Кэрол Маринелли - Невеста миллиардера

    - Как много, моя миленькая, тебе еще предстоит освоить.

    Табита уже было открыла рот, чтобы продолжить расспросы, но не успела и мысленно сформулировать вопрос, как Завье навалился на нее всей тяжестью своего тела, буквально пригвоздив к стене. Табита чуть не задохнулась и лишь ошеломленно следила за тем, как Завье, прижимаясь к ней, жадно ищет губами ее рот.

    Вкус его поцелуя был вкусом шампанского и риска. Этот поцелуй олицетворял опасность, исходящую от этого человека, и необъяснимый восторг безрассудной страсти, ослепившей Табиту.

    Как бы ей хотелось устоять перед Завье, холодно оттолкнуть от себя, но это было выше ее сил. Табита тотчас же запустила руку в волосы Завье, притянула его лицо к себе и впилась в его губы. Безумная мысль вспыхнула в голове Табиты: он овладеет ею прямо здесь и она с готовностью отдастся ему. Но все вдруг так же неожиданно закончилось, как и началось. Завье, задыхаясь, отстранился. В его глазах светилось торжество.

    - Я справился с собой, - медленно проговорил он.

    Потом они молча брели вдоль берега реки.

    Лицо у Табиты саднило и горело от крепких поцелуев Завье, а тело изнывало от неутоленного желания. Время от времени Табита замедляла шаг и подносила руку к лицу.

    - Посмотри.

    Восхищение, прозвучавшее в ее голосе, заставило Завье остановиться. Он приблизился к Табите, которая разглядывала сделанный мелом на тротуаре рисунок. Завье скользнул взглядом по автопортрету молодого художника, расположившегося возле своей работы. Табита была почти уверена, что Завье не удержится от какого-нибудь иронического замечания и повлечет ее прочь. Но, к ее великому удивлению, он кивнул на художника и сказал:

    - Замечательно. - В его словах не было и тени высокомерия и превосходства - лишь неподдельное восхищение. - Вы можете нарисовать портрет моей невесты?

    Молодой человек жестом пригласил Табиту садиться.

    Смущенная, она хотела отказаться, но худые пальцы уже чинили угольный карандаш, а глаза изучали ее лицо. Табита поняла, что уйти - значит лишить его куска хлеба.

    Она молча подчинилась.

    Приняв от художника свернутый в трубочку рисунок, Завье пожал ему руку, отсчитал и передал банкноты.

    - Можно мне хотя бы взглянуть? - попросила Табита, когда Завье жестом предложил ей идти дальше.

    Он снисходительно развернул перед ней портрет, позволив взглянуть на него лишь мельком.

    - Отличный портрет.

    - Это настоящий талант.

    - А Эйден продал картину. - Услышав имя брата, Завье ускорил шаг, и Табите пришлось почти бежать за ним. - У него тоже талант.

    - Его работы - дрянь, а картину, видно, купил какой-то невежда, ничего не смыслящий в искусстве.

    - Почему ты так злобствуешь?

    - Потому что я ненавижу расточительство, отчеканил Завье. - Потому что мне тяжело смотреть, как он впустую растрачивает жизнь в погоне за несбыточной мечтой и уклоняется от ответственности.

    - Ну и что же?

    - Как это "ну и что же"? - Завье резко обернулся, стиснув плечо Табиты. - Ты думаешь, я ни о чем не мечтаю? Неужели ты и впрямь полагаешь, что сидеть в офисе изо дня в день, вперившись в список биржевых цен - это то, к чему рвется моя душа?

    - Но ты же любишь свою работу, - перебила Табита.

    - Кто тебе сказал? Эйден? Моя мать? - Глаза Завье сверкнули, и он в необычайном возбуждении взмахнул руками. - У них ложные представления.

    - Тогда зачем заниматься этим?

    - Ты хочешь сказать, что мне надо все бросить и смотреть, как дело моего отца превращается в прах, а вместе с ним превращается в прах и брак моих родителей?

    - Но ведь их связывает нечто большее, чем деньги!

    - Может, и так, но за все время жизни с отцом моя мать ни разу не взглянула на ценник, не задумалась, сколько стоит обновить дом, устроить бассейн или теннисный корт. И я просто не могу себе представить, что она поддержит отца, если настанут тяжелые времена. Если бы Эйден пошел мне навстречу и работал хотя бы два дня в неделю, возможно, и в моей жизни нашлось бы место для чего-то еще помимо работы.

    "Да, у каждой истории две правды", - подумала Табита.

    - У него талант, Завье, - не желала она сдаваться. - Это не просто мечта...

    - И это говорит танцовщица биржевому маклеру. - Голос Завье был полон сарказма.

    Погруженный в мрачную задумчивость, он не проронил больше ни слова. Табита поняла, что вечер неотвратимо близится к своему завершению и отведенное ей время подходит к концу.

    Она с ужасающей ясностью осознала, как ей этого не хочется.

    Проходя мимо казино, она рассеянно взглянула на огни рекламного щита. Завье интерпретировал ничего не значащий интерес Табиты по-своему:

    - Именно туда уплывают все твои денежки?

    - Что? Думаешь, как только ты меня проводишь, я сразу же сорвусь и побегу в казино?

    - Не хочу лишать тебя удовольствия. - Двор перед входом в казино, словно днем, был залит ярким светом, но даже при этом освещении лицо Завье оставалось непроницаемым. - Давай зайдем.

    - Но почему тебе так хочется меня туда отвести? И почему именно сейчас? Это что, еще одно из твоих странных испытаний?

    - Боюсь, что да! - На лице Завье играла полуулыбка. - Многие мои клиенты, бывая в Австралии, любят здесь поразвлечься. Тебе придется иногда меня сопровождать.

    Табита неопределенно кивнула. Она не была рабой каких бы то ни было привычек, и тем более у нее не было пагубных пристрастий. Кроме одной. Этой страстью была обувь!

    Они проходили через галерею игровых автоматов, перемежающихся бутиками известных модельеров. В витринах в свете огней зазывно блистали товары, а швейцары следили, чтобы лишь действительно состоятельные клиенты переступали порог их магазинов.

    - Если ценников нет, сразу ясно, что магазин дорогой, - сказала, издав жалобный стон, Табита и прижалась носом к одной из витрин. - Ты когда-нибудь видел что-либо подобное? До чего хороши!

    В это время Завье любовался ее ярко блестевшими глазами, завитками рыжих, собранных в хвост волос, которые струились по длинной тонкой шее, волнами спадая на плечи. Он сделал усилие, чтобы перевести взгляд на привлекший внимание Табиты предмет, и уже был готов разделить ее восторг.

    - Так это же просто черные шлепанцы, - разочарованно протянул он.

    - Это не шлепанцы, - со знанием дела поправила его Табита, - это туфли... - Она жадно разглядывала миниатюрные туфельки с дерзкими, игривыми каблучками, верх которых был щедро украшен драгоценными камнями. - Они просто изумительны.