Барбара Картленд - Неотразимый Кавалер

— Насколько я слышал — помните, что я все рассказываю вашей светлости с чужих слов, — ответил майор Фостер, — Сару забрали в пещеры. Она вернулась оттуда с ужасными рассказами о том, что происходит внутри — о джентльменах, одетых монахами, о женщинах, одетых монашками, о странных ритуалах, которые подозрительно напоминают наихудшие оргии, которые устраивал сэр Френсис Дэшвуд. И я навел справки.

— И что вы выяснили? — спросил лорд Мельбурн.

— Как мне рассказал некто, — продолжал майор Фостер, — некто, хорошо знакомый с Николасом Верноном, тот всегда был увлечен «Пещерами Адского Огня» в Западном Уайкомбе. Конечно, когда сэр Френсис умер и все прикрыли, он был еще школьником, но после окончания Оксфорда у него развился сильный и нездоровый интерес к таким вещам, и он десятки раз посещал мавзолей, который сэр Френсис построил на вершине холма.

Он приставал к местным жителям, чтобы те рассказали ему о том, что происходило в пещерах. Он надоел там всем, и от него пытались избавиться, но, очевидно, он оказался чрезвычайно настойчивым.

— Значит, вы полагаете, что он последовал примеру сэра Френсиса? — задумчиво произнес лорд Мельбурн.

— Боюсь, что это так, милорд, — ответил майор Фостер.

— И поселяне обеспокоены тем, что Простушка Сара оказалась вовлеченной в подобные непристойности, — заметил лорд Мельбурн.

— Даже не столько тем, что она была вовлечена, — сказал майор Фостер, — но когда не так давно пропал ее ребенок, действительно разразился скандал.

— Ее ребенок? — быстро спросил лорд Мельбурн.

— Она клялась, что отцом ребенка был Николас Вернон, — пояснил майор Фостер. — Но спустя месяц после того, как он родился, ребенок исчез. Сара была в отчаянии. Она очень полюбила свое дитя, по-своему, учитывая ее не слишком ясный рассудок, и, насколько мне известно, она была хорошей матерью. Когда она его потеряла, она превратилась во взбесившегося зверя, обвиняя Николаса Вернона в том, что тот принес ребенка в жертву Дьяволу.

— Боже мой! — воскликнул лорд Мельбурн.

— Было так много шума, что несколько наиболее уважаемых жителей деревни во главе с викарием отправились к сэру Родерику. Очевидно, как рассказали они потом, сэр Родерик не был удивлен сообщением о пещерах. Но, что к этому имеет отношение убийство ребенка, его потрясло.

Судя по всему, он написал своему сыну Николасу, извещая его о том, что лишает наследства и запрещает ему когда-либо снова приезжать в Пайори.

— Так вот что произошло! — воскликнул лорд Мельбурн. — Черт меня побери, Фостер, я с трудом могу поверить, что подобные вещи возможны в наши дни, в наш век!

— На мой взгляд, мистер Николас Вернон всегда был недостойным молодым человеком, — ответил майор. — Я вынужден признаться, милорд, что я всегда недолюбливал его. Однако я не мог подумать, что он способен опуститься до такой безнравственности.

— А теперь пещеры закрыты? — спросил лорд Мельбурн.

— Это нам неизвестно, — сказал Фостер. — Никто не хочет отправиться во владения сэра Родерика, чтобы лично убедиться в том, что пещер больше не существует. Однако, как я понял, мистер Николас Вернон не появлялся здесь весь последний месяц или около того. По крайней мере, если и появлялся, то мне об этом ничего не известно.

Наступила пауза, наконец майор Фостер сказал:

— Но ведь вы виделись с сэром Родериком, милорд. Он не говорил с вами об этом?

— Он не вдавался в подробности, — ответил лорд Мельбурн. — Но я еще увижусь с ним сегодня.

Не желая посвящать управляющего в содержание своей беседы с сэром Родериком, милорд перевел разговор на темы, касающиеся его собственного имения. Поскольку вопросов, требовавших обсуждения, оказалось множество, обед был перенесен, и лорд Мельбурн поехал назад, в Пайори, позже, чем он рассчитывал.

Бейтс, дворецкий, открыл перед ним дверь и, принимая цилиндр и перчатки, сказал:

— Мисс Кларинда находится в кабинете, милорд. В настоящий момент она занята.

Лорд Мельбурн направился к лестнице, собираясь подняться в комнату к сэру Родерику, и тут он услышал, как из кабинета, расположенного с противоположной стороны зала, донесся громкий грубый голос. Заметив растерянный взгляд дворецкого, брошенный на закрытую дверь, милорд спросил:

— Кто у мисс Кларинды?

— Один из арендаторов, милорд, грубиян и весьма невоспитанный человек.

Лорд Мельбурн пересек зал и открыл дверь кабинета. Он услышал мужской голос, говоривший:

— Вы дадите мне деньги, или я поднимусь наверх и потребую их у сэра Родерика. Я знаю свои права, и либо вы мне заплатите, либо вам будет хуже!

Лорд Мельбурн прошел в кабинет. Кларинда сидела за большим письменным столом, стоявшим в середине комнаты. Стол был мужским, и девушка выглядела за ним очень маленькой и беззащитной.

Напротив нее стоял высокий широкоплечий мужчина, темноволосый и загорелый, который, по мнению лорда Мельбурна, разговаривал так, как принято в Биллингсгейтской тюрьме, а не в деревне.

— Может быть, я смогу быть полезным? — спросил милорд.

Мужчина, стоявший спиной к двери, стремительно развернулся. Выражение его лица было агрессивным и даже злобным, но, как только он увидел лорда Мельбурна, оно сразу же изменилось и мгновенно стало раболепным.

— Я просто спрашивал то, что мне справедливо причитается, сэр, — угрюмо произнес он.

— Вовсе не справедливо, и вам это хорошо известно, — возразила Кларинда. — Три недели назад вы получили из кассы тридцать фунтов на ремонтные работы, а когда я была у вас на прошлой неделе, то не заметила никаких следов того, что они ведутся.

— Но мне сначала нужно было достать материалы, так? — грубо спросил мужчина.

— Я не заметила и следов материалов, — ответила Кларинда.

— Пойду поговорю о деньгах с сэром Родериком, — сказал мужчина.

Для лорда Мельбурна было очевидно, что эта фраза была лишь угрозой, а не желанием встретиться с владельцем поместья.

— Поскольку сэр Родерик нездоров, — заявил лорд Мельбурн, — завтра я пришлю на вашу ферму своего управляющего, майора Фостера. И он решит, стоит ли мисс Вернон выдавать вам дополнительные средства.

— Стоит, еще как стоит, — сказал мужчина. — Мистер Николас знает, как стоит.

— В таком случае я посоветую вам обратиться к мистеру Николасу Вернону с вашими требованиями, — сказал лорд Мельбурн, и его голос прозвучал резко, словно удар хлыста, — ибо у меня есть подозрения, что вы не только недобросовестный человек, но вообще не фермер. Более того, я не удивлюсь, если ваше присутствие в этих краях заинтересует полицию.