Робин Хэтчер - Помнишь?..

Никакого ответа.

– Мне кажется, что, раз мы скоро станем родственниками, мне следовало бы называть вас Джереми. Вы не возражаете?

Он вопросительно посмотрел на нее.

– Вы не хотите, чтобы я вас так называла? – спросила она разочарованно.

– Боюсь, что я не понимаю, мисс Мак-Лиод...

– Как! Уоррен вам ничего не сказал?! Джереми покачал головой.

– Уоррен и я помолвлены. Я думала, вы знаете...

ГЛАВА IV

Невеста его брата была утонченно красива. В ее небесно-голубых глазах отражалась такая явная невинность, что Джереми почувствовал себя старым и измученным. Он вспомнил, как она встречала молодого человека – своего брата, она сказала, – на железнодорожной станции. Он припомнил ее взгляд, полный чистой радости, и то тепло, которым ее чувство счастья озарило все вокруг.

Уоррену повезло.

– Примете мои поздравления, мисс Мак-Лиод, – сказал он.

– Пожалуйста, называйте меня Сара. – Она поставила свою чашку на стол и наклонилась вперед. Глаза ее возбужденно блестели. – Я всегда мечтала о путешествиях. Это должно быть замечательно – видеть разные места, встречать разных людей. Я всю жизнь хотела поехать в Филадельфию и Нью-Йорк, Лондон и Париж. – Она задумчиво вздохнула. – Вас не очень затруднит рассказать мне, где вы побывали? Пожалуйста, расскажите.

– Да мне в общем не о чем рассказывать.

– О, наверняка есть о чем...

Хлопнула парадная дверь, и в гостиную вошли Хэнк Мак-Лиод и молодой человек, помешав Саре договорить.

Джереми поднялся со стула, довольный тем, что ему удалось избежать резкости. А ему пришлось бы быть резким... Он не хотел говорить ни о себе, ни о своем прошлом. Тем более с невестой своего брата. Он не хотел рассказывать, где он был, что видел и что делал. Может быть, потому, что он слишком много видел и пережил.

К тому же он вовсе не собирался выводить из заблуждения мисс Сару Мак-Лиод, опровергая ее романтические представления о мире за пределами Хоумстеда. Было очевидно, что голова этой девушки полна иллюзий.

У Джереми же иллюзий не осталось.

Хэнк от старости стал как бы меньше и физически уже не был тем грозным шерифом, каким его помнил Джереми. Однако серые глаза Хэнка Мак-Лиода оставались такими же стальными, какими их помнил Джереми. Шериф окинул его быстрым, но проницательно-оценивающим взглядом, прежде чем Сара успела представить их друг другу.

Но шерифу, по-видимому, не нужны были представления.

– Добро пожаловать в Хоумстед, Джереми, – сказал он, сделав шаг вперед и протягивая руку.

– Благодарю вас, сэр.

– Джереми хотел поговорить с тобой, дедушка, – вставила Сара.

– Вот как? Это хорошо. Очень хорошо. – Хэнк отступил назад и обернулся к молодому человеку, стоявшему позади него. – Я полагаю, что вы вряд ли помните моего внука? Том, это Джереми Уэсли.

Настала очередь Тома сделать шаг вперед и пожать руку Джереми.

Том был среднего роста, красивый, в его серых глазах светился живой ум, а улыбка была приветливой и дружелюбной.

– Рад с вами познакомиться, мистер Уэсли.

– Называйте меня Джереми. – Он снова повернулся к Хэнку Мак-Лиоду. – Я хотел бы, если можно, поговорить с вами, сэр. Джордж Блейк сказал мне, что городу нужен помощник шерифа... Я хотел бы попробовать.

– В самом деле? Что ж, пройдемте в мой кабинет. – Шериф повел Джереми за собой.

Кабинет Хэнка был маленькой, тесной комнатой в отдаленной части дома. Он был почти полностью занят дубовым письменным столом, а вдоль стен тянулись книжные полки. Прямо под окном находилась латунная плевательница. Комната пахла кожей и табаком. Владения мужчины...

Хэнк закрыл дверь.

– Присаживайтесь. – Он указал на обитый кожей стул, медленно обошел письменный стол и опустился на такой же стул за столом. На секунду он закрыл глаза, и Джереми подумал, что он задремал. Но, прежде чем он успел что-либо сказать, Хэнк открыл глаза и пристально посмотрел на него.

– Итак, вы хотите занять место помощника шерифа в нашем городе?

– Да. Совершенно верно.

– Я никогда не представлял себе вас помощником шерифа, Джереми. Если память мне не изменяет, вы скорее нарушали порядок, чем восстанавливали его, – сказал Хэнк, улыбнувшись.

– Да, я думаю, что вы правы, – согласился Джереми. – Я буду с вами откровенен, Мак-Лиод. Я никогда не имел отношения к судейской деятельности. Никогда даже не думал, что это возможно.

– Расскажите мне, чем вы занимались. Джереми глубоко вздохнул.

– С тех пор как я уехал из Хоумстеда, я переменил много профессий. Несколько лет был фермером в маленьком селении в Огайо. Но после смерти Милли я не мог там оставаться и много ездил по стране... Был шахтером, барменом, некоторое время занимался скотоводством на ранчо в Монтане. Участвовал в строительстве железной дороги – на прокладке колеи и пробивке тоннелей в скалах. Несколько лет назад я уехал в Нью-Йорк и работал на автомобильном заводе в сборочном цехе. После этого я вступил в армию. – Он остановился на минуту, потом покачал головой. – Я не знаю, каким я буду помощником шерифа и подойду ли для такой должности, – сказал , он спокойно, – но мне нужна эта работа.

Шериф медленно кивнул, как будто усваивая то, что Джереми только что ему рассказал. Наконец он спросил:

– У вас были когда-нибудь неприятности с законом? Я имею в виду настоящие неприятности. Не те нагоняи, которые я вам давал, когда вы были мальчишкой.

– Нет.

– Я полагаю, что после службы в армии вы неплохо умеете обращаться с оружием?

На его лице дрогнул мускул, но он ответил: – Да.

– Я слышал, что на войне вы были ранены. Раненая нога вас не беспокоит?

Он забыл, как быстро распространяются новости в маленьком городке – уже все знали, что он вернулся, равно как и все то, что он говорил Лесли Блейк.

– Нога в порядке, – ответил он. – После ранения осталась только небольшая хромота.

Хэнк посмотрел в окно.

– Хоумстед всегда был приятным, тихим городом. Лет восемь-девять назад здесь были серьезные неприятности, но большей частью обязанности помощника шерифа заключаются в том, чтобы заставить выпившего лишнего проспаться в тюремной камере, время от времени разнять драку в салуне, собирать не уплаченные вовремя налоги, выдавать лицензии, изредка ловить конокрадов и тому подобное. – Он снова посмотрел в глаза Джереми. – Не слишком увлекательное занятие для человека, столько повидавшего, как вы.

– Я не ищу увлекательности. Хэнк прислонился к спинке стула.

– Имеете желание рассказать мне, что вы делали на войне?

Нет, он не имел такого желания.

– Я выполнял приказы вышестоящих офицеров.

– Где вы служили?