Кэтрин Коултер - Дочь дьявола

Глава 25

Арабелла прильнула крепче к широкой груди, не желая покидать царство снов, но его голос стал чуть громче, а виска коснулось горячее дыхание.

— Просыпайся, Арабелла. Скоро ты сможешь снова лечь.

Камал?

Он крепче сжал ее.

— Обними меня за шею и держись.

Только сейчас девушка поняла, что лошади встали.

— Где мы?

Он не ответил, пока не спешился.

— В нашем лагере. Арабелла недоуменно моргнула.

— Но еще ночь! — воскликнула она, когда он опустил ее на землю.

— Да. Ты проспала почти час. Посиди здесь, пока не поставят шатер.

Арабелла встала на каменистую землю, вздрогнув от холода, плотнее закуталась в бурнус и огляделась. Они находились на голом участке земли у подножия гор. Один из мужчин разводил огонь, другой зажигал светильники и расставлял их вокруг лагеря. Али с солдатом разбивали шатры. Камал снял седло с Тимара и повел жеребца в маленький загон. Что это за лагерь? Где расположен? И почему Камал привез ее сюда?

Она взглянула на черный бархат неба, усеянный мигающими зеркальными осколками звезд. Здесь так тихо… словно на земле больше не осталось людей.

— Пойдем.

Арабелла подняла глаза. Камал стоял над ней, протягивая руку. В мерцающем пламени светильников его лицо казалось суровым и замкнутым.

— Куда? — дерзко спросила она, однако бессознательно сжалась.

Камал наклонился и, схватив ее под мышки, рывком поставил на ноги.

— Мне нужно многое сказать вам, миледи, — холодно произнес он, — и без посторонних ушей.

В своем длинном белом бурнусе с капюшоном, перехваченным на лбу плетеным кожаным ремешком, он был чужим и незнакомым. Задники сапог снова врезались в измученные ноги, и девушка тихо застонала.

— Я ничего тебе не сделал, — прорычал он, дернув ее за руку. — Что за нытье?

— Ноги стерла, — призналась она, избегая его взгляда.

Камал взглянул на ее сапоги и что-то крикнул по-арабски одному из своих людей. Арабелла успела сделать еще шаг, прежде чем Камал, тихо выругавшись, взял ее на руки, внес в шатер и усадил на подушки. Арабелла удивленно осмотрелась — такой роскоши она не ожидала. Шатер был не слишком велик, но даже такой высокий мужчина, как Камал, мог свободно расхаживать в нем в полный рост. Дорогие меха были разбросаны по постели; землю покрывали пушистые ковры, в жаровне ярко пылали уголья.

— Советую, миледи, держать язык за зубами. Я не в том настроении, чтобы терпеть вашу надменность. Ну а теперь давайте снимем сапоги и посмотрим, до какой степени вы ухитрились искалечить собственные ноги.

Арабелла стиснула зубы и подняла ноги. Слезы хлынули из глаз, когда грубая кожа скользнула по и без того стертой пятке.

— Не думал, что ты к тому же еще и дура, — процедил Камал, стягивая второй сапог. Лопнувшие волдыри кровоточили. Камал вышел из шатра и несколько минут спустя вернулся с тазиком воды и тряпкой.

Арабелла жалобно вскрикнула, когда он прижал к ранам мокрую ткань. Губы Камала сжались, но больше он ничем не выказал, что слышит ее. Как только он подставил ей под ноги тазик, Арабелла с воплем подскочила.

— Сиди смирно, — велел он. Сжав ее плечи и выждав, чтобы она немного успокоилась, Камал снова вышел. Арабелла невидяще уставилась прямо перед собой.

«Какая нелепость, — думала она, превозмогая жгучую боль. — Сидеть здесь, как идиотка, с ногами в воде и ждать, пока он свернет мне шею. Судя по его виду, это произойдет довольно скоро!»

Она стянула бурнус и отбросила от себя. Зрелище, открывшееся глазам Камала, показалось ему почти комическим, и у него на губах заиграла невольная улыбка. Рас трепанная Арабелла, сердито откидывая непокорные локоны, обрамлявшие лицо и спадавшие на лоб, мрачно уставилась вдаль. В чрезмерно широком мундире она казалась похожей на ребенка, играющего в войну. Но улыбка тут же исчезла, когда Камал заметил, что вода в тазике покраснела.

— Ложись! — резко прикрикнул он.

— Зачем? — пролепетала Арабелла, неожиданно поняв, как беззащитна здесь, в пустынной местности, наедине с человеком, которого умудрилась довести до крайности.

— Какая жалость, — не отвечая, продолжал он, — что ты для своих проделок не сумела отыскать стражника, у которого сапоги были бы поменьше.

Он заставил Арабеллу лечь, сел рядом и, положив ее ноги себе на колени, осторожно смазал целебной мазью и забинтовал чистыми лоскутками.

— Ну вот, — пробормотал он, не глядя на нее. Арабелла провела языком по внезапно пересохшим губам.

— Что ты намереваешься сделать со мной, Камал? Камал поднял голову и словно впервые заметил ее бледность и темные тени под глазами.

— То, что ты натворила, Арабелла, — наконец вымолвил он тихо и сдержанно, — было настолько глупо, что, не знай я тебя, рассмеялся бы, услышав историю о женщине, переодетой солдатом и слоняющейся в одиночестве по оранской пристани. Неужели ты искренне верила, будто сядешь на корабль и благополучно отплывешь в Геную?

Арабелла мысленно признала его правоту, понимая, что лишь отчаяние заставило ее пойти на такое безрассудство, но его спокойный, чуть презрительный тон снова привел ее в неистовство.

— А ты решил, что я буду покорно ждать, пока мой отец отдаст сам себя на заклание? Что я встречу его в этом языческом прозрачном одеянии и стану спокойно наблюдать, как ты казнишь отца за несовершенное преступление?

Долго сдерживаемое бешенство наконец прорвалось, и Арабелла вскочила, упершись в бока кулаками.

— И как вы намерены поступить, господин ? Снова изобьете меня, чтобы утвердить свою власть и силу? Жаль, что вы появились на пристани! Ну что такое еще одно насилие? Возможно, ваш братец проявил бы милосердие и, насытившись, попросту прикончил меня!

Кровь оглушительно стучала в висках Камала. Он медленно поднялся.

—Убивай, мне все равно—взвизгнула она.

Ненавижу!

Он схватил Арабеллу за руки и начал трясти, пока ее голова не упала на грудь. У девушки не осталось сил сопротивляться, и, когда Камал привлек ее к себе, она, положив голову ему на плечо, прерывисто прошептала:

— Я ненавижу тебя… ненавижу…

Он почувствовал, как она сжалась, когда его руки скользнули у нее по спине, и проклял себя и собственную жестокость.

— Лелла здорова?

Камал в первую секунду не понял, о чем она спрашивает, и недоуменно нахмурился.

— Да, с ней все хорошо. Родила мальчика, как две капли воды похожего на отца.

— Тогда она счастлива.

— Очень.

Он мягко подтолкнул Арабеллу на подушки и стал расстегивать ее сорочку.

— Собираешься снова изнасиловать меня? — прошипела она, оцепенев от негодования.

Руки Камала замерли. Наконец, сжав ее подбородок, он развернул Арабеллу, чтобы взглянуть ей в глаза.