Джо Беверли - Ночи без сна

— Хоукинвилла и меня здесь никто не знает, — сказал Де-лейни. — На этом можно сыграть. Если мы появимся на сцене, никто не сможет обвинить нас в том, что мы мешаем проведению операции.

— А если вас убьют?

— Придется рискнуть. А вы с де Вером тем временем можете предпринять операцию по спасению.

— А что буду делать я? — спросила Сьюзен. — Я не хочу оставаться в стороне.

— Я тоже хочу помочь, — заявила Амелия.

И не успела Сьюзен возразить, как Делейни сказал:

— Несомненно! Но как и всякий необстрелянный новобранец, вы будете обязаны подчиняться указаниям. Ясно?

Амелия насторожилась, потом сказала:

— Слушаюсь, сэр!

— Я не военный. Всего лишь «шалопай». Кон, есть у тебя карта местности?

Де Вер извлек из ящика стола карту и разложил ее на столе. Потом обвел пальцем береговую линию и сказал:

— Я так и думал. Вот она, Ирландская бухта, а крестиком обозначена часовня. Она расположена неподалеку от дороги, ведущей в Льюиском, но дорога прерывается.

— Там случился оползень пятнадцать лет тому назад, — сказала Сьюзен. — Он и завалил дорогу. Больше ею никто не пользуется.

— Кроме контрабандистов, — добавил Кон.

— Или людей, которые пошли прогуляться.

Они снова на мгновение встретились взглядами.

— По этой дороге можно проехать верхом? — спросил Хоукинвилл.

— Только до оползня, — сказала Сьюзен. — Но если вы выедете верхом отсюда, вам не доехать до часовни. Пешеходы могут добраться туда по тропинке, но верхом там не проехать.

— Мы подойдем с другой стороны, — сказал Делейни, отыскивая на карте тропу. — Тогда вообще трудно будет заподозрить, что мы как-то связаны с Крэг-Уайверном. Пусть думают, что мы случайные здесь люди и не знали, что дорога заканчивается тупиком. Часовня привлекла наше внимание, и нам захотелось осмотреть эту достопримечательность.

— А если Гиффорд крикнет вам, чтобы вы убирались отсюда? — высказал предложение Кон.

— Мы задержимся и будем спрашивать, что происходит. А вы тем временем начнете действовать. Хотя на открытом пространстве из часовни им трудно будет бежать, не попав под пули.

— С Гиффордом я сам разберусь, но надо придумать что-нибудь еще, чтобы отвлечь его внимание.

— Дети, — предложила Амелия. — Иногда я вожу туда школьников на прогулку. Он не сможет стрелять, когда по-близости будут находиться дети, не так ли?

— Но мы подвергнем риску детей, — возразил Хоукинвилл, с которым были явно согласны и другие мужчины.

— Они привыкли участвовать в контрабандистских операциях, — сказала Сьюзен, — и мы не подвергнем их опасности. Иди, Амелия, и прихвати с собой Кита.

Амелия повернулась, чтобы уйти, но Кон сказал:

— Подождите.. Мы, возможно, сумеем вывести их из часовни переодетыми. Прихватите с собой еще двух женщин, Амелия, самых высоких, если можно, и пусть они наденут на себя по двойному комплекту одежды, которую смогут без труда снять с себя.

Амелия улыбнулась:

— Умная мысль! Но как быть с Дэвидом? Он слишком высок.

— Знаю. Но он мой управляющий, и мой благородный гнев обрушится на голову любого, кто угрожает ему на моей собственной земле. Если сможете, то передайте ему, Амелия, что ему отводится такая роль.

— Амелия, мне сказали, что он ранен, — напомнила Сьюзен. — Не забудь захватить с собой бинты и все такое.

— Ладно, — сказала Амелия. Она побледнела при упоминании о ране, тем не менее помчалась выполнять приказание.

Сьюзен стало не по себе. Она поддержала предложение о привлечении к участию в операции детей, но понимала, что даже при большой осторожности это опасная затея. Она заметила, что майор Хоукинвилл пристально смотрит на нее.

— Такова тяжкая доля того, кто командует операцией, — сказал он. — Принять решение всегда бывает не просто.

— Я здесь не командую.

— Вы все делаете очень правильно. Только вот ваше очаровательное платье, извините, кажется мне неуместным, если только вы не планируете обворожить таможенного офицера.

— О нет, только не это! — возразила Сьюзен. — У меня есть идея получше.

Она торопливо направилась в дом, радуясь тому, что не успела перенести оттуда все свои вещи. Чем больше незнакомых лиц появится на сцене, тем лучше. Гиффорд едва ли узнает ее, если она переоденется в мужской костюм.

Она быстро надела бриджи, рубаху и сюртук, повязала вместо галстука шейный платок. Взглянув на себя в зеркало, Сьюзен вспомнила, что в последний раз была одета таким образом в ту ночь, когда вернулся Кон. Едва сдерживая слезы, она добавила последние штрихи к своему «маскарадному костюму».

Обычно она не надевала шляпу, но шляпа у нее была — мужская крестьянская шляпа с широкими полями. Подколов волосы, она водрузила ее на голову. В качестве последнего штриха она, взяв немного сажи из камина, чуть притемнила черным линию челюсти, подбородок и кожу над верхней губой.

Взглянув еще раз в зеркало, она решила, что этого будет достаточно. Жаль, что она из-за роста не может сойти за своего брата.

Потом она вернулась в кабинет.

— Ну как?

В кабинете находились только Кон и де Вер. Похоже, что ее вид на обоих произвел нужное впечатление.

— Весьма убедительно, — сказал де Вер, — но у меня возникла еще одна идея. Пойдемте-ка в вашу комнату.

Кон пошел с ними вместе. Когда они пришли в ее комнату, де Вер начал раздеваться.

— Надеюсь, ваше платье подойдет мне по размеру.

Они были одинакового роста, хотя он, естественно, был шире в плечах. Она помогла ему надеть свое персиковое платье, но не смогла до конца застегнуть пуговки на спине. Покопавшись в ящике, она достала хорошенькую шаль и накинула ему на плечи.

— А обувь? — пробормотал он, поглядывая на свои сапоги. — Кон, будь другом, принеси из моей комнаты мои вечерние штиблеты.

Кон отправился за штиблетами.

— Теперь шляпку, — сказала Сьюзен и, надев на его голову соломенную шляпку, завязала под подбородком пышный бант, чтобы скрыть короткие волосы. — У вас слишком резкие черты, чтобы быть красивой женщиной, — заметила она, — и слишком красивые для мужчины.

Де Вер усмехнулся:

— Словом, нечто неопределенное.

— Возможно, если только не приглядишься повнимательнее, — сказала она и, взяв румяна, подкрасила ему губы и щеки. — Слишком сильно краситься неприлично, и не забудьте прятать руки под шаль. Ведь вам нужно отвлечь их внимание. — Она достала из ящика свои чулки. — Вот возьмите, сделайте из этого бюст. — Он подчинился, а она тем временем взяла акварель и смешала немного темно-коричневой краски. — Надеюсь, это не причинит вреда вашим глазам.

— Спасибо, — несколько встревоженным тоном произнес он, но не отказался, а терпеливо ждал, пока она обводила глаза темно-коричневой линией.