Джулия Берд - Романс о Розе

Дрейк и Розалинда впервые за прошедшие два месяца встретились у дверей приемной королевы и бросились навстречу друг другу. Едва Дрейк шагнул к жене, раскрыв свои объятия, как сопровождавший его охранник преградил ему путь. Что ж, в любом случае сегодня все выяснится.

Наконец двери открылись, и лорд Бакхерст, главный распорядитель королевы, произнес:

– Ротвелл и леди Розалинда, королева ждет вас – Бакхерст улыбнулся, и они восприняли это как добрый знак.

– Ваше величество. – объявил он своим глубоким голосом, – я представляю господина Ротвелла и леди Розалинду Ротвелл.

Розалинда, прищурившись, рассматривала толпившихся вокруг трона королевы придворных. Все они были в бархатных беретах, великолепных одеждах, сверкали драгоценностями. При появлении четы Ротвеллов придворные замолчали и с любопытством уставились на них.

И снова Розалинда почувствовала себя обезьянкой в зоопарке. Только на этот раз перспектива совокупления перед публикой казалась предпочтительнее того унижения, которое, по всей видимости, им уготовила королева.

– Господин Дрейк и леди Розалинда Ротвелл, – сказала Елизавета. – Склоните головы перед вашей королевой.

Взяв Розалинду за руку, Дрейк подвел ее к трону, и они опустились на колени.

– Встаньте, – произнесла Глориана.

Розалинда, вставая, задрожала, и Дрейк заботливо поддержал ее за локоть.

Королева, прижав скрюченный палец к губам и склонив голову набок, изучающе посмотрела на Дрейка:

– Нет, я не думаю, что цвет лаванды тебе к лицу.

Сначала все в изумлении замерли. Потом придворные, стоявшие вокруг трона, начали хихикать, затем громко захохотали, а вместе с ними засмеялась и сама королева Дрейк побагровел. Но к тому времени, как веселье стихло, его лицо, снова заросшее бородой, хотя и неухоженной, осветилось невольной улыбкой.

– Годфри Блант сообщил нам, что ты присоединился к мятежникам, а в качестве маскировки надел лиф и юбку цвета лаванды, – пояснила Елизавета.

– И на нем был белокурый парик, – пропищал Годфри из толпы придворных.

Королева нахмурилась:

– Тебе бы следовало надеть григорианский парик, Дрейк. Черное эффектнее подчеркнуло бы голубизну твоих глаз.

– Дрейк не присоединялся к мятежникам, – вмешалась Розалинда, прежде чем леди Блант успела подтвердить ложь своего сына.

– Я это знаю, – ответила королева. – Годфри лгал.

Розалинда опешила и взглянула на Годфри. Он молча застыл рядом со своей дородной матерью. Оба они казались необычно притихшими.

– Очевидцы рассказали нам, что Мандрейк Ротвелл несся по городу, призывая горожан не поддерживать мятеж, – продолжила Елизавета. – Исключительное выражение преданности королеве, которая заключила тебя в тюрьму. Но ты все равно виновен в побеге из Тауэра. И кто-то помог тебе в этом.

Королева сердито взглянула на Розалинду.

– Я бежал, ваше величество, – вмешался Дрейк, бережно обнимая рукой жену, – чтобы помешать свержению нашей великой королевы.

– Неужели? – фыркнула королева. – И кто же тебе помог?

Пока Дрейк собирался с мыслями, Елизавета сама ответила за него:

– Ты был освобожден стражником по имени Джек Роулинг, предателем Короны. Он бежал в день мятежа, и с тех пор его не видели. Один из агентов рассказал мне, что Роулинга видели покупающим лиф и юбку цвета лаванды за день до твоего побега. Если он когда-нибудь ступит на землю Англии, то вскоре лишится головы.

Розалинда удивленно нахмурилась. Это она достала костюм для Дрейка, а не Роулинг.

– Ваше величество, а кто тот агент, что сообщил вам об этом?

Королева лишь улыбнулась:

– Мы обсудим эти вопросы позже. А пока леди Блант и ее сын нам кое в чем признаются.

Придворные, стоявшие рядом с матерью и сыном, подались назад.

– Ну? – рявкнула королева, и глаза ее грозно сверкнули. – Говорите и покончим с этим.

Леди Блант смущенно закашлялась, при этом ее двойной подбородок противно заколыхался. Взглянув на Дрейка, она произнес па:

– Это мой муж уговорил вашего отца вложить деньги в компанию по торговле специями.

– Господи! – ахнула Розалинда.

Она повернулась к Дрейку и увидела, что ею лицо словно окаменело. Боже, она вступила в сговор с женщиной, погубившей отца Дрейка!

– Мой муж был в долгах, – продолжила старая интриганка. – Я убедила его привлечь в компанию – пусть даже она и существовала только на бумаге – средства других людей. Ваш отец очень стремился, слишком стремился завоевать славу на море. Он говорил, что у него есть сын, который уже в четыре года хочет походить на великих английских морских волков.

Дрейк заметно напрягся, но не проронил ни слова. Леди Блант помолчала, нервно перебирая в руке веер.

– Мой муж был хорошим человеком. Но, взяв деньги, он не сумел вернуть их: компания ведь даже не смогла поднять паруса своих кораблей. Когда поверенный начал наводить справки от вашего имени, я стала угрожать ему, опасаясь, что муж попадет в унизительное положение.

– Значит, это вы писали те письма, – с отвращением заключил Дрейк.

Она вызывающе выпрямилась:

– Да.

– Даже то последнее, в котором содержалась угроза жизни королевы?

Глаза леди Блант расширились, она вся вспыхнула и произнесла.

– Это был… чистый вымысел. Я не желала никакого вреда ее величеству и надеялась, что подозрение падет на Эссекса. Главное было – положить конец вашему стремлению отомстить. Мне хотелось припугнуть вас, чтобы спасти репутацию своего мужа.

– Итак, пусть человек живет в неведении и позоре и никогда не докопается до истины?! – взревел Дрейк и устремился к авантюристке, но королевская стража удержала его.

– Я должна была заботиться о будущем сына, – с негодованием ответила вдова, словно не понимала, чем так расстроен Дрейк. – Не хватало еще, чтобы из-за моих ошибок пострадала репутация Годфри.

– Он и сам наделал достаточно ошибок, – ядовито заметила королева.

– Ради всего святого, почему же вы рассказываете мне об этом сейчас? – в негодовании воскликнул Дрейк, повернувшись к леди Блант.

Но ответила ему королева:

– Потому что я пригрозила четвертовать ее, если она не признается. Я же обещала тебе, Дрейк, что займусь этим делом. И это еще не все. Теперь очередь Годфри.

Юноша выступил вперед и нервно облизал губы.

– Это я чуть не убил вас, Ротвелл, – Его глаза испуганно забегали по сторонам, потом он заломил руки и торопливо продолжил: – Столкнул с балкона статую Купидона. Но я не собирался убивать вас, только хотел припугнуть! Происшествие должно было убедить вас в том, что вам предначертано стать следующей жертвой проклятия, висевшего над леди Розалиндой. И тогда Розалинда и Торнбери-Хаус достались бы мне. – Он вдруг разразился блеющим смехом, потом сморщился. – Видите ли, я… я хочу стать актером, великим актером, как Бурбадж.