Карен Робардс - Грешное желание

Он посмотрел на нее взглядом, который сказал ей, что ее сарказм не оценен.

– Я люблю тебя, Джесси. Что бы ты ни думала, в этом я не лгал.

– О, я верю тебе. – По ее тону было ясно, что нет.

Он снял полотенце с носа, который, очевидно, перестал кровоточить, и повернулся к зеркалу над раковиной, чтобы стереть пятна крови с лица. Но вот с пятнами на рубашке он ничего не мог поделать. Он потер их полотенцем, но без видимого результата. Поморщившись, решил оставить все как есть.

Обернувшись, он подошел к кровати и встал перед ней. Положив руки на бедра, он смотрел на нее с задумчивым выражением. Джесси пришлось задрать голову, чтобы увидеть его лицо, и она тут же ощутила свое невыгодное положение. Но если она встанет, но окажется практически в его объятиях, о чем ей невыносимо было даже думать. Поэтому она осталась сидеть.

– Я по-прежнему тот же человек, которым был час назад. Я не изменился, за исключением имени. Кажется, Шекспир сказал, что розу как ни назови, она все равно будет пахнуть розой? – Под конец в его голосе послышались льстивые нотки. Если он пытался пошутить, то его усилия пропали втуне.

– Или так же вонять, – язвительно отозвалась Джесси и скрестила руки на груди, словно воздвигая символический барьер между ними.

– Я собирался тебе сказать.

– О, в самом деле? – вежливо спросила Джесси. – Когда? Мне кажется, ты упустил несколько прекрасных возможностей – например, до того, как соблазнил меня.

– Я тебя не соблазнял, – сказал он раздраженно. – Проклятие, Джесси, я полюбил тебя. И ты полюбила меня. Меня, а не Стюарта Эдвардса. Меня.

– Я даже тебя не знаю. Клайв Макклинток и я никогда не встречались.

– Ты решительно настроена упрямиться, да?

– Полагаю, да. Наверное, это выглядит как упрямство с моей стороны, но мне трудно не обращать внимания на тот факт, что все, что ты когда-либо мне говорил, – ложь.

– Не все.

– Тебе придется простить меня, если я не поверю.

– Ты хочешь правду? Я расскажу тебе правду. Я профессиональный игрок и работал на речных пассажирских судах, курсирующих по Миссисипи. Однажды ночью я выиграл крупную сумму, достаточную, чтобы устроить свою жизнь, если распоряжаться деньгами с умом. Но была поздняя ночь, и мне пришлось оставить свой выигрыш у себя до утра. Двое типов вломились ко мне в каюту в ту ночь, украли выигранные мной деньги и проткнули ножом мне руку. Я погнался за ними и одного убил – настоящего Стюарта Эдвардса, – но второй сбежал с моими деньгами. Потом я узнал, что моя рука… что я больше никогда не смогу зарабатывать на жизнь как профессиональный игрок. Слишком большое повреждение.

– Поэтому ты решил притвориться кем-то респектабельным – полагаю, Стюарт Эдвардс и на самом деле был племянником мисс Флоры и мисс Лорел? Хоть в этом ты не солгал, нет? И посмотреть, не сможешь ли ты ограбить людей, как ограбили тебя, только более благородным способом.

– Мне казалось, это я рассказываю, а не ты. – Джесси махнула рукой, предлагая ему продолжать.

– С этой своей рукой – ты знаешь, о чем я говорю, – я не мог зарабатывать себе на жизнь.

– А честный труд никогда не приходил тебе в голову? – Она обнаружила, что сарказм дается ей все естественнее.

– Ты дашь мне закончить?

– Извини. Пожалуйста, продолжай. Я вся внимание.

– Я отправился на поиски своих денег. Я хотел купить участок земли, чтобы стать кем-то вроде джентльмена-фермера. О, конечно, не таких размеров, как «Мимоза», разумеется, просто место, где я мог бы осесть и со временем что-то построить. Все равно мне надоела игра, надоела река. Но я так и не нашел ублюдка, который убежал с моими деньгами. Зато я узнал, что у Стюарта Эдвардса есть две пожилые тетушки, которые хотят оставить ему все, чем владеют. Стюарт Эдвардс был мертв. Но я-то нет. Я подумал, что просто поеду навещу старых леди, позволю им думать, что я их племянник. Я подумал, что если они на пороге смерти, то визит племянника может даже утешить их.

– Как благородно с твоей стороны! – съязвила Джесси. Он вскинул руку, словно признавая меткое попадание.

– Ну хорошо, я подумал, что, возможно, унаследую их имение вместо настоящего Стюарта Эдвардса. В конце концов, он украл то, что принадлежало мне. И он был мертв. Кто-то же должен был унаследовать имущество старушек.

– Нет нужды переходить на такой оборонительный тон. Уверена, каждый на твоем месте подумал бы точно так же.

Взгляда, который он метнул в нее, было достаточно, чтобы заставить ее замолчать.

– Потом я приехал в «Тюльпановый холм». Было ясно, что обе мисс Эдвардс пока не собираются умирать и проживут еще энное количество лет. И я уже собирался уехать, но встретил Селию.

– По крайней мере твои мыслительные процессы последовательны. Последовательно авантюрны.

– Закрой рот, Джесси, и дай мне сказать. Я встретил Селию. Тетя Флора неисправимая сваха, и именно она поведала мне, что вдова Линдси богата, как легендарный Мидас. Я посмотрел на «Мимозу», и мне понравилось то, что я увидел. Дьявол, ты давным-давно поняла, что я женился на Селии по одной-единственной причине – из-за «Мимозы». Жениться ради денег – не преступление.

– Нет.

– Я ведь не вынуждал ее выходить за меня. Она вожделела ко мне с того момента, как впервые увидела, мне огромных усилий стоило не дать ей забраться ко мне в постель до свадьбы.

– Должно быть, это была тяжелая работа. У охотников за богатством, оказывается, есть свои проблемы.

– Джесси, если ты не помолчишь, я тебя придушу! Мы оба, Селия и я, получили от брака именно то, чего хотели, так что же в этом плохого?

– Это ты получил именно то, чего хотел. Селия хотела выйти замуж за Стюарта Эдвардса, джентльмена. А не за Клайва Макклинтока, карточного шулера.

– Ну хорошо. Ты права, возможно, она не вышла бы за меня, если бы не думала, что моя родословная делает меня социально равным ей. Но разве я плохо заботился о ней или о «Мимозе»? Разве я плохо заботился о тебе, Джесс?

В этом он был прав. Теперь она уже совсем не та застенчивая девочка, с которой он подружился. Если бы он только оставил их отношения чисто дружескими, сейчас она бы решительно защищала его, вместо того чтобы хотеть вырвать его сердце.

– Я намеревался сделать жизнь лучше для всех вас. Даже для Селии. Но она… ты знаешь, что она собой представляет. К тому времени, когда закончился наш медовый месяц, мне уже хотелось убить ее. Но я этого не сделал. Я взял на себя управление «Мимозой» – тот проклятый надсмотрщик грабил вас без зазрения совести, когда не спал с Селией, – и я попытался сделать твою жизнь счастливее, чем она была до этого. Мне было жалко тебя. Я видел, как относится к тебе Селия, во что она превратила твою жизнь.