Виктория Холт - Месть королевы

– Вы не разучились говорить комплименты, милорд.

– В вашем присутствии они сами просятся с губ. Это так естественно.

– Значит, вы догадались, кто я? – спросила она.

– Миледи, я достаточно долго в этом отвратном узилище. Многие говорят, что узников часто посещают видения. У меня их не было… До настоящего времени. Возможно, это лишь сон, и я вскоре проснусь. Но я не забуду его, не забуду, как беседовал в своем сне с самой прекрасной женщиной в Европе… В целом мире… С королевой моей страны.

– О, вы действительно мастер говорить любезности. И я не сон, Мортимер. И не видение. Я – королева Англии… Но я прощаюсь с вами. Комендант в ужасе от столь долгого нашего разговора.

– Миледи, если бы я мог…

– Что бы вы хотели попросить, Мортимер?

– Я не решаюсь…

– Вы? Сомневаюсь в этом. У вас вид человека, который ничего не боится.

– Могу ли я рассчитывать снова увидеть вас?

– Кто знает. Возможно…

Она повернулась и направилась к выходу из сада.

Вернувшись к себе в покои, Изабелла сразу же подошла к окну. Мортимер был еще там, он о чем-то горячо говорил с комендантом Олспеем.

У нее не проходило состояние возбуждения, которое она всячески сдерживала, находясь в саду, и которому дала сейчас полную волю.

Какие у него неистовые глаза – огромные, темные, страстные! Она ощущала его живительную силу – мужскую силу. Столько времени заперт в четырех стенах, полуголодный, истомленный, перенесший только что такую утрату – и сколько в нем огня, сколько мощи! Я не знала подобных людей… Как сверкали его глаза, когда он говорил о Гавестоне, о Диспенсерах! Как, должно быть, презирает он их всех! Таких… Как презирает он Эдуарда!..

Мортимер – король приграничных земель! О таком человеке… да, именно о таком она мечтала всю свою жизнь!..

Она должна его снова увидеть. Должна… И как можно скорей! Нужно дать понять коменданту, чтобы тот снова привел узника в сад, завтра, в то же время, и что она будет там.

Вероятно, ей следует вести себя более осторожно. Но она так устала от осторожности! От сдержанности и благоразумия. Так долго была унижена, втаптывалась в грязь, что единственным сейчас утешением могло быть только действие. Активное действие…

Она почти не спала в эту ночь. Ей хотелось, чтобы он тоже не знал сна в своей каморке.

Комендант, узнав о желании королевы, был счастлив его исполнить. Видно было, он питал симпатию и уважение к узнику, что ее не удивляло. Его же, по-видимому, тоже не удивлял интерес, проявленный к арестанту королевой.

Она снова вышла в сад в середине следующего дня, когда оба мужчины прогуливались там.

– Как видите, ваш сон сбывается наяву, – сказала она Мортимеру.

– Я просто не смею верить, что мои надежды сбылись, – отвечал он.

– Вы многое смеете, милорд, уверена в этом.

– Когда-то я был известен своей смелостью.

– Не сомневаюсь, вы снова прославитесь ею.

– Возможно, в будущем.

– Вы верите, что оно светит вам?

– Начинаю верить, миледи.

– Пусть ваша уверенность не будет поколеблена.

– Вы так добры, миледи.

– Мне нравятся такие люди, как вы, – сказала она.

Он понял, что этим самым она как бы выразила свое неодобрение людям другим – того сорта, как король и иже с ним.

Он ответил:

– Когда человек лишен навеки свободы, ему уже больше нечего терять, он может говорить решительно все, что думает, независимо от обстоятельств. Я хочу сказать, что всегда глубоко сочувствовал вам. Что, если бы вы решились собрать армию и двинуть ее против тех, кто мешал и мешает вам в этой стране, я встал бы во главе такой армии.

– Не слишком ли опрометчивы ваши слова об армии, Мортимер?

– Нет, миледи. Ведь я всего-навсего несчастный пленник. Что я могу…

– Но не так давно вы сказали, что считаете ваше положение временным. И что наступит день…

Он прямо взглянул на нее, и некоторое время они не сводили глаз друг с друга. Оба чувствовали: что-то произошло. Нечто очень важное для обоих. Их встреча не должна пройти даром: она предопределена самой судьбой.

– Мортимер, – сказала Изабелла после молчания, – мне кажется, мы должны многое сказать друг другу.

– Стоять здесь, рядом с вами… – откликнулся он, – большего наслаждения мне не нужно. Да, я узник, смерть идет за мной по пятам, но никогда я не испытывал такого блаженства, как сейчас.

– Но почему?

– Потому что обрел вас.

Она внутренне содрогнулась – так захлестнуло ее новое, ранее не испытанное чувство, но взяла себя в руки и спокойно, с легкой усмешкой сказала:

– Мне кажется, это я нашла вас первая.

– Скажем так: мы нашли друг друга.

– Мы видимся всего второй раз, – тихо сказала она, – и то в присутствии вашего тюремщика.

– Олспей мне друг. Он тоже ненавидит Диспенсеров.

– Сколько же людей в стране их ненавидят?

– Почти все. Нужно только их отыскать и… направить в нужную сторону. Тогда, уверен, очень скоро красавчик Хью разделит участь Гавестона.

– Но почему так сильна ваша нелюбовь к нему?

– Потому что стою рядом с моей королевой и понимаю, каково ей…

– Король такой, как есть, – прервала она Мортимера.

– И каким не должен… не смеет быть!

– Он выполнил свой долг, – медленно сказала королева. – Вы знаете, что у меня есть сын… Два сына.

– Да, маленький Эдуард. И он подрастает. Этому можно только радоваться.

– То, что вы сейчас сказали, Мортимер, можно счесть изменой.

– Знаю. Но как можно требовать от меня преданности королю, если я нахожусь рядом с королевой. Так близко от нее…

– Что вы хотите этим сказать?

– Я уже сказал. И поскольку вы не только королева, но и женщина… в первую очередь… то понимаете, о чем я говорю.

– Мне не следует здесь стоять с вами, – сказала она. – Что, если нас увидят?

– Несомненно, из этого сделают выводы.

– И тогда мы не сможем больше встречаться, Мортимер.

– Миледи, – сказал он, – мы должны с вами встречаться.

Он взял ее руку, и снова дрожь прошла по телу Изабеллы. Я слишком долго ждала, подумала она. Ждала настоящего мужчину. И вот дождалась его.

Она произнесла еле слышно, задыхаясь от волнения:

– Я сделаю все, чтобы мы продолжали встречаться.

Она послала за комендантом Тауэра.

– Разговор с Мортимером, – сказала она ему, – показался мне интересным.

– Понимаю, миледи.

– Он рассуждает весьма вольно.

– Узники зачастую позволяют себе это, миледи.

– Я думаю, стоит продолжить беседу с ним. Хочу получше узнать, что у него на уме.

Олспей поклонился.

– Желаете посетить его в камере?

– Это вызовет ненужные толки, как вы думаете?