Эва Киншоу - Девятый вал

Воцарилась гробовая тишина.

— Отец, — нарушил молчание Маркус. — А почему бы тебе не показать миссис Уайт наши владения?

Он притронулся рукой к кнопке на стене, и стеклянная панель с легким шорохом раздвинулась, впуская в помещение вечерний воздух.

— А что, прекрасная идея! — ожил Патрик и бросил многозначительный взгляд на зардевшуюся Дженис. — Миссис Уайт, прошу вашу руку!

— Мэрилин! — продолжил Маркус, любовно обнимая сестру за плечи. — Не будешь ли ты так любезна передать Бобу, чтобы он распорядился поставить еще один прибор. Через полчаса можно приступать к ужину.

— Через полчаса! Но я умру от голода!..

— Нам с Трэйси нужно безотлагательно обсудить ряд вопросов. Ну потерпи еще немножко, дорогая, — сказал он с улыбкой, но в голосе его звучала сталь.

Мэрилин нервно передернула плечами и с оскорбленным видом вышла из комнаты.

— А вас, мисс Слейтон, я попрошу пройти в кабинет!

— Меня? В кабинет? — обескураженно переспросила Трэйси и лишь потом возмутилась: — Я вам не сестра и не отец, и к тому же не терплю приказного тона!

— Это ваше право. Но если вы не подчинитесь, мне придется применить силу.

— Вы шутите?

— Разве я похож на шутника?

Трэйси оглянулась в поисках поддержки, но кроме них в комнате никого не осталось.

— Я буду кричать! — предупредила она.

— Это всего лишь придаст происходящему оттенок балагана, но ничего не изменит, — ответил он. — Кроме того, вы с самого начала взяли этот шутовской тон…

— А вы! — воскликнула она, когда Маркус схватил ее за локоть. — Вы первым начали шантажировать меня!..

— Да, но не прилюдно, не превращая наше выяснение отношений в непристойный фарс, — терпеливо пояснил он, волоча ее за собой.

— Вам ли говорить о приличиях, после того как вы опустились до грязных угроз в мой адрес!.. — продолжала протестовать она. Но Маркус молча втолкнул девушку в кабинет с окнами, выходящими во внутренний дворик. — Ну, и что вы теперь собираетесь делать? — вызывающе вздернула подбородок она.

— У меня есть способ заткнуть вам рот!

— То есть?

Он ухмыльнулся и быстро схватил ее за плечи.

— Вы соображаете, что делаете? — пролепетала она, оказавшись в его объятиях.

— А вы соображали, что делаете, облачаясь в этот провокационный наряд? — поинтересовался он.

— Не понимаю, о чем вы? Это летный комбинезон моего брата!

— А почему, если уж на то пошло, не бронежилет? Вам не пришло в голову, что после вчерашнего откровенного платья, пробуждавшего неудержимое желание, ваши нынешние доспехи, — говоря это, он пощупал комбинезон, — возбуждают то же самое чувство, но в несравненно большей степени? — Трэйси захлопала ресницами, не находя, что ответить. — Какой потрясающий должен быть контраст, — пробормотал Маркус. — Шершавое и гладкое! Бесформенное и элегантное! Грубая материя и шелковистая кожа! Оболочка сатира, скрывающая нежную нимфу!..

— Прекратите! — с отчаянием воскликнула Трэйси. — Я вовсе не стремилась никого провоцировать! То есть стремилась, но совсем с другой целью. Господи, я совсем запуталась! Мне хотелось сделать так, чтобы после этого ужина вы отвязались от меня! Вам понятно?

— Да? Мысль неплохая, но… вы опоздали! Поздно, дорогая, слишком поздно! После того, что я увидел и почувствовал вчера, вам не удастся спрятать свои прелести даже под самой безобразной тряпкой!

— Это переходит всякие границы, — почти выкрикнула Трэйси. — Я…

Но она не успела закончить фразу, потому что Маркус крепко поцеловал ее.

И лишь через несколько минут, оторвавшись от ее губ, он рассеянно провел ладонью по лбу.

— Вы о чем-то хотели спросить меня, мисс Слейтон?

3

— Спросить вас? Да, хотела… Кто проектировал этот особняк?

Маркус негромко рассмеялся.

— Отвлекающий маневр? Неплохо!.. А что касается архитектора, то, к моему стыду, я забыл его имя…

Боже, о чем это мы? При чем тут архитектура? — озадаченно подумала Трэйси, все еще бледная, с чуть дрожащими после жаркого поцелуя губами.

Маркус Джулиус Макларен присел на краешек стола, не отпуская ее талии, и заглянул ей в глаза.

— Вы живете в доме и не знаете, кто построил его? — высокомерно спросила она, чтобы хоть что-то сказать. — Кстати, вы бы не могли меня отпустить…

— Отвечаю на вопрос, — оборвал ее он. — Я бываю здесь лишь время от времени и поэтому не в курсе, кто и зачем строил этот дом.

— А где же вы живете? — быстро спросила Трэйси.

— В Лондоне, хотя большую часть времени провожу в разъездах, — пожал плечами Маркус, не разжимая рук. — Этот особняк принадлежит отцу, он купил его у какого-то разорившегося американца. Дом вам понравился?

— Очень! — честно сказала она. — Судя по всему, здесь работали профессионалы. Правда, я видела лишь эту комнату.

— В таком случае как насчет небольшой экскурсии? Спальни здесь великолепны, можете мне поверить!..

— Вы меня отпустите? — поинтересовалась Трэйси.

— Чуть попозже, — заверил он. — Когда буду уверен, что вы не расцарапаете мне лицо в кровь. И потом, мы так хорошо общаемся друг с другом…

— Если вы надеетесь затащить меня в постель, то тратите свои силы впустую! — предупредила его девушка.

— Вот как? Предположим… Обратите внимание, я сказал: «Предположим, хочу». И что вы на это скажете?

— Я давно поставила на мужчинах крест.

— Странно, — медленно сказал он. — По вашему поцелую ни за что не сделаешь такого вывода!..

— У меня не оставалось выбора!

— Боже, дорогая! — рассмеялся он. — Ну, будьте же до конца честной!

— А чего ради? — Трэйси от волнения раскраснелась. — Я не давала вам таких обязательств!

— Положим. Но о том, почему вы избегаете мужчин, можете сказать?

— О, это старая история! — скривила губы она. — Разбитое сердце, увядшие надежды и все такое прочее. Не хочу сыпать соль на еще не зажившие раны, так что давайте лучше оставим эту тему.

Маркус притянул Трэйси к себе.

— Но если так, то почему вчера вечером мне показалось, будто вам доставляет истинное наслаждение танцевать с представителями той самой половины человечества, на которой вы, по вашим словам, поставили крест?

— Это были женатые мужчины, и я чувствовала себя в безопасности.

— Понятно! — с усмешкой кивнул Маркус.

— Что вам понятно? — вспыхнула Трэйси. Вместо ответа он аккуратно заправил за ее розовое ушко выбившуюся прядь. — Не трогайте меня! — возвысила она голос. — Отвечайте на вопрос!

— Судя по всему, вы склонны к обобщениям. И, пострадав по вине одного конкретного человека, обвиняете теперь всех мужчин. Самое печальное, что больше всего страдаете от этого вы сами.