Барбара Картленд - Сложности любви

Это была самая высокая похвала, наиболее ценный комплимент, и маркиз с улыбкой ответил:

– А ты, мама, еще прекраснее, чем обычно. Всем лондонским прелестницам придется как следует позаботиться, чтобы кавалеры про них не забыли, пока ты здесь, в Лондоне.

– Даже леди Харлоу? – Маркиза бросила на сына хитрый взгляд.

– Так… Ну что ж, я мог бы и сам догадаться, что всегда и везде, даже в деревне, найдутся сороки и принесут на хвосте самые пикантные новости, – заметил маркиз.

– Правду ли говорят, что она необычайно хороша собой?

– Нет, мама, ни красотой, ни умом она не может с тобой сравниться.

Маркиза вздохнула с облегчением:

– Как я рада, ведь я так волновалась.

– Волновалась? – удивился маркиз. Маркиза немного помедлила с ответом, потом

наконец решилась:

– Я всегда боюсь, мой дорогой мальчик, очень боюсь, что ты попадешься в сети какой-нибудь хитрой и коварной женщины. В конце концов, ты не только сам по себе хорош и привлекателен, ты ведь можешь столько предложить своей жене.

– Жене?! – воскликнул маркиз. – Господи помилуй, мама, вот уж о чем тебе не следует беспокоиться! Я пока вообще не собираюсь жениться, а уж тем более на Имоджин Харлоу!

– Тогда, дорогой, будь поосторожнее, – попросила маркиза.

Сын внимательно посмотрел на нее:

– О чем ты говоришь, мама? Что означают твои слова? Пожалуйста, будь искренней со мной. Ты ведь знаешь, я очень люблю, когда ты говоришь откровенно.

– Я слышала, – произнесла тихим голосом маркиза, – что леди Харлоу решила заставить тебя жениться на ней.

– Да ну! Значит, на самом деле она еще более глупое существо, чем я считал! – воскликнул маркиз. – Ведь она замужем!

– Ты забываешь о такой вещи, которая называется развод, – возразила маркиза. – В самом деле, в последнее время их столько происходит, просто невероятно! Меня это даже смущает. – Она вдруг в отчаянии заломила свои тонкие нежные руки. – Прошу тебя, Хилтон, обещай, что никогда не попадешь в подобную историю и не вовлечешь всю нашу семью в скандал. Я этого не перенесу!

Маркиз взял мать за руки и ласково сжал их.

– Мама, послушай меня. Клянусь, я не собираюсь губить ни доброе имя семьи, ни свою собственную репутацию. И уж коль Имоджин Харлоу так тревожит тебя, обещаю впредь никогда больше с нею не встречаться!

– Неужели она так мало значит для тебя?

– Честно говоря, мама, буквально несколько часов назад я понял, как она мне надоела.

– Тогда я спокойна, совершенно спокойна, – сказала маркиза. – Конечно, я понимаю, что многие истории обрастают слухами и не следует слепо верить всему, что говорят. Но про эту женщину идет довольно дурная слава – она коварная интриганка.

– Представляю, насколько хитрой и умной должна быть та особа, которая могла бы довести меня до алтаря! – заявил маркиз, – Вот, скажем, совсем недавно я слышал, как регент превозносит достоинства леди Хартфорд. А по-моему, эта дама способна у кого угодно навсегда вызвать отвращение к чувству, называемому «любовь».

– Леди Хартфорд! – пренебрежительным тоном воскликнула маркиза, , – Вот уж кто никогда не вызывал у меня ни уважения, ни восхищения. Наоборот, довольно часто она казалась мне надоедливой и скучной. Просто не понимаю, как ее муж позволяет, чтобы про жену болтали всякие ужасные вещи?

Маркиз считал так же, но лорд Хартфорд, убежденный тори, славный малый, добродушный весельчак, в меру преуспел и как государственный деятель, и как шталмейстер[1]. Потому, вероятно, и он сам, и его сын, лорд Ярмут, решили не упускать такой возможности для политического влияния на регента, и это безумное увлечение принца было им только на руку.

Однако маркизу волновали совсем другие проблемы, и она заговорила о своем:

– Больше всего на свете, мой милый, я хочу, чтобы ты женился на хорошей девушке, на такой, в которую ты действительно был бы страстно влюблен.

– Жаль разочаровывать тебя, мама, но боюсь, что подобное вряд ли произойдет. Во-первых, потому что мне редко встречаются «хорошие» девушки, а во-вторых, потому что, похоже, по странному свойству моего характера, я просто неспособен влюбиться по-настоящему.

– Но, мальчик мой, почему нет? – удивилась она. – Твой отец так любил меня, да и я его тоже.

– Я знаю это, мама. И никто не может сказать, что у меня было безрадостное детство, что я был обделен вашим вниманием, нежной заботой и любовью или что вы подавляли мои желания и препятствовали стремлениям. Нет! Думаю, все дело в том, что вы стали примером для меня, образцом. А тот уровень, что вы задали, слишком высок. Я пытался найти женщину, которая была бы такой же красивой и вела себя так же, как ты. Могу откровенно сказать тебе: таких нет, не существует на белом свете.

Маркиза улыбнулась в ответ на комплимент. Но глаза ее оставались печальными.

– Мне так хочется, чтобы ты был счастлив!

– Я и так счастлив, мама. Мне просто не хватит ни слов, ни времени, чтобы рассказать тебе, насколько интересна и полна событиями моя жизнь. А если ты считаешь, что мне необходима женщина, которая заботилась бы обо мне и присматривала за мной, просто возьми и выбрось эти мысли из головы! – Маркиз рассмеялся и продолжал: – Ведь у меня есть Дадждейл, он квохчет надо мной, словно курица над своим единственным цыпленком. А еще слуги, которых ты вымуштровала, они отменно выполняют свои обязанности, так что все идет гладко, как по маслу. И все это благополучие, весь четко работающий механизм может быть легко приведен в негодность чужой женщиной.

Маркиза погрозила ему пальцем:

– Это все пустые отговорки, Хилтон. Ты ведь прекрасно знаешь, что рано или поздно придется обзаводиться наследником. – Маркиз не отвечал, и она продолжала, правда, уже более мягким тоном: – Я очень хочу, хотя бы перед смертью, подержать в руках твоего сына…

– Ну, тогда я спокоен, у меня впереди куча времени и много-много лет свободы: ведь ты совсем не похожа на человека, готовящегося предстать перед Богом. Наоборот, я давно не видел тебя такой здоровой и посвежевшей.

– Знаешь, родной мой, я ужасно боюсь старости и немощи, боюсь стать похожей на нашего несчастного короля, – серьезно сказала маркиза, вспомнив о причине своего приезда в Лондон.

– Вот уж этого никогда не случится! – твердо сказал маркиз. – И перестань беспокоиться обо мне, а то из-за этих мыслей на твоем прекрасном лице появляются морщинки.

– Сейчас я уже не так волнуюсь, как раньше, пока не приехала сюда, – призналась маркиза.

– Вовсе ни к чему было так тревожиться. А все потому, что ты слушаешь всех этих светских сплетников, – строго заметил маркиз.