Мой грешный муж - Миа Винси

и поклялись никогда не детям такую работу, что могла погасить их искру. Рейчел, должно быть, было двадцать два, когда он впервые пришел на работу в офис ее отца. Но она была дочерью босса, а ему тогда было всего четырнадцать, и он был слишком напуган и зол, чтобы заметить ее, не говоря уже о том, чтобы представить, что через пять лет после его приезда она выйдет за него замуж, а еще через пять лет ее уже не будет в живых.

— Мистер Девитт?

У его жены было озабоченное выражение лица.

— С вами все в порядке? Надеюсь, я вас не расстроила.

— Конечно, расстроила. Вы все испортили. Поезжайте домой.

— Боюсь, я не могу этого сделать. Видите ли, у меня есть…

— Что? Что?

— Сестры.

— Сестры.

Ах да. Лорд Чарльз упоминал дочерей. Джошуа не мог вспомнить, сколько их было, но знал, что их было очень много, и что все они рисковали остаться без средств к существованию, если Джошуа не женится на одной из них, поскольку Чарли умер, а дочери должны были выйти замуж, чтобы унаследовать, и та, которая уже была замужем, была падчерицей, а ту, которая почти не вышла бросили, а все остальные были слишком молоды.

Сейчас его дом, возможно, наводнен хихикающими существами в белых платьях и разноцветных лентах. Он содрогнулся.

— Прошу скажите, что вы приехали одни, — сказал он. — В моем доме полно сестер?

— Пока только я.

— Пока!

— Я намерена укрепить отношения со своей бабушкой и…

— Только не с герцогиней!

— Видите ли, моя сестра…

— Нет.

— Потому что моя мать…

— Нет.

— Моя другая сестра…

— Нет.

— Тогда мой отец.

Она вздернула подбородок, бросив на него суровый взгляд, доказывающий, что любезность не означает мягкость.

— У меня был долг перед вашим отцом, — сказал он через мгновение. — Я исполнил этот долг, женившись на вас, обеспечив ваше наследство и материальные нужды вашей семьи.

— И мы все очень благодарны. Но…

— Мы договорились, что я женюсь на вас. А не о том, что я буду вашим мужем.

— К сожалению, одно всегда следует за другим.

— Мы можем быть женаты на расстоянии, — сказал он. — До сих пор наш брак был в высшей степени удовлетворительным.

— Мистер Девитт. Так не пойдет. — Теперь она была сама строгость и почтительность. — Моя сестра должна дебютировать, и я должна убедить бабушку сопровождать ее. Вам не обязательно вмешиваться. Я более чем счастлива, что мы живем раздельно. Я только прошу вас не чинить мне препятствий и не вести себя так, чтобы это негативно сказалось на ее социальном положении. Как только все будет сделано, я вернусь в Санн-парк, а вы сможете вернуться к тому, что у вас получается лучше всего. Что включает в себя, как я поняла, зарабатывание денег, оскорбление людей и наставление рогов лордам.

В ГОЛОВЕ ДЖОШУА произошла редкая вещь: в ней стало пусто. Всего на мгновение, но тем не менее. Затем мысли вернулись.

Честно говоря, какой сюрприз. Вежливость и честность, как правило, взаимоисключали друг друга, а Кассандра казалась воплощением вежливости. Он ненавидел вежливость, то, как люди игнорировали правду, когда она ставила их в неловкое положение. Притворяясь, что если они деликатно выразят что-то неприятное, то это будет уже не так неприятно.

И все же она была здесь, упоминая о вещах, о которых вежливые люди не упоминают.

Это почти делало ее интересной.

Он откинулся назад и вытянул ноги, так что его ботинки задели ее юбки. Румянец на ее щеках стал ярче, но она встретила его взгляд со спокойным вызовом.

— Вы хотите сказать, что у меня есть ваше разрешение, миссис Девитт? — сказал он. — Заводить интрижки.

— Что вы имеете, сэр, так это мое полное безразличие. Я лишь прошу вас быть осмотрительным, поскольку ваше поведение отражается на моих сестрах и на мне. В сложившихся обстоятельствах у нас итак достаточно проблем.

— Обстоятельствах?

— Серия мелких скандалов в моей семье. И условия вашего… рождения.

— С моим рождением все в порядке, — отрезал он. — Я знаю из достоверных источников, что я появился на свет обычным путем, с большим количеством крови и криками.

Он наклонился вперед и по-детски обрадовался, когда она расправила свои и без того прямые плечи.

— Я думаю, вы хотели сказать, что я незаконнорожденный сын графа-двоеженца, а такие вещи обычно расстраивают людей.

Он снова прижался к спинке сиденья.

— То есть, та часть с «незаконнорожденным сыном». Их всех устраивает «граф-двоеженец».

Ее губы сжались, что было досадно, потому что они были довольно милыми, полными, и находились на довольно красивом широком рте.

— Если вы так считаете, — сказала она.

Но зачем обсуждать его отца? Эта история с любовными связями была гораздо более интригующей.

— Так вы действительно не возражаете, если я заведу любовницу?

— Это в не позиции жены возражать. Мы не являемся образцом верных, любящих супругов, которыми были мои родители, но…

— Верными! Ваши родители. Ха!

Множество эмоций сменяли друг друга на ее лице: Шок? Недоверие? Печаль? Страх? Затем ее черты обрели выражение холодного достоинства, ее поведение напомнило о том, что она внучка герцога.

— Вам не удастся осквернить мою память о браке моих родителей своими низменными взглядами, — сказала она. — Верность была краеугольным камнем их отношений и нашей семьи.

Правда корчилась у него внутри, но он сдерживал ее. Наивная малышка искренне верила, что ее отец был верен ее матери. Ну что ж. Не нужно лишать ее иллюзий. Теперь это уже не имело значения.

— Что касается вашего собственного поведения, мистер Девитт: я не верю, что вы соблюдали обет безбрачия со дня нашей свадьбы, и в любом случае, меня это не волнует. Я уверена, что ваше гордость не пострадает, если я напомню, что вы для меня не более чем незнакомец, который оплачивает счета. За что, повторяю, мы все вам благодарны. Кроме того, я бы предпочла, чтобы вы приставали к женам других мужчин, если это означает, что вы оставите меня в покое.

Превосходно: она не хотела его, он не хотел ее. Наконец-то они пришли к единому мнению. Их первая брачная ночь была ужасной, но необходимой. Его первая брачная ночь была восхитительной. Тогда ему было девятнадцать, и он впервые прикоснулся к женщине, и он был полон энтузиазма. А у Рейчел был некоторый опыт, и она не стеснялась рассказывать ему, что ей нравится и что нужно делать, и они уже были друзьями. Но с этой женой, Кассандрой…

Нет, что сделано, то сделано, и так было лучше всего.

— Это было не лучшее мое представление, — сказал