Джэсмин Крейг - Наваждение страсти

Эдвин уже два раза побывал с капитаном в дальнем плавании, и у них установились дружеские отношения. Ухмыльнувшись, Эдвин сообщил:

– Капитан, сделано все, как вы приказали, Доугел пошел за этим типом по пятам.

Капитан возился с подвязкой и в ответ лишь довольно хмыкнул. Вернув себе идеально опрятный вид, в каком он, собственно говоря, обычно и пребывал, Хенк Баррет подозвал Эдвина к столу, и они принялись наводить там порядок.

– Это выбросить, сэр? – кивнул Эдвин на батарею пустых бутылок.

– Да, и не говори коку, что мы опустошили кладовку, а то он устроит мне бойкот.

– Парни благодарят вас за бренди, капитан, и говорят, что они не против хлебать его из горшка для жаркого. Не обязательно же пить из бутылок! А сэр Клайв-то даже не задумался: как это вы в дребодан пьяны, а на корабле такая чистота? Не мешало бы ему и знать, что при капитане-пьянице на корабле не бывает порядка.

– Сэр Клайв слишком восхищался своим умом. Ему было некогда думать, – Хенк Баррет ласково потрепал юнгу по плечу. – Смотри, не прикладывайся к бутылкам, мошенник. А Доугел пусть явится ко мне, едва вернется на корабль. Как только я выясню, куда отправился этот самовлюбленный, чванливый баронет, я поеду во дворец эмира Ибрагима.

– А можно мне с вами, сэр? Я еще ни разу не был в настоящем дворце.

Хенк Баррет проворчал, стараясь напустить на себя грозный вид:

– Да чего там особенного? Просто большой дом, и все. Ты же американец, мальчик, а американцы не преклоняются перед аристократами. Не забывай об этом.

– Да, но мне все равно интересно поглядеть на дворец.

– Ты еще не все дела сделал. Куда тебе на берег? И потом… это может оказаться опасным. Вдруг эмир решил бросить нас в темницу?

Глаза Эдвина восторженно засияли.

– Вот здорово, сэр! Я возьму шпагу и помогу вам сражаться.

Капитан Баррет недовольно хмыкнул.

– В опасности нет ничего хорошего, дурачок. А тюрьма – не курорт. И попадать туда не стоит, даже если тебе невтерпеж помахать новой шпагой.

Однако в отличие от сэра Клайва Эдвина нелегко было провести. Сердитый вид капитана его ничуть не смутил, и юнга расплылся в улыбке, прекрасно понимая, что победа осталась за ним.

– Благодарю вас, сэр! К приходу Доугела я буду готов.

Александр был решительно недоволен собой. Мало того что он безвылазно сидел во дворце отца, когда ему нужно было срочно отправляться на поиски Хенка Баррета, так еще и семейная жизнь оказалась нелегким испытанием. Принц уже около полутора суток стоически выполнял свое благородное решение не прикасаться к Шарлотте. В результате он уже лез на стенку из-за неутоленной страсти, а Шарлотта избегала его. Стоило принцу войти в гарем, куда он и приходил лишь ради встречи с ней, как она под любым предлогом старалась ускользнуть. А тут еще и обитатели дворца невольно подливали масла в огонь, ведь все они, от эмира до самого маленького поваренка, с нескрываемым любопытством следили за новобрачными.

И в довершение всего эмир наотрез отказывался объясниться с сыном. Александр несколько раз просил отца похлопотать об аудиенции у султана Махмуда II. Но отец был глух к его мольбам.

В описываемое утро все обстояло примерно так же. Александр завел речь о внешней политике – эмир свел разговор к обсуждению домашних дел, которые и яйца-то выеденного не стоили. Александр не отступал и опять заговорил о независимости греков. Однако эмир, как и следовало ожидать, не пошел на поводу у сына и поинтересовался здоровьем Шарлотты.

Стиснув зубы, Александр учтиво произнес:

– Благодарю вас, отец, за то, что вы любезно интересуетесь здоровьем моей жены. Хвала Аллаху, она пребывает в добром здравии.

– Да ниспошлет ей Аллах хорошее здоровье на многие годы! Я очень надеюсь услышать вскоре отрадную весть, что она ждет дитя, которое станет моим утешением на склоне лет.

– Достопочтенный отец, осмелюсь возразить вам, что ваша жизнь еще далека от заката. А также дерзну напомнить, что у вас уже есть много внуков.

Эмир небрежно махнул рукой.

– Это дети моих дочерей. Я их, конечно, люблю, но разве они могут сравниться с сыном моего единственного сына?

Александр решил, что, пожалуй, настало время сообщить отцу неприятное известие: эмиру не следует уповать на скорое появление долгожданного внука, поскольку Шарлотта и леди Аделина в ближайшее время отбудут в Англию. Но пока принц подбирал слова, в зал ворвался привратник. При виде его Александр облегченно вздохнул и тут же почувствовал себя виноватым.

Раб пал ниц.

– О славнейший владыка, к тебе явились чужестранцы. Они просят принять их.

Эмир лениво поинтересовался, обмахиваясь веером:

– А имена у этих чужестранцев есть?

– Мудрейший эмир, их имена слишком сложны для моего скудного ума. Чужестранцы явились с оружием, однако не похоже, чтобы они были настроены воинственно.

– Они в военной форме?

– Прости, владыка, но я не разбираюсь в этих нелепых чужестранных одеяниях. А тюрбанов, по которым можно было бы различить их ранг или род занятий, у чужестранцев нет. Но предводитель дал мне вот эту записку. Может быть, ты, о мудрейший, разберешь, что в ней говорится.

Эмир взял маленькую белую карточку и, мельком взглянув на нее, протянул сыну.

– Ты знаком с этим человеком, Карим Александр?

«Капитан Генри Баррет…» Александр прочел эти простые слова, и сердце его взволнованно забилось.

– Да, отец. Я его хорошо знаю. Он мой старый, испытанный друг, и я почту за великую честь представить его вам.

Эмир повернулся к рабу.

– Проведи чужестранцев сюда. Оружие не отбирай, но приставь к ним вооруженную стражу.

Раб поклонился до земли.

– Будет исполнено, мой повелитель.

Когда Хенк Баррет в сопровождении подтянутых моряков вошел в зал, Александр вдруг отчетливо понял, насколько он соскучился по своему другу. Принц был очень доволен, что Хенк, хорошо усвоивший восточные обычаи, сначала низко поклонился эмиру и лишь затем с улыбкой кивнул ему.

– Карим Александр, представь мне своего боевого друга, – сказал по-турецки эмир.

Александр встал с дивана и обменялся с Хенком крепким, теплым рукопожатием.

– Значит, ты все-таки добрался сюда, старый грешник! Смотри, твой нюх заведет тебя когда-нибудь в беду.

Хенк ухмыльнулся.

– Так ведь я вынюхивал твой след. Послушай, приятель, ты не мог бы попросить этих парней убрать ятаганы? А то у меня мурашки по коже бегают при взгляде на кривые лезвия.

– Я не волен им приказывать, но не тревожься. Отец знает, что ты мой друг. И стражники держат сабли просто для важности.

– И все же меня это как-то не очень вдохновляет, – насмешливо улыбнулся Хенк и схватил Александра за руку. – Слушай, ну ты и вырядился! Хотя тебе идет. Особенно это грандиозное сооружение на голове. Право, павлиньи перья – это лучшее обрамление для твоего гордого профиля.