Your Name - Свободное сердце

Джессика вдруг поняла, что ее нижняя челюсть неприлично низко открылась и со стуком захлопнула рот, закашлявшись от растерянности. Лицо стало пунцовым, и она искренне надеялась, что Кейла отнесет это смущение на счет ее невинности и неискушенности, а не на счет ее бурного воображение, которое тут же представило ей все в ярких красках. – Так… э.. – она опять нервно кашлянула, синие глаза, смеясь, пристально смотрели на нее, – ..значит, ты уже тогда предпочитала женщин, или…

– Да, – честно ответила Кейла, – по началу, я была в шоке от того, что придется быть с другой женщиной, но вскоре я поняла, что я просто никогда об этом не задумывалась. А когда попробовала, то обнаружила, что гораздо приятнее обслуживать женщину, чем мужчину. И не только потому что они… не такие грубые, хотя и это тоже случалось. – она нахмурилась. – не часто, конечно. Самые худшее было с женщинами… потому что они по себе знали мое тело, и точно знали, что нужно сделать, чтобы причинить мне больше боли. А вообще, женщины были меньше склонны бить меня или делать мне больно, чем мужчины. – она загадочно улыбнулась. – Мне нравились их стоны от удовольствия… те, ощущения, что они испытывают, их вкус. И мне нравилось, что иногда, они испытывали то же удовольствие от того, что делали приятно мне.

Джессика тяжело сглотнула. – В смысле, они…

Кейла кивнула. – Все мужчины, которые были со мной – которые меня насиловали – никогда не задумывались ни о чем, кроме удовлетворения своей похоти. Я была просто телом… я сомневаюсь, что они вообще замечали что-то, кроме тех частей, которые им были необходимы. В первый раз, когда я не почувствовала боли, а наоборот, получила удовольствие, в тот раз я была с женщиной. – она улыбнулась. – Я была чертовски удивлена, такое редко удавалось пережить. Попадались женщины, которым было необходимо чувствовать, что я получаю такое же удовольствие, что и они. И только то, что они часто приходили и дарили мне свое мимолетное тепло, уберегло меня от того, чтобы не сойти с ума, в том кромешном аду, в котором я жила.

Джессика медленно переварила информацию. – Значит… та жена торговца была одной из тех женщин, с которыми…

– Я получала наслаждение?

Джес кивнула.

– да, – Кейла плотоядно улыбнулась, ее синие глаза сверкнули в лунном свете. – Ее муж отсутствовал долгие месяцы, она оказалась очень нетерпеливой и жадной до постижения всех секретов, – она не удержалась и рассмеялась, глядя на пунцовый румянец, заливавший лицо Джессики. – Тебе что, жарко? Ты, кажется покраснела.

Джессика надулась и хлопнула ее нежно по плечу, там, где не было повязок. – Не смейся. – прорычала она, – а то я тебя побью еще больше, чем есть сейчас.

Кейла усмехнулась. – Прости. Просто это так очевидно. И забавно.

– Ух, – Джессика впилась полусуровым полуигривым взглядом в Кейлу. – Будь осторожна, а то доиграешься и когда-нибудь я укушу тебя больно за задницу.

Глаза Кейлы загадочно сверкнули. – Ты можешь кусать меня, куда тебе захочется. – сказала она подмигивая, радуясь, когда Джессика покраснела еще сильнее. – Мне рассказывать дальше? Или твое лицо совсем сгорит, если ты услышишь хоть слово?

Джессика зарычала, но махнула рукой, чтобы она продолжала. – Я жду не дождусь услышать, как ты получила свой шрам. Она, что, увлеклась немного?

– Нет, – Кейла укуталась в одеяла, ночью стало слишком свежо. – Это сделала не она. Она стала тем, что ты бы назвала моей любовницей, на целых три месяца. Как я говорила, она была одной из тех немногих женщин, с которыми мне было действительно приятно проводить время. – Кейла заметила, как лицо Джессики стало напряженным. – Она доставляла мне физическое удовольствии, и я ценила это… но только физическое, ничего больше. Мы обе понимали, что большего и не будет. Мы заполнили на мгновение пустоту в жизни друг друга. – она посмотрела в зеленые глаза, с такой искренностью глядящие на нее. – Я никогда не испытывала ни с кем… той духовной связи, как с тобой. – просто призналась она.

Джессика тепло улыбнулась. – Я тоже.

Кейла кивнула и продолжала. – Конечно, как и все хорошее, что было в моей жизни, наши отношения долго не продлились. Ее муж вскоре вернулся из поездки и через несколько дней узнал, что его жена посещала шлюху. Он оскорбился до глубины души, но с его деньгами и положением не составило труда узнать, с какой именно шлюхой она была.

– Он пришел в бордель, когда там не было хозяина. Попросил, чтобы привели меня. Охрана нарадоваться не могла на такого клиента. Меня привели, поставили перед ним на колени, и тут он вытащил нож, и желая отмстить за поруганную честь, приставил его к моему горлу…

Джессика задохнулась. – Но как…? Что произошло…?

Кейла пожала плечами. – Охрана увидела, что она собирается сделать и скрутила его, я попыталась увернуться от лезвия, но он ухитрился полоснуть меня по лицу. – она дотронулась до белого рубца на губах, – рассек глубоко. Я почувствовала вкус крови. Мой хозяин к тому времени вернулся и был просто разъярен, что меня изуродовали, ведь даже из за небольшой царапины ценность раба резко понижалась. Он потребовал … платы, думаю, ты назвала бы это… как же это слово … воз…

– Возмещение убытка?

Кейла кивнула – Да. Торговец должен был заплатить, или у него возникли бы трудности с законом, и он был бы публично опозорен. А мой хозяин решил, что я стала бесполезной, и продал меня, как только смог.

Джессика молчала, пытаясь понять весь этот безобразный и жестокий мир, о котором рассказывала Кейла. – А… что стало с той женщиной?

Кейла пристально посмотрела на девушку. «неужели я слышу ревность в твоем голосе, Джес?» – думала она, – « Или я просто очень хочу ее услышать?»

– Жена торговца пришла ко мне в ту ночь, когда меня ранили, – объяснила она, – Она хотела попрощаться, и провести последнюю ночь удовольствия со мной. Когда она уходила, то пыталась извиниться за своего мужа, но я остановила ее и сказала, что он сделал мне самый дорогой подарок, что я получала за всю свою жизнь в рабстве.

Девушка в замешательстве вскинула брови. – Но… он же ранил тебя.

Кейла улыбнулась. – Он сделал меня менее привлекательной как шлюху. У меня потом были еще несколько владельцев, и хоть они иногда и использовали мое тело для собственных удовольствий, но в бордель меня больше не брали. Большей частью я стала работать на кухнях и на полях. Через некоторое время я стала вновь открывать для себя давно забытое. Я больше не надеялась, что стану свободной, но все равно начала оживать, так как больше не пребывала в том аду. Именно тогда один мой знакомый раб научил меня музыке и подарил флейту из тростника. Я тайно занималась и нашла, что музыка успокаивает меня. Вскоре меня опять увезли за море на неизвестную землю, где я никогда не была, и выставили на аукционе. Меня купил один благородный дворянин, его звали ДеЛивьер.