Джанет Дейли - Гордые и свободные

– Если ты так решила, я хотел бы тебе чем-нибудь помочь. Например, мне не нравится, что в доме нет мужчины. Я мог бы прислать Киппа…

– Нет!

Яростный огонь, вспыхнувший в ее глазах, застал отца врасплох.

Хотя чему тут удивляться? Ведь Кипп люто ненавидел всех, кто подписал договор о переселении. Когда юноша сообщил отцу о смерти обоих Риджов, Будино и Шавано, его глаза сияли радостью. Да, пожалуй, не стоило предлагать дочери в помощники Киппа. Уилл решил больше не заговаривать на эту тему.

Когда они вечером ехали домой, заходящее солнце красило горы в багрово-красные оттенки. Да, подумал Уилл, красный цвет, цвет крови, окрасил не только эту землю, но и сердца людей. Время от времени он поглядывал на Киппа, который выехал верхом встречать отца и мачеху. В руках Кипп держал ружье, примостив длинный ствол на локоть левой руки.

Почему юность так опрометчива, почему совсем не думает о последствиях своих поступков? Сейчас на земле индейцев воцарились страх и ненависть. Но Уилл понимал, что винить во всем только молодых было бы неправильно. Судя по всему, в этом безумии участвовали и мужчины постарше, которым пора бы уже набраться ума.

Причастен ли Кипп к убийствам? Что означают его постоянные отсутствия? Может быть, он лишь соучастник? Или его руки обагрены кровью? Эти вопросы мучили Уилла, но он не хотел ни о чем расспрашивать его. Что бы Кипп ни совершил, сын есть сын.

Уилл с самого начала с резким осуждением отнесся к тем, кто подписал договор о переселении. Он считал, что никакие мотивы, даже самые благородные, не могли их оправдать. Они нарушили закон. Но в то же время Гордон, как и Джон Росс, понимал, что нельзя в столь критический момент делить народ на две части. Нужно держаться вместе. После переезда на запад единство стало еще более насущной необходимостью. Заседание Совета продемонстрировало, что сторонники переселения и западные чероки – союзники. Теперь, когда пролилась кровь, запахло гражданской войной. И семья Уилла – его сын и дочь – оказались в самом эпицентре этого конфликта.

Домой доехали в молчании. Уилл вылез из коляски и помог Элайзе спуститься, но Кипп остался в седле.

Когда Гордон обхватил жену, чтобы помочь ей спуститься на землю, он почувствовал, как увеличилась в объеме ее талия. Интересно, какими будут глаза у ребенка? Хорошо бы такими же золотисто-карими, как у матери. Уилл внезапно понял, что впервые думает о будущем ребенке как о живом существе.

– Я приготовлю ужин, а ты распряги коляску, – сказала Элайза.

Уилл смотрел ей вслед, хотел поделиться с ней своим открытием. Они давно уже не разговаривали друг с другом по душам. Но сначала нужно было разобраться с Киппом.

– Помоги мне управиться с лошадьми, – сказал Уилл.

– Пусть тебе Шадрач поможет. – Конь Киппа нетерпеливо переступал ногами. – А я уезжаю. Вернусь через несколько дней.

– Куда ты едешь?

Кипп отвел глаза.

– В Парк-Хилл, к Джону Россу. Говорят, Уэти собрал целую банду. Хочет отомстить Россу за смерть брата.

– И ты поедешь охранять вождя?

– Да. Там уже человек двадцать наших, но мы не знаем, сколько воинов собрал Уэти, а генерал Арбакл из форта Гибсон отказывается прислать солдат для охраны. Он хочет, чтобы Росс сам приехал в форт, но делать этого нельзя, потому что там его сразу арестуют.

– Ведь Росс непричастен к этим убийствам? – осторожно спросил Уилл, боясь узнать лишнее.

– Нет.

Этого ответа было достаточно, чтобы Уилл понял: Кипп все знает.

– Так я и думал, – лаконично заметил Уилл и взялся за поводья.

Кипп ускакал прочь, в багровые сумерки, а Уилл стал распрягать лошадей.

Черная Кэсси кончила резать яйца и дикий лук. Элайза скептически осмотрела стол и решила, что теперь ужин готов. В кастрюле дымилась кукурузная каша, стояли соленья и мед. Сияла новая, только что купленная посуда.

Довольная, Элайза громко позвала мужа. Когда он не отозвался, она выглянула наружу и увидела, что он сидит на ступеньке и смотрит в небо, где слабо мерцала первая звезда.

Элайза почувствовала, что сейчас расплачется. Когда Уилл вернулся с заседания Совета, ей показалось, что он наконец выбрался из плена отрешенности и меланхолии. У нее даже возникла надежда, что он вновь готов ее любить. И вот теперь Уилл снова сидит и смотрит в пространство, ничего не видя перед собой. Убийство Шавано снова ввергло Гордона в бездну отчаяния.

– Уилл. – Ее голос дрогнул. – Ужин готов…

Он встал, и Элайза с грустью отвернулась, чтобы не видеть его лица.

– И это все?

Удивленная этим странным вопросом, она нахмурилась.

– И ты не собираешься прочитать мне нотацию за леность? – продолжил он.

Было темно, и ей показалось, что он улыбается. Не может быть! Она сделала шаг вперед. Действительно, улыбается!

– Уилл!

Она дотронулась рукой до его лица, все боясь ошибиться.

Но Уилл нежно взял ее за руку и притянул к себе.

– Я и забыл, какая ты красивая.

Он поцеловал ее в губы сладостно и страстно. Уже несколько месяцев не целовал он ее так, и Элайза растаяла, смущенная и счастливая.

– Ничего не понимаю, – прошептала она.

– Я тоже… – Он обхватил ее лицо руками, погладил по волосам. – Понимаешь, во время долгого, мучительного пути я утратил веру в будущее. А тут вдруг поверил в него вновь. Сам не знаю, отчего это произошло. Может быть, из-за ребенка, которого ты вынашиваешь. А может быть, из-за Темпл, которая во что бы то ни стало хочет построить для своего сына новый дом. Или, возможно, меня разбудила слепая ненависть, которой охвачен мой сын. А вернее всего все дело в тебе – в твоей любви. В общем, я не знаю, что и сказать. Но внезапно слово «завтра» вновь обрело для меня смысл.

– И для меня тоже.

Элайза улыбнулась сквозь слезы, чувствуя, как ее сердце разрывается от любви.

Он обнял ее за плечи, и они вместе оглядели землю, где отныне им предстояло жить.

– В этом году сеять уже поздно. Но ничего, у нас хорошие травы. Можно продать фургон и купить скотину, корма хватит. Я умею строить. Ты не смотри на эту убогую лачугу, я способен на большее. Я ведь сам построил половину здания в Гордон-Глене. А здесь нам нужны и дома, и амбары, и мельницы, и школы. Если Темпл одолжит мне парочку своих строителей, я без труда смогу получить сколько угодно контрактов. Сначала будет нелегко, но потом все наладится.

– Да, все будет хорошо, – кивнула Элайза, веря ему всем сердцем.

– Видишь вон тот холм? – Уилл показал на темный силуэт, поднимавшийся к западу от хижины. – Когда правительство выплатит нам компенсацию за Гордон-Глен, мы построим там новый дом.

– Да, построим, – улыбнулась она.