Развод. Я не вернусь - Галина Осень

семья не бедствовала, но и не шиковала особо. В середняках закрепились.

Отец был на улице и готовил мангал возле беседки, значит, у них будут гости. Маша вздохнула, как перед прыжком, и решительно распахнула калитку.

– Здравствуй, пап, – она чмокнула отца в щёку. – А мама, где?

– А ты бы звонила да приезжала ещё реже, может, и в живых бы нас не застала, – ворчливо отозвался отец. – Умотала твоя мать вчера к сестре на Алтай.

– А мне ничего не сказала, – огорчилась Мария.

– Ты телефон-то смотришь или игноришь звонки и сообщения? – язвительно бросил отец. – Я тебе сегодня, например, пять раз набирал и ни одного ответа.

– Я зато приехала, – оправдалась Маша, – поняла, что у тебя что-то важное ко мне.

– Важное, да! Или сохранить семью для тебя неважно?!

И Маша всё поняла: Рома здесь был и успел перетянуть Николая Георгиевича на свою сторону.

– Роман был?

– Да, был Роман! И почему я от зятя узнаю такие новости, а не от родной дочери?!

– Не хотела вас тревожить заранее, – созналась Маша. – Хотела после развода всё рассказать.

– Развод?! Ты с ума сошла, дочь?! Я столько денег вложил в бизнес твоего мужа, от себя отрывал с кровью! Мне ведь тоже на фабрике и оборудование надо, и зарплату бы повысить, а то последние работяги разбегутся. А я вам помогал, и вот результат! Развод она захотела! Да пока я деньги свои вложенные верну, знаешь, как они обесценятся?! А-а, да что там! Ни хрена ты не понимаешь! Развод! – никак не мог угомониться отец.

Маша переждала некоторое время, пока отец не перестанет плеваться огнём, как дракон, и мирно спросила:

– Ты хоть знаешь из-за чего весь сыр-бор?

– Знаю! Твой муженёк признался, что изменил, но уже сильно сожалеет. Дети, оказывается оба не его, поэтому он хочет восстановить ваши отношения.

– Что-о?! Дети не его?! И Лиза?!

– Да, представь, пятнадцать лет твой олень платил чужому ребёнку, – усмехнулся отец уже почти спокойно. – Но теперь он эту продуманную нахалку выгнал и готов начать с тобой сначала.

– Он готов?! Надо же, какая благотворительность, – ощетинилась Маша. – Он готов, а я нет! Отец, я не понимаю, ты за кого?!

– Я за тебя, – припечатал мужчина. – Подумаешь, изменил! Оступился мужик, бывает. Но осознал же, хочет исправить всё. А ты упёрлась рогом, на развод подала. Зачем?! Тебе, между прочим, не двадцать лет, и детей ты иметь не можешь. Скажи спасибо Ромке, что не бросает тебя.

У Маши от злой обиды даже выступили слёзы, хотя она старалась сдерживаться. Но, как тут сдержаться, если родной отец такую ересь несёт!

– Отец, мне тридцать лет, а не шестьдесят, это раз. – Маша не собиралась давать себя в обиду. – Детей я родить ещё как могу, потому что совершенно здорова. Это любовница моего мужа со своей подругой сделали меня «бесплодной». Это два. И у меня есть крутой адвокат, который закатает твоего любимого Рому в асфальт! Это три. К Роману я никогда не вернусь! Это четыре.

– Но, дочка, я же не знал, – растерялся отец от такого отпора. – Я же хотел, как лучше…

– В общем так, отец, сделаю вид, что не слышала всего того бреда, что тут нёс про вложения, про семью и про прощение. Но не потерплю больше защиту Романа. Он подлец! Ничего прощать и забывать я не собираюсь! И, если ты продолжишь в том же духе, то потеряешь дочь!

Хорошо, что Маша не загоняла машину. Она выскочила за калитку, как ошпаренная, завела машину и вжала педаль газа. Да уж, поговорили… Обидно было за себя. Родной отец встал на сторону предателя! Как он там сказал: подумаешь, измена. Бывает.

Ага, бывает … подуй на пальчик и всё пройдёт… Так-то с отцом у Маши были прекрасные отношения. Она ему жаловалась, делилась секретами даже больше, чем с матерью. Но сейчас отец явно чего-то не понял, если встал на защиту Ромки. Ладно, Маша успокоится и объяснит ещё раз. Потом.

***

Роман злился: на Катьку, на Машу, на судьбу, но больше всего на себя. И не за то, что изменил жене, а за то, что вляпался в такую оленью историю. Всегда считал себя продуманным челом и тут такое! Да рассказать кому – оборжутся! Пятнадцать лет! Пятнадцать лет его доила левая баба, а он даже ни разу не усомнился, что девчонка не его.

А как тут усомнишься? Пятнадцать лет назад ему было только двадцать. Учился в технаре на автомеханика, до диплома полгода оставалось. И тут – Катя – такая же малолетка девятнадцати лет. Вначале всё зашибись было: свидания, прогулки, ночёвки. Правда, месяца через два Катерина вдруг пропала надолго, но у Ромы как раз диплом подошёл, не до Кати ему было. Подумал, всё – разбежались. Ан, нет.

Катя появилась примерно через месяц и сразу огорошила его беременностью. Типа, твой ребёнок – ты и думай, что делать. А, что тут думать?! Думай – не думай, жениться надо. Жить вместе начали, но до свадьбы у Ромы руки не доходили. Девочка родилась недоношенная, семимесячная. (Теперь-то он понимает, что ему просто лапшу на уши навешали, а девчонка вполне нормальная была). Катерина матерью оказалась легкомысленной, пришлось сразу искать приходящую няньку. Рома сам ещё на ноги не встал, денег в семье – кот наплакал. Короче, через несколько месяцев такой жизни, Катерина сгребла Лизу и умотала от Ромы в Москву с каким-то перцем. Рома даже вздохнул с облегчением.

Однако облегчение было неполным. Катерина известила, что ждёт добровольные алименты, иначе подаст в суд. Суд и официальные выплаты Роману были совсем не нужны, и он согласился на ежемесячные платежи. Все пятнадцать лет через бухгалтерию отчислял двадцать пять процентов с официальной зарплаты. Ключевое слово – официальной. О действительных доходах Катерина, естественно, не знала.

Ни разу! Ни разу за эти годы у Романа не мелькнула мысль о ДНК. Да, что уж теперь. Теперь надо из этого дерьма, которое Катька заварила, как-то выкарабкиваться. Роман аккуратно сложил результаты тестов обратно в конверт. Адвокат просил захватить результаты с собой на первое заседание.

Как и ожидалось ни Лиза, ни ещё не рождённый ребёнок не имели к нему никакого отношения. Романа бесила собственная слепота, но прошлое нельзя изменить одними сожалениями. Прошлое вообще неизменно.

За все эти