Стефани Лоуренс - Куда ведет сердце

Стоукс поднял брови.

– Насколько я понял, она очень дорогая. О какой стоимости может идти речь?

Барнаби покачал головой:

– Она стоит… понятия не имею. Обычно, говоря об этой статуэтке, употребляют термин «бесценна». Если и остальные вещи того же калибра, Алерт мог бы стать одним из самых богатых людей.

– Значит, эта статуэтка, находящаяся в доме одного из пэров, осуществляющих надзор за полицией, запросто стояла в ожидании, пока какому-нибудь вору вздумается ее похитить?

– С этим вопросом лучше обратиться к моей матери, но предупреждаю, толку ты все равно не добьешься. Богу известно, отец много лет требовал убрать статуэтку с глаз подальше, но в конце концов сдался. Как уже упоминала Пенелопа, эти вещи были в домах на протяжении нескольких поколений. И мы почти их не замечали.

Стоукс вновь обратился к Смайту:

– Значит, все шло гладко. Алерт увозил каждую вещь в экипаже. И что случилось под конец?

– Сам не знаю, – пробормотал Смайт, с ненавистью глядя на мальчиков. – Спросите лучше их.

– Ну, мальчики? – улыбнулся Стоукс. – Последний дом. Что случилось и как вам удалось вырваться?

Мальчики переглянулись.

– В первую ночь Смайт не сказал нам, в какие дома идти, и мы не смогли сбежать, – пояснил Джемми. – Но позже Алерт увез нас в своем экипаже и остановился в каком-то парке, чтобы посоветоваться со Смайтом насчет сегодняшних домов. Они оставили нас в экипаже. Но нам удалось кое-что подслушать.

– Мы узнали, что в третьем доме кому-то придется пробираться через кухню, – подхватил Дик. – Идти выпало мне. Мы заранее договорились, что тот, кто пойдет через кухню, поищет там нож, достаточно острый, чтобы перерезать поводки.

Он кивнул на поводки, по-прежнему стягивавшие руки и ноги Смайта.

– Стоило нам выйти на улицу, как он пристегивал к нам поводки, а если один из нас оставался снаружи, он привязывал поводки к столбу или ограде.

– В последнем доме я должен был взять маленькую картину в кабинете на втором этаже. Смайт втолкнул меня в окно буфетной, а я выждал немного и, вместо того чтобы подняться наверх, вышел через переднюю дверь. Но засов как назло заскрипел, – продолжал Джемми.

– А я почти перерезал поводки, когда вышел Джемми, – подхватил Дик. – Но Смайт услышал скрип и догадался, в чем дело. Джемми помог мне освободиться, но тут мы увидели бегущего к нам Смайта. И бросились прочь.

– Вы молодцы! – искренне похвалила Пенелопа. Смайт недовольно поморщился.

– Это все, что я могу вам рассказать. Найдете джентмуна, который бывал во всех этих домах и знал, где что лежит, приведите ко мне, и я скажу, тот ли это Алерт.

– Да, ты его узнаешь, но он все станет отрицать, – возразил Стоукс. – Кто еще может подтвердить твои слова?

– Гримсби. Он видел его чаще, чем я.

– К несчастью, тюрьма не пошла ему на пользу, У него случился разрыв сердца. Он мертв и больше ничем нам не поможет.

Смайт выругался и с надеждой глянул на мальчиков.

– Парни, думайте хорошенько, – вмешался Стоукс. – Сможете ли вы каким-нибудь образом узнать Алерта?

Мальчики дружно покачали головами. Стоукс вздохнул и уже хотел что-то сказать Смайту, когда Джемми неожиданно воскликнул:

– Мы слышали его столько раз, что сможем узнать по голосу!

– Превосходно! – просияла Пенелопа. – Бэзил, надеюсь, этого будет достаточно?

– Наверное, – подумав, кивнул Стоукс.

– Итак, – пробормотал Барнаби, не отрывая взгляда от списков, – все, что нам нужно сейчас…

Он осекся, услышав негромкий стук в дверь. Барнаби взглянул на Мостина, который с поклоном пошел открывать. При этом он не закрыл дверь гостиной. Все молчали. Взрослым не терпелось взглянуть на нового гостя. Мальчики были слишком заняты сандвичами.

Щелкнул дверной засов, и секунду спустя послышался чей-то голос.

– Милорд! – воскликнул Мостин. – Мы… э… не ожидали вас.

– Я так и предполагал, Мостин, – властно объявил неизвестный. – Возьмите мою шляпу. Итак, где мой сын?

Мгновение спустя на пороге появился граф Котелстон и, обозрев компанию, благожелательно улыбнулся:

– Барнаби, дорогой, вижу, у тебя нечто вроде приема?

– Папа?! – охнул Барнаби, но тут же осекся и нахмурился: – Я думал, ты уехал в деревню.

– Я тоже так думал. К сожалению, – вздохнул граф, – твоя мать решила, что я оставил в Лондоне нечто такое, что необходимо увезти домой. Вот и отослала меня с полдороги с приказом не возвращаться, не выполнив поручения.

Блеск устремленных на сына глаз лучше всяких слов объяснял, что это за «нечто».

Оглядев присутствующих, он вновь обратил взгляд на Барнаби и поднял брови:

– Э-э…

Барнаби отчетливо ощущал, что ситуация вышла из-под контроля.

– Ты, конечно, знаешь Стоукса.

Граф обменялся кивками с инспектором, с которым действительно был знаком.

– И позволь представить тебе мисс Пенелопу Эшфорд, – продолжал Барнаби.

Пенелопа поднялась, присела в реверансе, и граф поцеловал ей руку.

– Милорд, рада познакомиться с вами.

– Я тоже, дорогая. Я тоже.

Граф, не торопясь выпустить ее руку, восторженно улыбнулся:

– Я знаком с вашим братом. Он часто о вас говорит.

Пенелопа ответила учтивой улыбкой. Сердце Барнаби упало. Отец знал. Непонятно откуда, но если знает он, значит, все известно и матери.

Ему стало немного легче дышать, только когда отец обернулся к Гризельде. Барнаби познакомил их и подвел графа к мальчикам, наскоро объяснив их присутствие:

– Храбрые парни!

Отец одобрительно кивнул и оглядел Смайта.

– Это и есть наш злодей?

– Скорее, его правая рука.

Спеша отвлечь внимание отца от Пенелопы, Барнаби протянул ему один из списков Алерта. Он уже хотел объяснить, в чем дело, когда Пенелопа коснулась его руки и показала на зевающих мальчиков:

– Может, Мостин отведет их на кухню, напоит молоком и покажет, где они могут переночевать? А завтра я увезу их в приют.

Мостин энергично закивал и, взяв парнишек за руки, повел с собой.

Граф мрачно вчитывался в густо исписанные листочки бумаги.

– Зачем тебе понадобились списки Камерона? Что все это значит?

В первую минуту Барнаби подумал, что ослышался.

– Списки Камерона?

– Я знаю, что это написал Камерон, – провозгласил отец, потрясая списком. – Пусть все написано печатными буквами, я всегда распознаю его стиль. Как секретарь Хантингдона, Камерон всегда расписывает наши повестки дня и ведет протоколы так же аккуратно и педантично, как составлены эти списки. Но что это такое? Все адреса мне известны… похоже, Хантингдон решил объехать наши дома с визитами.

Обменявшись потрясенными взглядами с инспектором, Барнаби переспросил: