Ханна Хауэлл - Моя прекрасная повелительница

— И я могу сейчас требовать выкупа, — Руари улыбнулся.

— А это не входило в мой план! — прошептала Сорча, не в состоянии догадаться, к чему клонит Руари.

— Милая, нельзя же тебе позволить решать все! Так ты станешь совсем тщеславной! — владелец Гартмора повернулся к Дугалу. — В качестве выкупа я прошу у тебя благословения на свадьбу Нейл с Малькольмом, Маргарет с Бэтэмом. Ну, и, конечно, на нашу с Сорчей.

С минуту Дугал молча переводил взгляд с од ной пары на другую и вдруг расхохотался.

— Ну, что ж, берите их. Пусть они станут Кер рами. Да поможет всем вам Бог!

ГЛАВА 24

— Ты сомневаешься в чем-то? — спросил Дугал.

Сорча, нахмурившись, посмотрела на брата, стоящего рядом с ней в дальнем углу Гартморской церкви. Она еще не простила его за те слова, которыми он благословил их троих на брак с Керра-ми. На протяжении целой недели, уже прошедшей с того дня, Дугал был мил, весел и как будто не чувствовал себя виноватым. У алтаря Руари беседовал со священником.

— Вовсе нет, — наконец ответила она, нервно расправляя складки вышитого голубого платья. Я очень хочу выйти замуж за Руари.

— Ты его любишь?

— Люблю.

— А он тебя?

Сорча пожала плечами:

— Он хочет на мне жениться.

— Ты что, впутала нас всех в эту суматоху, а сама даже не уверена, что мужчина тебя любит?

Украдкой взглянув на брата, девушка увидела, что он скорее удивлен, чем раздражен, и улыбнулась ему в ответ.

— Говорят, что для прочного брака любовь вовсе не нужна. А Руари, несомненно, испытывает ко мне какие-то чувства, иначе он не сделал бы мне предложение. От меня ведь никакой выгоды. Кроме того, никто не принуждает его к этому браку.

— Ты права. — Дугал нахмурился и потер под бородок. — Знаешь, что ты, по-моему, должна де лать?

— Нет.

— Ты должна сказать ему все, что думаешь и чувствуешь.

— Не понимаю, почему я должна открывать душу, если совсем не уверена, что Руари сделает то же самое. А потом, по-моему, многие мужчины не любят, когда им навязывают чужие эмоции.

— Да, некоторые считают это лишним, даже раздражающим. Но есть и такие, кто с удовольствием узнает, что женщина, на которой он женится, сгорает от любви, хотя он сам вовсе не испытывает столь сильных чувств. И конечно, вряд ли мужчина будет говорить о любви, если он не уверен твердо, что она взаимна.

Сорча с минуту внимательно смотрела на брата, а потом удивленно воскликнула:

— Надо же!

— Вот именно. Ты такая умная девочка, а не учла и этой возможности. — Дугал усмехнулся. — Кто-то должен быть первым. И хочешь ты того или нет, а первой придется стать тебе. Видишь ли, он прекрасно может обойтись без подобных разговоров, даже если ты никогда не признаешься ему в любви, но думаю, что тебе не очень понравится прожить с человеком годы и не услышать от него слов признания.

— Согласна. Но наверное, мне понадобится время, чтобы собраться с духом.

— Тогда обдумай такую ситуацию: если ты сегодня вечером заговоришь о любви, а он не признается в ответ, ты сможешь оправдаться тем, что очень возбуждена перед свадьбой. Он поверит и забудет разговор — так что ты не попадешь в неловкое положение. Это удобный случай — его жалко упустить.

В этот момент Руари помахал рукой, подзывая свою невесту тоже подойти к алтарю. Приблизились и две другие пары. Сорча быстро поцеловала брата в щеку и сжала протянутую руку Руари.

Сердце ее буквально выпрыгивало от волнения. Руари был так красив, силен — истинный лэндлорд — в богато расшитом черном камзоле.

Когда все шестеро стали на колени перед алтарем и священник начал обряд венчания, Сорча осторожно взглянула на тетушку и кузину. Обе женщины сияли от счастья. Повторяя слова клятвы, они нежно смотрели на своих мужчин. Маленькая церковь с трудом вместила всех гостей. Три свадьбы сразу, когда объединялись Хэи и Кер-ры, — это было большое событие.

Свадебный пир продолжался в большом зале Гартмора уже несколько часов, когда Сорча заметила, что Бэтэм и Маргарет тихонько улизнули. Утром супруги отправятся в свой новый дом — в ту самую башню на южной границе Шотландии, которую подарил им Руари. Ней л и Малькольм поедут в Дунвер. Они проживут там ровно столько, сколько потребуется Малькольму, чтобы улучшить финансовые дела Хэев, а потом вернутся в Гарт-мор, вернее, в небольшой дом на краю деревни, прилегающей к замку. Сорча поняла, что завтра она впервые останется наедине со своим мужем, и ей стало страшно. С того самого дня, как она впервые встретила Руари, рядом с ней все время оказывался кто-то из своих. А сейчас ей предстоит одиночество с человеком, которого она глубоко любит, но в чьем ответном чувстве совсем не уверена. Сорча знала, близость родных людей не давала ей падать духом. А что она станет делать без их участия и утешения, без их умения отвлечь ее от грустных мыслей?

Подошла Нейл. Сорча подумала, что вот и она вместе со своим новым мужем скоро исчезнет. Тетушка всегда лихо парировала все остроты и скользкие замечания в свой адрес. Сорче очень хотелось бы быть такой же жизнерадостной и уверенной в себе. Женщины поцеловали друг друга в щеку и с улыбкой взялись за руки.

— Желаю счастья, Нейл, — просто сказала Сорча.

— Да, я счастлива, — ответила Нейл, — и ты постарайся все-таки чувствовать себя счастливой, — добавила она шепотом, чтобы Руари, который весело обсуждал что-то с Россом, ничего не услышал.

— Я тоже очень счастлива, — так же тихо ответила Сорча и нахмурилась, когда Нейл недоверчиво усмехнулась. — Правда.

— Может быть, в глубине души. Но в глазах у тебя печаль и страх. Успокойся, детка! Все будет хорошо.

— Я знаю. Руари будет прекрасный муж! Сорча проводила тетушку взглядом. Нельзя

было удержаться от улыбки, когда Нейл взяла Малькольма за руку и энергично повела к выходу под аккомпанемент смеха и соленых шуток. Малькольм сиял. Причем так он выглядел с самого начала брачной церемонии. Гордость обладания такой женой, как Нейл, затмила в его душе и смущение, и неловкость.

— Вот идет пара, которой будет удивляться вся Шотландия, — прошептал Руари, беря Сорчу за руку и целуя ее пальцы. — И мы скоро удалимся.

Девушка кивнула, слегка покраснев под огненным взором своего мужа. Несмотря на его жалобы, протесты и уговоры, до свадебной церемонии она ни разу не пришла к нему. Ей претила мысль о том, что утром она может освободиться из его объятий, обвенчаться, и снова вернуться туда же.

Тогда и сама свадьба, и их торжественная клятва будут выглядеть лишь небольшой формальностью, которую необходимо пережить. Ей же хотелось ощущения праздника. Было только утешительно сознавать, что все неприятные и смущающие моменты, связанные с первой ночью, уже позади.