой с танцплощадки «Риалто», где они отмечали день Святого Патрика), но ее чувства к ним не шли ни в какое сравнение с тем, что она испытывала, вспоминая мужчину, так беззастенчиво ее разглядывавшего. Может ли быть так, что она влюбилась в человека, с которым обменялась едва ли дюжиной слов?

В тот вечер, когда они пили чай, Марта внезапно резко спросила:

— Что с тобой случилось?

Фло очнулась от своих грез, в которых неженатый Томми О'Мара сделал ей предложение. «Ничего!» — так же резко ответила она.

— Я три раза спросила, не хочешь ли ты пудинга.

— Бога ради, Марта, оставь девочку в покое. — Манеры Марты, которая вела себя так, будто дом принадлежал ей одной, иногда начинали раздражать маму, и это означало, что она находится в хорошем расположении духа. В другие дни усталость и апатия не давали ей вмешиваться. Все чаще и чаще Фло, придя с работы, заставала маму в постели. Мама потрепала свою младшую дочь по руке. «Она унеслась в мир грез, правда, дорогая моя? Я догадалась. Твои глаза сверкали так, будто ты думала о чем-то ужасно приятном».

— Так и есть. — Фло показала язык Марте, удалявшейся в кухню в задней части дома.

— Можно взять твое розовое платье на сегодняшний вечер, Фло? — спросила Салли. — Я иду в «Гранд» с Брайаном Малони.

— Он ведь, кажется, протестант? — прокричала с кухни Марта.

— Понятия не имею, — крикнула в ответ Салли.

В дверях появилась Марта, неодобрительно поджав губы.

— Мне не хотелось бы, чтобы ты встречалась с протестантами, Сал.

— Это не твое чертово дело, — с раздражением бросила Фло.

Марта покачала головой.

— Не сквернословь, дорогая.

Салли неловко заерзала на стуле.

— Мы всего лишь идем в кино.

— Никогда не знаешь заранее, как будут развиваться твои отношения с парнем. Лучше не связываться с протестантом с самого начала.

— Сегодня я скажу ему, что больше не хочу с ним встречаться.

— В таком случае, тебе не понадобится выходное платье Фло. Надень что-нибудь старое. У него могут возникнуть ненужные мысли, если он увидит, что ты нарядилась, как на праздник.

У Фло злости не хватало на обеих своих сестер: на одну за то, что строит из себя начальницу, а на другую за то, что позволяет помыкать собой.

— А что ты сама делаешь сегодня вечером, Фло? — спросила мама.

— Я собиралась остаться дома и почитать — но могу сыграть с тобой в карты, если хочешь. — Когда был жив отец, они вдвоем могли часами играть в карты.

— Не стоит, дорогая моя. Я неважно себя чувствую. Пожалуй, пойду прилягу после того, как выпью чашечку чая. Не нужно класть мне яблочный пирог, Марта.

— Тебе нужно сходить к врачу, мам, — забеспокоилась Фло. Кейт Клэнси никогда не отличалась особым здоровьем или силой духа, а после внезапной страшной смерти своего любимого мужа она, казалось, потеряла интерес к жизни, день ото дня становясь все более хрупкой.

— Я тоже так думаю. — Марта погладила мать по волосам, которые буквально за одну ночь превратились из светло-пепельных в седые.

— И я, — присоединилась Салли.

На мамином лице появилось упрямое выражение, которое они видели уже не раз.

— Послушайте, не начинайте все с начала, — строго ответила она. — Я вам уже говорила, что не пойду к врачу. Он найдет у меня какую-нибудь болячку, а я ни за что не позволю им разрезать меня. Я просто устала, вот и все. Вот потеплеет, и мне станет лучше.

— Ты принимаешь те желчегонные пилюли, которые я тебе купила?

— Они лежат на столике рядом с моей кроватью, и я принимаю их каждое утро.

Девушки обменялись озабоченными взглядами. Если мама уйдет так скоро после смерти отца, то они не переживут этого.

Мама легла, а Салли начала готовиться к встрече с Брайаном Малони. Перед самым уходом Марта заставила ее снять сережки, будто дешевенькие перламутровые блестяшки от Вулвортса способны так воодушевить мужчину, что он сделает предложение не сходя с места и Салли будет чувствовать себя обязанной принять его!

Сегодня подошла очередь Фло мыть и вытирать посуду. Она убрала со стола, вытряхнула белую скатерть на заднем дворе, расправила подкладку из синели и сложила одну половинку стола, перед тем как снова застлать его белой скатертью к приходу квартиранта. Ужин, достойный Гаргантюа, разогревался в духовке. Фло накрыла для Альберта стол: положила нож, вилку и ложку, приправа — справа, горчица — слева. Закончив, она уселась в кресло с недочитанным романом «Разбитая любовь, разбитые мечты».

Вошла Марта и принялась поправлять приборы на столе, как будто они стояли неправильно.

— Фло Клэнси, вечно ты утыкаешься в свои книги, — обронила она.

— Ты стонешь, когда я ухожу, и ворчишь, если я остаюсь. — Фло скорчила гримасу своей сестре. — Чем, по-твоему, я должна заниматься ночи напролет? Сидеть на месте и красить ногти?

— Я не стонала, а просто констатировала факт. — Марта окинула стол критическим взором. — Ты поухаживаешь за Альбертом, когда он придет?

— Разумеется. — Надо было всего-то перенести тарелку из духовки на стол, что Альберт, без сомнения, мог проделать самостоятельно, если бы помочь ему было некому.

— Я бы осталась сама, но пообещала Эльзе Камерон навестить ее. Ребенок ужасно действует ей на нервы. Я уверена, она колотит его почем зря, а ведь бедному малышу не исполнилось еще и годика.

— Норман? Он славный мальчуган. Я бы не отказалась иметь такого сына сама.

— Я тоже. — Марта воткнула булавку в маленькую шляпку с вуалеткой и со вздохом поправила очки перед зеркалом. Она была одета аккуратно и празднично, в длинную серую юбку и кардиган того же цвета, хотя ей предстояло всего лишь пройтись до угла. Весь ее наряд стоил десять шиллингов в магазинчике Пэдди. — Проблема в том, Фло, что я начинаю думать, что у Эльзы не все в порядке с головой. С тех пор как родился Норман, она ведет себя очень и очень странно. Как-то я застала ее за тем, что она распускала свое вязание, и когда я спросила, зачем она это делает, она не смогла ответить. Может, все было бы не так уж плохо, будь Юджин дома, но ведь он служит в торговом флоте, а это значит, что он практически не бывает дома.

— Это просто кошмар, — совершенно искренне вырвалось у Фло. Норман Камерон был крестником Марты и самым восхитительным ребенком, которого она когда-либо видела. Чертовски неприятно, что он сводит с ума свою мать. — Разве Юджин не может найти другую работу?