Джейн Кренц - Искушение

— Да, но…

— Но вы думали, что ребенок, которого она зачала — мой, — продолжал Гидеон. — Помнится, я пытался это отрицать, но никто не внял моим словам.

— Она была дочерью приходского священника. — Граф уже не пытался оправдываться, в его голосе звучала горечь. — И она сказала своей экономке и отцу, что ребенок ваш. Зачем же ей было лгать, если она собиралась покончить с собой?

— Я часто задавал себе этот вопрос. Но Дидре и так все время лгала. Что значила для нее еще одна ложь?

Хардкасл наморщил лоб:

— И вы знали уже тогда, что с ней был Морланд?

— Она сама призналась в тот последний вечер. Позже, когда все было кончено, я не имел возможности это доказать. Морланд был женат, его бедной супруге приходилось не сладко.

— Его жена? Я плохо ее помню. Довольно меланхолическое создание. Безвольное.

Гидеон помедлил, вспоминая:

— Ходили слухи, что он плохо обращался с ней. Я не видел повода публично обвинять Морланда в обольщении Дидре. В любом случае, мне бы никто не поверил, а обвинение еще больше расстроило бы маленькую грустную жену Морланда.

— И вы перестали появляться в обществе Морланда. Тогда я подумал, что он, как и все в свете, отвернулся от вас. Оказывается, это вы разорвали все отношения с ним.

— Вы правы.

— Да, это были трудные времена для всех нас, — продолжал Хардкасл, — всего несколько месяцев назад погиб ваш брат, и ваша матушка еще не оправилась от шока.

— Вы также, — холодно заметил Гидеон. — Казалось, вы никогда не оправитесь.

— Он был моим первенцем, — медленно произнес Хардкасл, — моим единственным сыном в течение долгих-долгих лет. Ваша матушка долгое время не могла забеременеть после рождения Рэндала. Он был всем для нас, являя собой идеал сына и наследника. Естественно, он остался любимцем даже после того, как родились вы.

— Как равно неизбежно и то, что я никогда не займу место брата в вашем сердце. Вы вполне ясно дали это понять, сэр.

Хардкасл встретил взгляд Гидеона:

— Для нас было огромным потрясением потерять Рэндала, а затем столкнуться со скандалом из-за смерти Дидре. Нам требовалось время, чтобы прийти в себя.

— Без сомнения. — Гидеон уткнулся в списки. «По крайней мере, мы не кричим друг на друга, — думал он. — Впервые говорим о прошлом спокойным тоном». — Мне хотелось бы кое-что для себя прояснить. Вы когда-нибудь верили в сплетни обо мне?

Хардкасл нахмурился:

— Не будьте глупцом. Конечно, мы и мысли не допускали, что вы повинны в смерти Рэндала. Я, конечно, считал, что вы вели себя с Дидре Раштон не лучшим образом, но мы с вашей матушкой никогда не считали вас убийцей.

Гидеон с облегчением вздохнул, встретив твердый взгляд отца.

— Я рад. — Он до сих пор не знал, какие именно россказни слышали его родители и каким из них они поверили. Все шесть лет о нем ходило множество историй, одна хуже другой.

— А над чем вы трудитесь? — немного помолчав, спросил граф.

Поколебавшись, Гидеон решил все объяснить:

— Я продолжаю поиски главаря шайки, которая прятала добычу в наших пещерах.

— Да, да, вы, кажется, говорили, что он, возможно, принят в обществе и к тому же интересуется ископаемыми. Вы также упомянули меня в качестве подходящей кандидатуры, — пробормотал Хардкасл.

Гидеон уловил в его голосе иронические нотки.

— Вы будете рады узнать, что я окончательно исключил вас из списка подозреваемых?

— Но почему?

— Потому что вы давно не бывали в обществе. Мне нужен тот, кто принят во всех лондонских домах и посещает приемы и званые вечера, — отозвался Гидеон. — Вы с матушкой уже несколько лет безвыездно живете в Хардкасл-Хаусе, точно отшельники.

— Причиной тому мое пошатнувшееся здоровье, — проворчал граф.

— Однако, как заметила вчера вечером Гарриет, плохое здоровье не помешало вам примчаться в столицу, стоило только получить записку моей жены.

— Последнее время я чувствовал себя несколько лучше.

Гидеон холодно улыбнулся:

— Неудивительно. Вы не теряете надежды, что вскоре у вас появится внук. Хардкасл пожал плечами:

— Да, вы правы… Кажется, ваш список достаточно длинный.

— Будет весьма непросто выяснить, кто из них знает пещеры Аппер-Биддлтона. Каждый раз, когда я провожу расследование в своем клубе, обнаруживается, что еще один его член заинтересовался коллекционированием ископаемых. Я даже не представлял, насколько повально увлечение старыми костями.

— Прошу прощения, но, кажется, я могу вам помочь. Когда я собирал окаменелости, у меня завязалось множество знакомств. Определенно, некоторые джентльмены из вашего списка мне встречались

Гидеон повернул список так, чтобы отец мог внимательно прочитать его.

— Любопытно, — бесстрастным тоном произнес Хардкасл, пробежав список глазами. — Вы можете вычеркнуть Доннели и Дженкинса. Насколько помню, они редко покидают Лондон и, разумеется, не поедут в такую глушь, как Аппер-Биддлтон. Их интерес к ископаемым весьма ограничен.

Взглянув на отца, Гидеон наклонился к столу, чтобы вычеркнуть эти имена:

— Хорошо.

— Вы не возражаете, если я поинтересуюсь, с чем связано ваше одержимое желание поймать этого таинственного незнакомца?

— Как только мы вернемся в Аппер-Биддлтон, Гарриет прямиком направится в свои драгоценные пещеры. Я хочу быть уверен, что там ей не грозит опасность. Поэтому мне необходимо поймать главаря. В следующий раз Гарриет может наткнуться не на украденные вещи, а на банду головорезов.

Лицо Хардкасла помрачнело.

— Так-так. Вы думаете, главарь вернется в пещеры?

— Как только уляжется шумиха, он попытается начать все сначала. Без сомнения, ему известно, что я не могу постоянно жить в Аппер-Биддлтоне и наблюдать за побережьем. Не забывайте: их планы спутала Гарриет, случайно наткнувшись на тайник, а до того все шло прекрасно. Поэтому, мне кажется, главарь попытается возобновить дело.

Брови Хардкасла сошлись на переносице.

— В таком случае нам лучше продолжить работу. — С этими словами он взглянул на следующие два имени в списке. — У Рестонвилля и Шедвика такие состояния, что заставят самого Мидаса покраснеть от стыда. Какой им смысл заниматься воровством?

— Отлично! — Гидеон вычеркнул из списка еще два имени.

Они с отцом поработали еще несколько минут, мало-помалу сокращая список. И уже наполовину справились с задачей, когда в комнату вошли Гарриет и леди Хардкасл, одетые в платья для прогулки. Гидеон и его отец вежливо поднялись со своих мест.

— Милорд, мы хотели сказать вам, что отправляемся за покупками, — важно проговорила Гарриет. — Ваша матушка выразила желание познакомиться с новыми веяниями моды.