Господин (СИ) - Князева Мари

В первый мой рабочий день он пришел ко мне обедать. Служанка принесла очень много блюд и напитков, а потом оставила нас вдвоем.

— Мне кажется, твой господин в опасности, — со смехом сказала я, отпив немного гранатового сока.

— Называй его "наш господин", пожалуйста, — настойчиво попросил Терджан. — А почему он в опасности?

— Ты так часто отлучаешься от него…

— Он сам поручил мне приглядывать за этим проектом. Ты выполнишь мою просьбу?

— Так это всё-таки просьба или приказ?

— Зависит от того, что ты охотнее выполнишь.

— С охотой в обоих случаях проблемы, но если твой господин приказывает мне, то я не смею ослушаться, учитывая, как милостиво от относится ко мне.

— Разве это не вызывает в тебе желания сделать ему приятно?

— Какая ему радость от того, что я буду при тебе называть его своим господином?

— Однажды вы увидитесь, и ему будет приятно, если ты станешь обращаться к нему подобающим образом.

— Хорошо, я обещаю тебе, что в лицо буду называть его только "мой господин".

— Не помешало бы потренироваться, — проворчал Терджан.

Я улыбнулась:

— Тогда, может быть, мне стоит начать называть тебя своим господином?

Кровь бросилась ему в лицо, отчего оно потемнело, а глаза моего друга и вовсе стали черными, как две пропасти:

— Это хорошая идея. Только избавься от этого издевательского тона.

— Боюсь, на это я пока не способна…

— Тогда лучше не надо — я буду только злиться. Как твои успехи с программированием сервиса?

— Только начала проектировать базу данных.

Я показала ему свои наброски на бумаге и то, как выглядит таблица в представлении phpMyAdmin. Он слушал и смотрел очень внимательно и, кажется, все понимал. Необыкновенно острый ум у этого человека. Он, конечно, совсем не простой охранник, а что-то вроде доверенного лица господина…

Несколько дней Терджан приходил ко мне часто, расспрашивал о ходе работ и разговаривал на отвлеченные темы. Мы вместе обедали, а иногда и ужинали, но потом он уехал со своим господином.

Мне было очень спокойно. Я видела, что он проверяет мой профессионализм (а в этом вопросе бояться мне было нечего) и делает это безукоризненно, учитывая, что сам имеет о программировании довольно смутное представление. Терджан внимательно слушал мои объяснения, а порой даже просил скопировать ему на флешку куски кода. Я поражалась остроте ума этого мужчины и подчинялась с легким сердцем. Он должен быть уверен, что я не вожу их за нос, только изображая из себя программиста.

По вечерам мне разрешалось выходить в зимний сад, а также посещать тренажерный зал, оборудованный по последнему слову техники. Моя дверь не запиралась: всюду стояли камеры, и если вдруг я сворачивала куда-то не туда (так случалось поначалу иногда по ошибке, так как эту часть дома я знала плохо), меня сразу нагонял охранник в черном костюме и провожал куда следует. У меня была своя ванная комната со всеми удобствами — там стояла даже джакузи, но я не умела ею пользоваться, поэтому всегда просто принимала душ. Мне выдали целый ворох одежды — вся она была длинной и целомудренной, но зато разноцветной, и радовала глаз яркими узорами и интересными элементами.

Глава 13

Терджан вернулся к выходным и привез мне подарки. Ворвался в мою комнату вечером в пятницу — я как раз приняла душ после посещения тренажерного зала и едва успела накинуть халатик. Глаза Терджана вспыхнули, а на щеках выступил темный румянец.

— Я подожду… — сдавленно проговорил он, — за дверью.

Я надела длинное розовое шифоновое платье с кокетливыми разрезами на плечах. Заметив их, хотела переодеться, но решила, что невежливо заставлять друга ждать под дверью. Он, наверное, и так устал в дороге.

Я не успела выйти в коридор — только приоткрвла дверь, — как оказалась в пряно пахнущих объятиях — даже голова закружилась, не знаю, от чего больше: от нехватки воздуха или избытка ароматов в нем.

— Я скучал по тебе, — шепотом признался Терджан на своем языке, но я его поняла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты, наверное, устал, — ответила я тоже на нем — сильные руки, кажется, сдавили меня еще сильнее.

Я пронзительно пискнула. Объятия тут же разомкнулись, серьезные карие глаза внимательно осмотрели меня с головы до ног.

— Ты выглядишь очень красиво, — процедил Терджан сквозь зубы уже по-английски. — Я и не думал, как приятно услышать слова на моем языке из твоих уст.

— У меня, наверное, жуткий акцент, — смущённо потупилась я.

— Это совершенно не важно. У тебя такой нежный голос, он просто создан для того, чтобы говорить, на всех языках мира.

Я попыталась отвернуться, чтобы справиться с волнением, но мужчина не пустил меня.

— Не бойся, — напомнил он.

— Да, — кивнула я. — Терджан, я хотела поблагодарить тебя за все… Мне намного легче теперь, из-за этой работы… И это только твоя заслуга.

Он улыбнулся, и насмешливые искорки заиграли в его глазах.

— Тогда пойдем! — Он протянул мне руку и повел куда-то по коридору.

Попетляв по дому, мы пришли в уже знакомую мне кухню, только теперь там не было ни одной живой души — только мы с Терджаном и большой пакет посреди стола. Мой друг сделал приглашающий жест рукой, я приблизилась к мешку и заглянула внутрь. Там оказались удивительные вещи.

Бутылка кваса. Терджан достал из шкафчика два стакана и налил нам по половинке. Я стукнула своим кубком о бокал мужчины и сказала по-английски:

— За дружбу.

Терджан приподнял брови, но последовал моему примеру и сделал глоток, а потом наморщился:

— Какой странный вкус!

— Это хлеб, перебродивший в воде. Как виноград в вине.

— Оооу! — мужчина нахмурился ещё сильнее и отставил стакан подальше: — Так это алкоголь?

— Неет, там почти нет крепости. А что, ты категорически не пьешь алкоголь?

— Бог запретил употреблять спиртные напитки.

— О, да, ваш строгий Бог…

— А ты пьешь?

— Иногда бывает. Редко и немного, но… порой это приятно. Если в хорошей компании. Он очень помогает расслабиться, знаешь, стряхнуть напряжение…

Терджан замер, кажется, сосредоточенно обдумывая мои слова.

— Таак, что тут у нас еще… — пробормотала я, заглядывая в пакет.

Там была банка сметаны, пакет репы, кусок копченого сала в вакуумной упаковке. Я от души веселилась, выкладывая все это на стол.

— Что это? — спросил Терджан, взяв в руки сало.

— Это жир свиньи.

Он бросил упаковку прямо на пол и принялся мыть руку под краном. Я без слов поняла, что жир свиньи тоже под религиозным запретом.

— Почему ты сам не знаешь, что в этом пакете? — спросила я своего друга со смехом.

— Да, я не смог вырваться, пришлось отправить слугу. Сказал ему купить русских продуктов. Он пошел в специализированный магазин и набрал там всего подряд без разбора…

Я выбросила сало в мусорное ведро и взялась за репку.

— Это подземный овощ, как картошка или морковь, только немного острее. Хочешь попробовать? Или корнеплоды Бог тоже запретил употреблять?

— А в белой книге об этом не написано? — Терджан сложил руки на груди.

— Нет, я, может быть, еще не дошла до гастрономического раздела…

— А ты, вообще, читаешь ее?

— Да, но совсем понемногу. Честно признаться, Оливер Твист интереснее. Но мистер Калгун очень помог мне в непростые времена, и я благодарна ему за это.

Терджан еле заметно улыбнулся в бороду.

— Да, я хочу попробовать твой корнеплод.

— Он называется репа. У нас есть народная сказка про нее.

— Расскажешь?

Я кивнула. Вскрыла пакет, обмыла одну репку под струей воды и стала чистить ее ножом, одновременно рассказывая сказку про семейный подряд на огороде по-английски. Кто бы мог подумать, что со мной случится такое! Примерно на кошке я передала Терджану кусочек репки. Он осторожно откусил, пожевал, не наморщился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Интересный вкус. И сказка про взаимопомощь…

— Да. Про то, что вместе мы — сила, что в коллективе важен каждый его член, даже самый маленький.