Сюзанна Энок - И вновь искушение

Эванджелина всего лишь следовала совету матери. До сего момента ей никто не сделал предложения, и пока этого не произошло, она должна была оценивать каждого подходящего мужчину. Она не хотела выходить замуж за человека, требовавшего слишком большого напряжения ее ума и внимания, как Коннолл Спенсер Аддисон.

— Знаете, — долетел до нее холодный тягучий мужской голос, снова отвлекший ее от собственных мыслей, — если вы отдаете предпочтение «видным» мужчинам, то прогулка, которую вы предпринимаете сейчас, вряд ли вам поможет.

— Прошу прощения? — резко отреагировала Эванджелина.

— «Видный» джентльмен, видя подобные атлетические способности и юношескую энергию в девушке, дважды подумает, прежде чем решится наладить с ней отношения. Вы вполне можете убить его в первую же брачную ночь. Ему может захотеться найти более робкую, не столь бодрую девушку, как вы, чтобы сберечь свое здоровье.

— Это ужасно! — выпалила Эванджелина, замедляя шаг, чтобы пронзить его суровым взглядом. — Я не какая-нибудь «черная вдова» или разрушающее брак насекомое! Я лишь ищу джентльмена, который соответствовал бы определенным требованиям. Возраст — не основное.

— А какие это требования?

— Зачем вам знать?

— Мне любопытно. Я заинтригован.

— Могу лишь сказать, что вы не отвечаете ни одному из них.

Он вскинул бровь — красивый, владеющий собой, в отличие от Эванджелины, поскольку у нее дыхание несколько сбилось.

— Ни одному?

— Ни одному.

Разумеется, это не было полной правдой, потому что он был богат и имел титул. Он определенно подпадал под те категории, которые она до сего момента не рассматривала. Лорд Роли заговорил с ней так, словно ожидал, что она способна поддерживать беседу, которая была приятной и даже освежающей, в сравнении с теми джентльменами, которые называли ее «моя дорогая» или «моя Афродита», а затем позволяли ей водить их за нос, пока они тешились иллюзией собственного превосходства.

— Я думаю, вам требуется другой перечень требований, — с непринужденным видом сказал Коннолл, — потому что по авторитетным заверениям я завидный жених.

Однако Дейзи не захотела его! Впрочем, Эванджелина воздержалась от того, чтобы произнести это вслух. Вместо этого она сказала:

— Если это ваш метод ухаживать, то должна разочаровать вас. Меня это не впечатлило.

— Все впереди.

Он произнес это с такой убежденностью, что Эванджелина растерялась. Господи, неужели он намерен ухаживать за ней? С какой стати? Она была с ним достаточно груба, потому что его расположение к ней не имело никакого смысла, а также потому, что его присутствие создавало дополнительные хлопоты. Это ей никогда не нравилось.

Любая женщина вступала в брак, находясь в невыгодном положении — деньги принадлежали мужу, равно как и все права, владения и собственность. Ее выбор позволит ей смягчить эти неудобства и, возможно, стать лидером. Что-либо другое для нее неприемлемо. И точка.

Глава 4

— С кем ты прогуливалась, дорогая? — спросила, входя в библиотеку, леди Манроу. На полпути к полукругу, образуемому креслами перед камином, она остановилась. — О, да он еще здесь! — Она улыбнулась и сделала реверанс. — Вы все еще здесь, милорд. Это замечательно.

— Да, он не собирается уходить, — прокомментировала Эванджелина, откидываясь на спинку кресла и складывая на груди руки. — Хотя я несколько раз просила его уйти.

— Я изучаю вашу библиотеку, миледи, — откликнулся лорд Роли, пробегая пальцами по корешкам книг в большом книжном шкафу. — Нет Уолстонкрафт?[1] — спросил он, сделав паузу лишь для того, чтобы кивнуть виконтессе. — А как насчет Свифта? Он прогрессивен, с точки зрения ирландца и мужчины.

— Мы не принадлежим к числу анархистов, милорд. — Виконтесса приложила руку к сердцу. — Что могло заставить вас так подумать о нас?

Проклятие! Эванджелина нахмурилась, придав лицу оскорбленное выражение, когда маркиз бросил на нее взгляд. Доводить до сведения мужчин тот факт, как много она знала о женских правах, противоречило ее цели неожиданно и с выгодой использовать информацию, которой она владела.

— Я начинаю понимать, — осторожно проговорила Эванджелина, — что лорд Роли — это человек, которого очень трудно разгадать.

— Совершенно верно. — Он поставил книгу обратно на полку и повернулся к ней лицом. — И это ужасно. Но мисс Манроу весьма добра. Меня характеризовали и худшими эпитетами, нежели «трудный». — Он наклонил голову в сторону виконтессы. — Я никого не хотел обидеть.

— Никакой обиды, милорд. Не хотите ли чаю?

— Нет, хотя за предложение спасибо. — Его чувственные губы сложились в улыбку, которая напомнила Эванджелине о поцелуе. — И, несмотря на нежелание мисс Манроу позволить мне удалиться, — продолжил он, — я вынужден это сделать, поскольку у меня назначена встреча.

— Я не…

— Вы сегодня будете в «Олмаке»? — перебил он ее.

— Мы будем, лорд Роли, — проговорила виконтесса, когда Эванджелина плотно сомкнула губы.

— В таком случае я тоже там буду. — Роли пересек комнату и коснулся губами ее руки. — До встречи вечером.

— Я не стану танцевать с вами, — скрипучим голосом произнесла Эванджелина.

— Я не просил вас о танце. Пока что. — И с легкой мимолетной улыбкой Роли вышел из комнаты.

Запоздало, сообразив, что она все еще продолжает держать выставленную вперед руку, Эванджелина сжала ладонь в кулак и опустила ее. Невозможный, назойливый, надменный человек! Слава Богу, что наконец-то он ушел.

— Это неожиданно, — сказала виконтесса, глядя на закрывшуюся дверь. — Мы ведь вычеркнули его из списка.

— Он не относится к числу значительных, — с чувством произнесла Эванджелина. — Я думаю, что ему просто доставляет удовольствие изводить и провоцировать людей, и я одна из его последних целей. А все из-за этого несчастного столкновения карет. Он определенно не сделает ничего, о чем я его попрошу.

Виконтесса поджала губы.

— Прискорбно, потому что на него очень приятно смотреть. — Она пригладила перед своей юбки. — С другой стороны, это еще одно свидетельство того, что он не подходит. Как ты знаешь, красивый мужчина не лучший выбор. Если джентльмен привык к комплиментам со стороны прекрасного пола, он будет искать их в любом будуаре. Тебе ведь не нужен самовлюбленный гордец?

Эванджелине было трудно представить себе Роли прихорашивающимся перед зеркалом. У него множество других минусов, но только не этот.