Сюзанна Энок - Сердце ждет любви

— Думаю, мы вместе имеем неплохой шанс частенько ставить Мейфэр на уши.

О, она на это рассчитывала!

Эпилог

Спустя три года

— Что это все значит? — Брэм сложил на груди руки и прислонился к косяку двери в верхней гостиной дома Салливана Уоринга, находившегося в Эмберглене в Восточном Суссексе.

— Ты имеешь в виду беспорядок? — спросил Фин, сидевший на полу перед башней, сложенной из игорных карт.

— Или разбросанные игрушки? — обвел взглядом комнату со своего места на диване Салливан.

— И то и другое. — Брэм пробрался между грудами деревянных игрушек и лошадкой-качалкой и занял кресло перед камином. — Я искал виски, Салливан, — заявил он, — и знаете, что я нашел?

— Боюсь и спрашивать.

— Я нашел бутылку. Только в ней вместо виски была грязь. И полно червей.

— Конечно, это дело рук Генри — сказал, улыбаясь, Салливан. — На прошлой неделе я обнаружил носок, набитый этой гадостью, в своем сапоге. К счастью, я не наступил на него.

— И что же юный Генри собирается делать, собрав всех червей Восточного Суссекса? — спросил, подняв бровь, Брэм.

— Они нужны для рыбалки, — ответил юный Генри Уоринг, осторожно прибавляя пару карт к башне Фина. — Я закончил ее, дядя Фин!

— У тебя твердая рука, Генри, — похвалил его Фин, перехватывая ползущую к башне из карт малышку и направляя ее в другую сторону.

— Отлично, Фин. Сообразил пустить свою дочку к камину! — Салливан наклонился и взял малышку на руки. — У твоего папы вместо мозгов сено, Сара, не сомневайся.

Ребенок в ответ хихикнул.

— Я-то знаю, где моя дочь, — проворчал Фин. — А твоя, Брэм, между тем куда-то исчезла. И где ее искать, понятия не имею. — Он заглянул за спинку кресла, в котором сидел Брэм.

— Мне следовало бы знать, что как только я выйду из комнаты, вы все потеряете мою дочь, — сказал, потягиваясь, Брэм. — Где ты, Эйприл? — Отведя в сторону левую руку, он коснулся шелковистых волос. — Постойте-ка, а это что? — Он положил ладонь на маленькую детскую головку. — Послушайте, я нашел тыкву!

В ответ раздался звонкий смех:

— Это же я, папа!

Ловкое темноволосое неземное создание обошло кресло и вскарабкалось к Брэму на колени. Даже в свои два с небольшим года Эйприл Мэри Джонс была красавицей. Он поцеловал ее в лобик, все еще недоумевая, как они с Розамундой сотворили это маленькое чудо.

— Думал ли ты, Брэм, — сказал Салливан, развлекая своими очками девятимесячную дочку Фина, — что мы ко всему этому придем?

Брэм вздохнул. Покой был для него новым и редким ощущением. Именно этого он и хотел.

— И не предполагал. — Он взглянул на Розамунду, вошедшую в комнату в сопровождении Элайзы и Изабель. Его свет, его рай, его радость и все самое драгоценное. Он никогда не считал, что заслуживает такого дара.

— Почему ты улыбаешься? — спросила она, садясь на подлокотник его кресла, и, обняв за плечо, прильнула к нему.

— Ты совершаешь настоящий подвиг, обзаводясь еще одним ребенком, — тихо объяснил он, свободной рукой переплетая свои пальцы с ее пальцами.

— Вот это да! — повторил Салливан. — Теперь вы окончательно теряете всякую возможность сбежать от него, Роуз. Вы это поняли?

Розамунда преувеличенно тяжело вздохнула:

— Да, я понимаю… Брэм, конечно, немножечко негодяй, но все же очень хороший.

Среди общего смеха и поздравлений Брэм не сводил взгляда со своей жены. В его небезупречном прошлом должно было быть хотя бы одно доброе дело, если ему встретилась такая женщина. И такие друзья.