Джоан Вулф - Сделка

Он уловил мое движение, понял намерение и, сделав быстрый шаг ко мне, схватил за плечо.

Я попыталась вырваться, но это не удалось.

— Отпустите сейчас же! — крикнула я.

Джон медленно покачал головой.

— Мне очень неприятно, Гейл, — сказал он с прежними доброжелательными интонациями в голосе. — Поверьте, мне чрезвычайно неприятно, но ваша жизнь слишком большая угроза для моего собственного существования, и потому я не могу допустить, чтобы вы жили. Боюсь, мне придется убить вас.

Я не могла поверить в происходящее. Оно казалось мне каким-то фарсом, дурацкой шуткой, тем более что той, каким все это говорилось, никак не соответствовал зловещему содержанию.

Однако глаза у него были холодные, застывшие, а пальцы еще сильнее впились мне в плечо.

«Он безумен», — мелькнуло у меня в голове.

— Джон… — сказала я пересохшими губати, пытаясь говорить мягко, успокаивающе. — Что такое вы сказали? Чем я могу вам угрожать? Опомнитесь, Джон.

— Вы думаете, я спятил? — со злостью ответил Мелвилл. — О, нет, я не доставлю вам такого удовольствия, не надейтесь. Дело совсем в другом… Слушайте и не пытайтесь бежать! Я вас не выпущу отсюда… Дело в Ральфе и в вас. В том, что к вам он относится не так, как к другим женщинам. Это видят все… И я, как наследник Сэйвил-Касла, не могу допустить, чтобы вы стали женой Ральфа. Никогда! Понимаете? И если для этой цели потребуется вас убить, я сделаю это.

Я с некоторым облегчением вздохнула. Нет, он определенно сошел с ума. Следует просто его успокоить, а потом… Потом уж дело докторов…

— Ральф и не помышляет о женитьбе на мне! — крикнула я. — Что вы городите, Джон? Я всего-навсего дочь простого сельского лекаря. Разве граф Сэйвил может опуститься до такого брака?

Джон снова медленно покачал головой, его глаза оставались неподвижными, это было страшно.

— Вы не знаете Ральфа. Я чувствую, ради вас он готов на все. — Злоба вспыхнула в нем с новой силой. — А потом вы нарожаете ему наследников, которые лишат меня всего, на что я имею полное право! Я с восемнадцати лет работал на Ральфа, как вол, и я заслужил все это богатство! Никто, никто — слышите? — кроме меня, не станет его владельцем!

Меня охватила паника. Если это безумие, то, как видно, неизлечимое, ставшее манией. Если же он в здравом рассудке, то тем хуже.

Я чувствовала, он силен, почти как тот вол, о котором упоминал, и мне не вырваться из его рук. Кричать тоже бесполезно — никто не услышит. Оставалось только надеяться на силу убеждения, на логику.

— Послушайте, Джон, — сказала я, — о чем вообще вы говорите? Ральф не намного старше вас, и ничто не мешает ему оставаться хозяином Сэйвил-Касла еще добрых сорок лет. Если не больше.

На лице Джона мелькнула улыбка. Не любезная, как раньше, но недобрая, пугающая.

— Скажу вам по секрету, — произнес он, — иногда я начинаю сомневаться в сроках.

Кровь застыла у меня в жилах. У этого чудовища все продумано! И дело даже не во мне. Дело в его неуемной, болезненной страсти к обладанию — деньгами, землей, властью над людьми, в том, что во имя этой цели он не остановится ни перед чем… И в том, что убийство, видимо, у него в крови.

Но что же делать?.. Что делать?

— Если вы застрелите меня, — решилась я произнести, — выстрел наверняка услышат. Кроме того, кто-нибудь определенно видел, как вы въезжали в ворота усадьбы.

— Но я вовсе не собираюсь стрелять в вас, дорогая, — сказал Джон с ухмылкой. — У меня совсем другой план… Например…

Я понимала сейчас только одно: нужно всячески тянуть время. Больше делать было нечего, больше я ничего не могла придумать…

Вдруг я все поняла и, не дав ему договорить, сказала, не сомневаясь в истинности своих слов:

— Значит, все это вы?.. И покушения были на меня, а вовсе не на моего сына? А Ральф считает, что это дело рук старика Коула, который видел в Никки возможного наследника Девейн-Холла. Выходит, это не так?

— Вы просто умница, Гейл. Я сразу это понял и потому был предельно осторожен.

Я не узнавала этого человека: глаза, улыбка — все было другое. Я бы не удивилась, если бы имя его оказалось не Джон.

Сейчас он упивался своей силой, безнаказанностью, а потому позволил себе расслабиться, немного поболтать. В доме Ральфа, я давно обратила на это внимание, он всегда бывал довольно скован, во всяком случае, в присутствии самого Ральфа.

— Могу вам признаться, — словоохотливо продолжал Джон, — что рухнувший мост — дело моих рук, и, если бы не паршивец конь, не пожелавший идти, вас и Ральфа нашли бы в реке, на валунах… Рассказывать еще? Пожалуйста… С пони произошла дурацкая ошибка. Конюх положил заготовленную мной ядовитую траву не в ту кормушку. Трава предназначалась лошади, на которой собирались ехать вы. Две неудачи, конечно, не могли не обозлить меня.

— И тогда вы убили несчастного Джонни Уэстера? — спросила я дрожащим голосом.

Он пожал плечами.

— Третья ошибка, Гейл. Просто ужасное невезение, за которое я обязан взять реванш. И возьму его.

— Но почему… тот мальчик?..

— Виноваты опять вы, — ответил Джон почти весело. — Зачем два дня подряд вы играли в том лесу с сыновьями Джинни и с вашим Никки? Когда на третий день я пришел туда с луком и стрелами, то из-за кустов принял четвертого игрока за вас. К тому же вы были в мужском костюме, а рост у вас, сами знаете…

Пожалуй, больше всего меня страшили сейчас его бесчувственный тон, граничащая с последней степенью безумия веселость. Как он отвратителен!

Наверное, отвращение придало мне сил и отваги. Я вскинула голову и, стараясь вложить в слова как можно больше презрения, сказала:

— Каким же способом вы собираетесь покончить со мной, чтобы опять не было осечки? Смотрите, чтобы на этот раз все закончилось благополучно и вы не попали на виселицу.

— На этот раз… — Он улыбнулся с прежней любезностью. — На этот раз я утоплю вас.

— Что?

Я рванулась из его рук, но тщетно.

— Именно так, дорогая, — продолжал он, еще крепче сдавливая мне плечи. — Но сначала ударю вас по голове… Хотя бы вот этим камнем…

— Вы душевнобольной, — пробормотала я.

— Вовсе нет. Просто я понял, что нужно быть безжалостным, если хочешь чего-то добиться в этом мире… И я немного устал ждать… А теперь, моя милая, довольно разговоров, подойдем поближе к ручью, где еще осталось чуть-чуть воды… К этим славным камешкам…

Я отчаянно сопротивлялась, пробовала вырваться, пыталась ударить его, укусить. И кричала. Все время кричала, призывая на помощь.

Он смеялся, даже не злился, когда мои удары достигали цели. Его забавляло мое сопротивление. В конце концов он вывернул мне руку так, что боль прошла через все тело.