Развод и Дед Мороз в подарок (СИ) - Ада Линн

– Ну… сложно состязаться с бывшими, особенно если это мисс Вселенная.

– Зачем тебе с ней состязаться? – искренне удивляется Владислав. – Если это какая-то женская ревность, то не стоит. Я не любил Маргариту, как и она меня. В наших отношениях не было никакой искренности. Я видел лишь красивую картинку, а она лишь цифры на банковском счёте. С тобой всё иначе… Я впервые ощущаю тех самых грёбаных бабочек в животе, о которых все говорят. Я вдыхаю запах твоих волос и схожу с ума от нежности.

Я не успеваю толком осознать все эти признания, как Владислав меня целует. Сначала нежно, а затем со стремительно нарастающей страстью углубил поцелуй. Жадные губы раздвинули мои, дрожащие, горячий язык завладевает моим ртом.

Он обхватывает меня за талию и пересаживает к себе на колени, а я перетекаю без малейшей попытки к сопротивлению. Плавлюсь под его напором, как воск.

В груди рождается неясное томление, в животе закручивается горячий узел.

Я обхватываю Влада за плечи, прижимаюсь к нему всем телом.

Краешком сознания понимаю, что сильные мужские пальцы проникают под мою блузку. Скользят вверх, высекая искры на коже.

Нас охватывает самое настоящее безумие.

Я даже на мгновение забываю, что в соседней комнате спит дочка. Допускаю мысль о том, чтобы отдаться этому мужчине прямо здесь, в собственной кухне.

Его поцелуи становятся жёстче и настойчивее, перетекают к моей шее, плечам.

Я откидываю голову назад и тихонько выстанываю его имя:

– Вла-а-ад…

Реальность растворяется в водовороте страсти, а потом безжалостно вторгается обратно.

Сначала по квартире проносится пронзительный звонок, а потом кто-то начинает изо всей силы долбить по двери ногами…

12

Поцелуй прерывается мгновенно.

– Чёрт, кто это так долбится! – возмущаюсь я и спешу к входу. – Ребёнка разбудят.

Берусь за дверную ручку, готовая высказать хулигану всё, что думаю.

На мои пальцы опускается тёплая ладонь.

– Подожди, – мягко говорит Исаев и аккуратно оттесняет меня в сторону. – Позволь, я сам разберусь, а то мало ли кто там.

Викинг смотрит в глазок и коротко сообщает:

– Это твой бывший муж.

– Блин!

Я хватаюсь за голову.

Это в стиле Анатолия. Сказать, что, может быть, придёшь. Потом, что не придёшь, а в итоге всё равно заявиться. И вряд ли трезвым, в подпитии он был ещё несколько часов назад.

– Спокойно. Я с ним сам поговорю.

Я не успеваю возразить. Один такой разговор уже закончился потасовкой, зачем мне новая?

Исаев уже открывает дверь, а мой супруг вваливается в квартиру – в прямом смысле этого слова.

Как будто собирался с разбега штурмовать дверь, но не успел затормозить. По инерции делает несколько шагов и врезается в стену.

– Бл…ь. Чего вы с порога дерётесь? – возмущается Толя и занимает боевую стойку, сжав руки в кулаки. Делает резкое движение вперёд, ожидаемо врезается кулаком в стену и воет:

– А-а-а, да больно же! Что вы за звери такие?!

Цирк какой-то.

– Он разбудит Катю! – в отчаянии шепчу я, поглядывая на дверь в комнату.

Не говоря ни слова, Владислав обхватывает Толю за плечи и выводит из квартиры в коридор приговаривая:

– Пойдём друг, отсюда. У злых хозяев даже стены дерутся, сам же видишь.

– Пойдём, ик, – соглашается Анатолий и послушно идёт к выходу, но увидев меня притормаживает. – А-а-а, это ты! Нашла себе нового хахаля! Тело мужа ещё остыть не успело.

– Зато тело мужа успело нажраться в хлам, – мрачно комментирую я.

– Ах, ты, шалава подзаборная!

Анатолий замахивается, я инстинктивно отступаю, но Влад перехватывает руку моего бывшего.

– Пойдём, Толь. Не надо драться. А то новый хахаль сдаст тебя в полицию. Посадят в КПЗ. Зачем тебе это неприятности, друг?

– Как это посадят? За что? – бывший так сильно таращит глаза, что становится страшно, как бы они не выкатились из глазниц.

– Что ты ментов не знаешь наших? Найдут за что, если по знакомству.

– У меня тоже есть знакомства! – Язык у Толи заплетается, да и сохранять вертикальное положение в пространстве ему явно непросто, но он всё равно выпячивает грудь колесом и бьёт себя кулаком. – Вот ты, друг, вступишься, за меня, если что? Ты же мне друг?

– Конечно, друг, – ласково соглашается Владислав, продолжая теснить бывшего к выходу. – Конечно, вступлюсь. Так вступлюсь, что мало тебе не покажется.

Анатолий настолько пьян, что совершенно не улавливает сарказма в словах Исаева.

– Спасибо, друг! – супружник уже находится за пределами квартиры. – Ты мне сразу понравился. А ты знаешь её нового хахаля? Давай ему вместе морду набьём?

– Обязательно набьём, – обещает Исаева.

– Допился до белой горячки, – бормочу я, не зная уже, плакать мне или смеяться. С одной стороны, я понимаю, что спорить с пьяными просто глупо, но с другой – во мне кипит обида. Это же Толик мне изменил!

Притащил какую-то девку домой. А теперь устраивает скандалы.

– Аня, я отвезу этого товарища домой, а то не дойдёт, – говорит Исаев, а потом снова продолжает соглашаться с бредом бывшего мужа. Быстро обувается, накидывает пальто и выходит, плотно закрыв за собой дверь.

Какое-то время я ещё слышу глухие голоса, доносящиеся по ту сторону, но потом приезжает лифт и всё смолкает.

Первым делом я заглядываю в комнату и с облегчением выдыхаю. Катюша спит, подложив обе ладошки под пухлую щёчку.

Ротик приоткрыт, и малышка мирно сопит, словно за стеной не разворачивался только что спектакль подвыпившего отца.

Закрываю дверь и плетусь на кухню.

Включаю телевизор и начинаю бездумно щёлкать канал за каналом.

До Нового года всего двадцать минут, и я его, похоже, буду встречать одна.

Достаю бутылку игристого из холодильника и понимаю, что никогда в жизни не открывала его сама. Убираю обратно и включаю чайник.

Что ж… как встретишь Новый год, так его и проведёшь. Я буду пить чай, смотреть телевизор, пока моя доченька спокойно спит в комнате. Очень даже неплохой вариант.

Пока президент толкает традиционную речь, я завариваю себе чай в пакетике.

Кремлёвские куранты начинают отмерять последние секунды старого года.

Бом-бом-бом…

Я делаю глоток чая и чуть не выплёвываю обратно в чашку, потому