Джейн Фэйзер - Тень твоего поцелуя

– А как насчет ее мужа?

– Уверен, что лорд Нилсон не станет возражать. Пусть объяснит окружающим, что, поскольку крайне занят государственными делами, не в силах оказать достаточного внимания жене. К тому же ей полезно женское общество, тем более что сейчас ее семьи нет в Лондоне.

– После небольшого происшествия со своим любовником Нилсон и пикнуть не осмелится, – заметил Ренар, презрительно скривив губы. – Мои люди доложили, что все прошло как по маслу.

– Вероятно, нам стоит принять совет дона Аштона, – заключил Филипп. – Мы с ее величеством больше не желаем слышать об этом деле.

«Пока в этом не возникнет необходимости». Эта невысказанная мысль бродила в головах всех сидевших за столом. Но никто не посмел высказать сомнения относительно успешного исхода беременности королевы.

Лайонел встал и отодвинул стул.

– Я немедленно этим займусь.

Он поклонился и покинул зал.

Увезти Пиппу из дворца сейчас жизненно необходимо. Только так можно обеспечить безопасность ее и ребенка. Лайонел уже несколько недель обдумывал этот план, предполагая, что он будет хорошо воспринят, особенно Пиппой. Но так было до сегодняшних разоблачений. Теперь придется долго ее уговаривать, чтобы восстановить утерянное доверие и приобрести союзника, а не врага. Его стыд и раскаяние были так велики, что трудно представить, как он станет смотреть ей в глаза. Но ничего не поделаешь, придется.

Он громко постучал в дверь спальни. Тишина. Он снова постучал. Обычно в спальне находится камеристка!

Он попытался открыть дверь.

Заперто.

Лайонел, поколебавшись, шагнул к соседней комнате.

На его стук тоже не ответили, но он услышал чьи-то шаги и решительно нажал на ручку.

Стюарт, держа в руке свернутый пергамент, порывисто отвернулся от камина.

– Что вы тут делаете? – спросил он, бледнея.

– Я искал вашу жену, – спокойно сообщил Лайонел. – Ее дверь заперта, а на стук никто не подходит.

– Может, она спит, – пробормотал Стюарт, поспешно опуская дрожащую руку и стараясь спрятать пергамент в складках плаща. Он нашел письмо Пиппы, едва войдя в комнату.

Лайонел нахмурился и, устремившись к смежной двери, попробовал ее открыть. Дверь не поддавалась.

– У вас наверняка есть ключ.

– Да… то есть… нет…

У Стюарта не было времени оправиться от потрясения, вызванного письмом жены. Осознание того, что теперь ей известен весь ужас ее положения, было невыносимо.

Аштон ворвался как раз в тот момент, когда он дочитывал последние строчки, а ведь даже в обычных обстоятельствах этот человек обладал способностью низводить Стюарта до положения трусливого, жалкого идиота.

– Да? Или нет? – осведомился Лайонел тем самым отрешенным тоном, который так ненавидел Стюарт. Настоящий призрак: его вечно отчужденный вид надежно маскировал мысли и чувства.

– Нет! – воскликнул он, энергично тряся головой.

– Бросьте! Невозможно поверить, что у вас нет ключа от спальни жены, – хмыкнул Лайонел, повелительно протягивая руку. – Немедленно отдайте.

Интересно, как, по мнению Пиппы, он должен два дня держать ее исчезновение в секрете от человека, которому приказано наблюдать за ней? Кто может выдержать жесткий взгляд Аштона? Не послушаться его надменного голоса?

Сам того не желая, Нилсон устремил взгляд на стоявший у окна сундук. Лайонел, заметив, куда он смотрит, подошел к сундуку и взял лежавший там медный ключ.

– Вы знаете, где она? – спросил он так же ровно при виде пустой комнаты.

– Нет.

Последнее по крайней мере было правдой. Лайонел снова повернулся к Стюарту.

– В таком случае вам лучше отдать мне это письмо.

Он показал на безвольно висевшую руку Стюарта.

Тот беспомощно и молча кивнул.

Лайонел прочел письмо, смял и бросил в огонь.

– Да представляете ли вы, какая ей грозит опасность? – гневно выпалил он.

Это явно задело Стюарта. Гордо выпрямившись, он прошипел:

– Еще бы! Воображаете, будто я не знаю, почему на Гейбриела напали прошлой ночью? Пусть я грешник и негодяй, но никак не слепой глупец!

В этот момент Лайонел не мог найти в себе обычного презрения к Стюарту Нилсону. Что уж бросать камни в человека, который одного с тобой поля ягода!

– Пиппа, вероятно, уехала со своим братом. Больше ей ведь не к кому обратиться?

– Я по крайней мере никого другого не знаю.

– Прекрасно. Получается, что мы сможем утаить ее побег, хоть и ненадолго. Король дал мне разрешение перевезти ее в мой дом, где с ней постоянно будут находиться моя воспитанница и ее дуэнья. Все посчитают, что сейчас она у меня.

– А вы тем временем отправитесь на поиски?

– Разумеется, – резко бросил Лайонел. – Если Пиппы не окажется у брата, он наверняка знает, где ее найти. А его я отыщу через французского посла.

– Откуда она узнала? – с неприязненным удивлением вопросил Стюарт. – Как могла открыть истину?

Лайонел, поколебавшись, объяснил:

– Она обнаружила вашу тайну случайно, несколько недель назад. Что же до остального… похоже, у нее сохранились какие-то обрывочные воспоминания о проведенных с Филиппом ночах. Она требовала все ей сказать.

– И вы так и сделали? – ахнул потрясенный Стюарт.

– Она заслуживает правды, – коротко бросил Лайонел. – Это самое малое, что я могу сделать для нее после всех ужасов, которые ей пришлось вынести.

– В таком случае почему бы не позволить Пиппе уехать с братом… теперь, когда она все знает? – с поразительной силой и решимостью выкрикнул Стюарт.

– Вы действительно воображаете, будто Филипп и его сообщники просто пожмут плечами и пожелают ей счастливого пути? – нетерпеливо объяснил Лайонел. – Если я не опережу их, ее жизнь не стоит и су. Вы понимаете это не хуже меня. Как и то, что только я сумею ее защитить.

Лицо Стюарта еще больше побелело. Он молча отвел глаза от стоявшего перед ним разгневанного, взволнованного Лайонела.

– С меня довольно, Аштон. Отныне я в эту игру не играю. И не позволю себя шантажировать.

– И как вы намереваетесь поступить? – саркастически осведомился Лайонел. Больше он не испытывал жалости к Стюарту Нилсону. Пусть его собственные поступки не выдерживают никакой критики, но до начала всех ужасающих событий он не знал Пиппы. Не был связан с ней обетом верности. Не предавал ничьего доверия.

Стюарт просто пожал плечами. Он не собирался излагать врагу свои намерения.

– Ради вашей жены умоляю: не натворите глупостей, – посоветовал Лайонел. – Никому не проговоритесь о ее исчезновении.

Он повернулся и вышел, хлопнув за собой дверью.

Стюарт медленно разжал кулаки. Он избавлен от Пиппы. Пусть теперь Аштон о ней заботится. Его же долг – по возможности исправить причиненное ей зло.