Карен Рэнни - Снова влюблены

— Она отвела меня к могиле, — произнесла она с дрожью в голосе. — Я стояла там и думала, что предала своего ребенка. Что мои опрометчивые поступки привели к ее смерти. — Преклонив колени рядом с заросшим травой холмиком, она оплакивала свое дитя, пока слезы не иссякли. — Мне следовало быть сильнее, — произнесла Жанна после небольшой паузы. — Я должна была найти способ защитить ее.

— Тебе едва исполнилось семнадцать, — возразил Дуглас.

Она вытерла влажные ладони о юбку.

— Да, мне было всего семнадцать. — Она подняла глаза и увидела в его взгляде сострадание.

— Жанна, ты не могла противостоять ему.

Она улыбнулась, благодарная за попытку смягчить ее чувство вины.

— Я не хотела видеть правду, Дуглас. — Вот величайший из ее грехов. Она не хотела верить в худшее. Но оно случилось.

— Однако она жива, — сказал он.

— Да. — Жанна протянула к нему руки. Дуглас заключил ее в объятия. — Ты спас ее. И меня. — Он возродил ее к жизни. «Пожалуйста, Господи, пусть Маргарет найдется.

Пусть она будет в безопасности», — молила Жанна Всевышнего. — В то утро, когда я увидела ее могилу, — продолжила она, — то подумала, что мне больше незачем жить. — Она уткнулась лицом в его шею и закрыла глаза. — Но я выжила и добралась до Шотландии. — Жанна невесело улыбнулась, вспомнив о рубине, спрятанном в медальоне. Продажа камня могла бы облегчить ее путешествие. — Я не имела денег, но это нисколько меня не заботило. Я просто существовала, поскольку не могла умереть. Но после встречи с тобой все изменилось. Я боялась, что, узнав о случившемся, ты станешь меня презирать. — Она подняла руку и коснулась его лица.

— Я думал, ты не хотела Маргарет. Да и мною не интересовалась.

Жанна покачала головой:

— А я полагала, ты бросил меня, как только узнал, что я жду ребенка. Мы оба заблуждались.

Дуглас крепче прижал ее к себе:

— Ты можешь меня простить?

— Да, — ответила Жанна.

Вместе они залечат свои раны. Только бы Маргарет нашлась.

Ближе к рассвету Жанна забылась коротким сном, сидя в кресле. Ее разбудил Дуглас, укрывший ее колени одеялом. Она сонно поблагодарила и почувствовала, как его губы коснулись ее лба.

Жанна открыла глаза, и их взгляды встретились. В этот момент у нее возникло чувство, будто ее душа открылась и впустила его внутрь.

Дуглас убрал с ее лица прядь волос и прильнул к ее губам.

Его взгляд был так нежен, что сердце Жанны дрогнуло.

— Мы найдем ее, — сказал он, — Обещаю.

Будущее казалось неопределенным и призрачным, словно они ступили на узкий мостик, сделанный из стекла, и достаточно одного неловкого движения, одного неверного жеста, чтобы мостик разбился на мелкие кусочки.

Дуглас совершал рейды по Эдинбургу, расспрашивая людей, имевших связи в самых разных кругах общества.

Заезжал на склад, выслушивал доклады служащих. Но о Маргарет никто ничего не знал.

Жанну не оставляла мысль, что вина за исчезновение их ребенка снова лежит на ней.

— Мы найдем ее, Жанна. Верь мне, — не переставал убеждать ее Дуглас. Жанна лишь кивала. Она не выходила из своей комнаты, ничего не ела.

— Ты намерена оставаться здесь, пока ее не найдут? — спросил Дуглас.

— Нет, сегодня я пойду с тобой. И завтра, и послезавтра.

Если им суждено найти дочь, то только вместе.

— Я буду рад, — сказал Дуглас.

— Я должна что-то делать, — сказала она. — Иначе сойду с ума. Я зла на весь мир. Как это вынести, Дуглас? Я чуть не умерла, когда потеряла ее в первый раз.

В дверь постучали. Появился лакей. Он явно запыхался.

— К вам посетитель, сэр. Мистер Хэмиш Макрей, Он говорит, что у него важные известия о мисс Маргарет.

Дуглас стремительно вышел из комнаты, опередив лакея. Подхватив юбки, Жанна сбежала вслед за ним по лестнице.

— Где она? — спросил Дуглас высокого, широкоплечего мужчину, стоявшего в холле.

Хэмиш был одного роста с Дугласом, но немного старше и массивнее. От него исходила недюжинная сила. Его карие глаза скользнули по Дугласу, затем остановились на Жанне, застывшей на лестнице.

— Где она? — повторил Дуглас напряженным тоном.

Хэмиш успокаивающе поднял руку.

— С ней все в порядке, — улыбнулся он. — Она уговорила Генри отвезти ее в Гилмур.

— Гилмур? — Дуглас запустил пальцы в волосы, изумленно уставившись на брата.

Жанна схватилась за перила, чтобы не упасть, медленно одолела последние ступеньки.

Хэмиш кивнул:

— Она сказала, что ей нужно поговорить с Мэри.

Жанна и Дуглас обменялись озадаченными взглядами. Им и в голову не приходило, что Маргарет может уехать из Эдинбурга по собственному желанию.

— Она же совсем малышка, — сказала Жанна, подойдя к Дугласу. Он обнял ее за талию.

— Но очень целеустремленная. — Хэмиш окинул ее оценивающим взглядом. — Вы, должно быть, Жанна. — Он расплылся в улыбке. — Не забывайте, она ваша дочь.

А вы оба, на мой взгляд, изрядные упрямцы.

— Но с ней все в порядке? — спросил Дуглас.

— Да, хотя она не уверена, что хочет разговаривать с тобой, — сказал Хэмиш, обращаясь к Дугласу. — И не знает, что сказать вам, — добавил он, переведя взгляд на Жанну.

Она в замешательстве нахмурилась:

— Почему?

— Похоже, Маргарет сообразила, что Жанна — ее мать. — Хэмиш подмигнул Дугласу. — Она считает, что ты предал ее. А вы, — он посмотрел на Жанну, — лгали ей. Впрочем, не думаю, что она так уж недовольна, что вы оказались ее матерью, — добавил он. — Просто немного растеряна.

— Но она здорова?

— Вполне, учитывая, что она сейчас с Мэри.

Волна облегчения захлестнула Жанну, и она едва не лишилась сознания. Она протянула руку Дугласу, и он сжал ее пальцы. Они стояли рядом, словно новобрачные.

В очередной раз они обменялись взглядами, но на сей раз не отвели глаза. А затем в присутствии брата и лакея Дуглас поцеловал Жанну так нежно, что у нее на глаза навернулись слезы.

Монахини Сакре-Кер ошиблись. Ей больше незачем искупать грехи, чтобы спасти свою бессмертную душу. Она сполна расплатилась пролитыми слезами.

Глава 34

Впервые Жанна оказалась на борту корабля, когда переплывала Ла-Манш. Это было мучительное путешествие.

Море разбушевалось, дул сильный ветер. Каждый раз, когда нос корабля взмывал ввысь, а затем обрушивался вниз, зарываясь в очередную волну, ей казалось, что они идут ко дну.

Жанна измучилась, проголодалась и замерзла. После девяти лет заточения, вынужденная полагаться только на себя в мире, не слишком озабоченном судьбой одиноких женщин, она испытывала страх и отчаяние.

Путешествие из Лита в Гилмур оказалось совсем другим. Когда Дуглас предложил отправиться на одном из его кораблей, ожидавшем в порту, Хэмиш объявил, что вернется в Гилмур позже.