Стефани Лоуренс - Честь джентльмена

— М-м, — только и смог ответить Тони.

Они с Джеффри были в своих семьях единственными детьми, и развернувшаяся сейчас перед ними сцена радостной встречи вызывала у них умиление и даже некоторую зависть. Они переглянулись и на этот раз без всяких слов поняли друг друга.

— Ну вот что, — промолвил Тони, — давай-ка лучше отправляться, а то мы так можем проторчать здесь до самого утра.

Они собрали своих подопечных, и те с радостными лицами и несмолкающими разговорами мало-помалу сели обратно в карету.

— В Чейз? — спросил Джеффри, взобравшись на козлы.

— А куда же еще? — Тони усадил Алисию в свою коляску и взял в руки вожжи. — Хотя бы тут сэр Фредди не ошибся.

Это замечание озадачило Алисию. Она молча пыталась понять, почему экипажи поехали дальше по дороге — не назад, к городу, а вперед. — Куда это мы? — наконец спросила она.

— Домой, — ответил Тони, подгоняя лошадей.

Алисия была полна решимости поговорить с лордом Торрингтоном о браке, однако в ту ночь ей такой возможности не представилось. Они тряслись около часа по проселочной дороге, после чего Тони повернул лошадей, и экипажи въехали в настежь распахнутые ворота из кованого чугуна.

Тони не говорил ей, куда они направляются, но она сама догадалась, как только увидела дом: он был построен в палладинском стиле из светло-коричневого и серого камня, с одноэтажными и двухэтажными флигелями, и при свете луны выглядел весьма изящно и умиротворенно посреди окружавшего его парка.

Остановив лошадей на широком дворе, посыпанном гравием, Тони соскочил на землю и с выражением огромного удовлетворения оглядел дом.

— Добро пожаловать в Торрингтон-Чейз! — торжественно произнес он и церемонно подал Алисии руку.

Во всем доме царил приятный хаос: слуги спешно выбежали встречать хозяина, что само по себе говорило о том, как его здесь любят.

Неожиданно среди этой суматохи тихий женский голос поинтересовался, что сейчас собирается делать ее сын.

Войдя в гостиную, Тони быстро переглянулся с Джеффри, потом взял Алисию за руку и сказал:

— Ты только не волнуйся. Он оставил их и вышел из комнаты, а через секунду вновь вошел рука об руку с изящного вида женщиной.

Сразу было ясно, что это мать и сын: смуглая, живая, вызывающе красивая виконтесса являлась как бы женской ипостасью Тони.

Алисия, еще не успев осознать все до конца, оказалась заключена в теплые объятия.

— Пожалуйста, зовите меня Мари, — сказала виконтесса и немедленно принялась знакомиться с мальчиками и Адрианой. По всему было видно, что она полностью в курсе событий, происходивших в последнее время с ее сыном.

Принесли горячего молока — напоить уставших детей; после этого их сразу же отправили спать. Маггс взял эту обязанность на себя и направился вместе с ними наверх. Потом вышла экономка миссис Ларкинс и объявила, что комнаты для гостей готовы.

Виконтесса пожелала всем спокойной ночи и удалилась, пообещав выйти к гостям утром.

Тони попросил миссис Ларкинс проводить Адриану и Джеффри в их комнаты, а сам взял Алисию за руку и, пройдя вверх по лестнице, неожиданно свернул в какой-то коридор. В конце его находилась боковая дверь в огромную комнату — это была личная гостиная лорда Торрингтона, выходившая окнами в сад.

Едва Алисия успела окинуть гостиную взглядом, как Тони тут же увел ее в смежную комнату — огромную спальню.

Спальня была обставлена резной мебелью красного дерева, впрочем, довольно грубой работы; окна закрывали тяжелые портьеры темно-синего цвета. Но, прежде всего, бросалась в глаза огромная кровать с четырьмя столбиками.

Тони остановился и привлек Алисию к себе.

— Но это ведь твоя комната, — сказала она и осторожно посмотрела на него.

— Сегодня ночью она будет и твоей тоже…

В подтверждение своих слов он прикоснулся к ней губами, чуть сильнее прижал к себе — и Алисия почувствовала, как страстно он хочет ее. Теперь, когда им больше не угрожала опасность, весь мир, казалось, засиял радостным светом победы, и заветные мечты уже не представлялись Алисии каким-то несбыточным чудом. Она чувствовала себя сильной, но вместе с тем очень ранимой — одна и та же страсть сначала стерла между ними все преграды, а теперь сжигала их сердца.

Не говоря ни слова, они сбросили с себя одежду, и вместе с одеждой с них сразу же слетели все светские условности и тягостные внутренние запреты. Тони поднял ее на руки, и их закружил безумный вихрь томления и страсти. Они усиливали взаимное желание друг друга, и они же утоляли его, сплетясь воедино своими телами.

Когда, наконец, наслаждение вознесло их высоко-высоко, а затем пламя страсти утихло, они так и остались где-то там, среди звезд, далеко за пределами своего привычного мира. Они были единым целым, дышали одним дыханием, чувствовали одно и то же, и этот момент длился довольно долго.

Наконец к ним вернулось осознание реальности. Их взгляды встретились, и некоторое время они с замиранием сердца неподвижно смотрели друг на друга. Это был миг страсти, желания и любви. В такие моменты любое, даже самое малозначительное, слово, имеет глубочайший смысл и приобретает огромную силу и власть.

Шепча нежные слова, целуя и лаская друг друга, они нырнули в мягкую постель.

«Завтра», — решила про себя Алисия и уснула в объятиях виконта крепким сном.

Утром Тони, уже полностью одевшись, разбудил Алисию и сказал ей, что накануне ночью он отправил в Лондон гонца, а теперь должен доставить куда следует сэра Фредди. С улыбкой наблюдая за тем, как Алисия, растерянно глядя на него, добросовестно пытается собраться с мыслями, он прибавил:

— Я вернусь сразу же, как только все улажу. Вы с мальчиками оставайтесь здесь и ждите меня; что до Джеффри, то он, как я подозреваю, захочет отвезти Адриану к себе, чтобы познакомить ее со своей матерью.

Поцеловав Алисию на прощание, виконт вышел.

Алисия услышала, как захлопнулась дверь, и в недоумении уставилась на дверной проем. Ей захотелось окликнуть его, но она сдержалась и, печально вздохнув, снова улеглась в кровать.

Момент снова был упущен, однако она утешала себя хотя бы тем, что, прежде чем заводить речь о браке, все равно следовало сначала дождаться, когда, наконец, будет покончено с сэром Фредди и всеми его делишками, чтобы тень предателя не витала больше над ними.

Поразмыслив немного, она сочла за лучшее обратиться к сиюминутной ситуации и решить, как ей поступить теперь, когда она находится в его доме, в его спальне.

В конце концов, Алисия поняла, что должна быть с матерью Тони честной и откровенной: довольно с нее притворства. Позвонив горничной, она попросила принести воды и, умывшись, вышла в холл, откуда ее почтительно проводили в столовую. Ее сестра и все братья уже сидели там. При появлении Алисии Джеффри встал, но она улыбнулась и жестом показала, чтобы он не беспокоился, после чего сделала реверанс виконтессе, сидевшей в конце стола.