Аманда Скотт - Властитель островов

– Но я же извинилась, – прошептала она. – Ты слышала.

– Ты выговорила «простите», – сказала Кристина. – Когда ты натворишь бед, то всегда говоришь «простите», можешь повторять это сто раз, но разве ты раскаиваешься? Нет, и это видно. Даже когда ты просила прощения, то все равно обвиняла в случившемся меня. Ты видишь разницу между раскаянием и оскорблением?

– Не глупи, Кристина. Ты просто не видишь всю полноту картины в отличие от меня. Мелкие детали и глупая логика отвлекают тебя, ты боишься мнения других и все прочее. Со мной этого не случается.

Кристина сжала зубы.

– Уж это верно, – произнесла она. – Не случается.

– Потому что я всегда знаю, что мне надо, – продолжала Мариота, – и не позволяю мелочам портить мне жизнь. Гектор еще не понял мою натуру, а ты злая и не хочешь ему объяснить. Думаю, ты просто играешь им в своих целях, потому что боишься потерять его и никогда не выйти замуж. Но с твоей стороны было бы глупо считать, что опасаться тебе стоит только меня. Он пользуется бешеным успехом при дворе Макдональда. Женщины обожают его, и он флиртует со всеми. Вспомни Фиону Макдугалл. Говорят, она уже несколько лет влюблена в него, и он с удовольствием смеется над ее шутками. Гектор всегда так внимателен к ней. Да ты и сама видела. Я не удивлюсь, если узнаю, что он спит с ней, когда ему заблагорассудится.

Кристина задохнулась от гнева:

– Да как ты смеешь…

Понимая, что кругом любопытная толпа, а за плечом – слуга, готовый налить ей в кубок кларета, Кристина замолчала и с натянутой улыбкой кивнула слуге. Когда он отошел, Кристина наклонилась к Мариоте и свирепо прошептала:

– Если ты дашь мне повод подозревать, что эту гадость ты сказала еще хоть одному человеку, Мариота, я прослежу, чтобы все кругом знали, что ты лгунья.

– Но…

– Ни слова больше, – отрезала Кристина. – Это мерзко и к тому же неправда. Фиона Макдугалл – одна из добрейших женщин, которых я знаю, и я не позволю тебе марать ее честное имя ради своих целей.

– Но…

– Молчи, – шепнула Кристина, надеясь, что общий шум разговоров в зале не позволил их подслушать. – Ты поняла меня, Мариота. Если я услышу, что ты разносишь поганые слухи, я расскажу не только отцу, но и Майри, а она ближайшая подруга Фионы. Она наверняка сообщит его светлости, а он хорошо относится к Фионе и, весьма вероятно, запретит тебе появляться при дворе. А теперь я приказываю тебе не говорить со мной до завтра. Ничего доброго я тебе не скажу.

Глаза Мариоты сразу наполнились слезами, но Кристина не чувствовала жалости к ней. Она понимала, что Мариота плачет не от угрызений совести, а потому, что ее слова не произвели желаемого действия.

Зная, что слезы сестры высохнут, как только ее внимание переключится на что-то другое, и видя, что соседка справа отвлеклась от разговора с Майри, Кристина обратилась к ней и представилась.

Женщина оказалась женой главы островного клана, вовлеченного в сложности с добычей и продажей жира буревестников. Кристина постаралась забыть о разговоре с Мариотой и полностью погрузилась в светскую беседу. Они обсудили детей соседки и недавний брак Кристины. Когда они мило беседовали о сложностях, неизбежных при попытках превратить холостяцкое жилье в уютный семейный дом, соседка Кристины сказала:

– И описать вам не могу, как приятно наконец-то поговорить о чем-то, кроме этого жира. Такое впечатление, что все кругом только его и обсуждают, и так трудно все время помнить, что можно сказать, а что нельзя. Я бы с удовольствием избегала подобных разговоров, чтобы не попасть впросак.

– Но что вы такого ужасного можете сказать на эту тему?

– Мало ли, здесь не угадаешь. Я как-то предположила, что его светлости будет интересно узнать, насколько важно масло для Святого острова, и вдруг мой муж заревел на меня, как тюлень. Я не говорила? – мой муж – Макфаден из Колла. Там собирается большая часть жира.

– Но всем известно, что жир повсюду используется для церковных обрядов.

– Так-то оно так, но Зеленый аббат хочет, чтобы мы отдали непосредственно его аббатству громадное количество жира – годовой запас. Он сказал нам, что Макдональд не должен заставлять аббатство платить за него. О Боже, я снова болтаю об этом, – умоляю, давайте сменим тему.

Глава 18

Кристина была рада поговорить с такой милой женщиной, как леди Макфаден, и хотя ей было трудно не замечать Мариоту, благодаря соседке ей удалось отвлечься и не держать на сестру зла. Однако она была рада окончанию ужина и началу вечерних развлечений.

Макдональд пригласил менестрелей и труппу актеров. Некоторые мужчины включились в соревнование по танцу со шпагами. Лахлан Любанох был одним из них – он оказался ловок и проворен. Гектор остался сидеть, но с интересом следил за танцующими.

Когда Кристина обернулась, чтобы посмотреть, не пойдет ли муж танцевать, Майри перехватила ее взгляд и улыбнулась.

– Не жди, что твой муж пустится в пляс, – обратилась она к невестке через голову соседки. – Пока Лахлан руководит хозяйством моего отца и занимает пост верховного лорда-адмирала его флота, Гектору строго запрещено танцевать.

– Но почему?

Майри засмеялась:

– Когда они оба в последний раз участвовали в соревнованиях, Гектор чуть не снес своей шпагой голову одному из танцоров. Беднягу спасло только то, что Лахлан заметил это движение и успел парировать.

Смех подруги был так заразителен, что Кристина не смогла удержаться и присоединилась к ней. Когда танец закончился, она с удовольствием увидела, что Гектор взял у одного из музыкантов лютню и стал легко перебирать струны. Именно его музыкальность когда-то привлекла ее. До того как она услышала его пение, воин казался ей просто придворным – самовлюбленным, хотя и красивым. Но когда он взял лютню, ей почудилось, что он поет для нее одной.

Гектор играл непринужденно и умело, и при первых же звуках лютни в зале стихли разговоры. Убедившись, что привлек внимание, он запел, и Кристина смотрела и слушала с тем же восхищением, что и в первый раз. Гектор выбрал балладу о победах Сомерледа, и хотя все кругом хорошо знали историю о его войне с викингами, гости слушали как зачарованные. Кристина даже удивилась влиянию, которое музыкант имел на слушателей.

Когда он замолчал, наступила тишина, но затем зазвучала веселая песенка, и скоро весь зал заливался смехом. Песенка кончилась, и кто-то выкрикнул название еще одной, потом еще: многие из присутствующих уже слышали пение Гектора раньше. В огромных руках воина лютня выглядела игрушечной, но его движения были искусными, а насыщенный голос – приятным и трогательным. Скоро весь зал уже пел с ним хором припев к известной балладе, и чистый голос Кристины звучал яснее всех. Она видела, что он исподволь наблюдает за своей женой, и когда он улыбнулся, ей показалось, что он прикоснулся к ней.