Элоиза Джеймс - Жажда любви

Деймон, конечно, засмеялся, но Роберта и глазом не моргнула.

– Мне хочется целовать тебя, – прошептала она.

В его взгляде полыхнул огонь. Но он покачал головой:

– Никаких поцелуев. Нужно вовремя остановиться. И на мне камзол французского покроя.

Роберта недоуменно нахмурилась, но проследила за направлением его взгляда… и вправду, его камзол был красиво вырезан спереди, так, чтобы показать двенадцать жемчужных пуговиц на жилете, перёд панталон… и кое-что еще.

Роберта уже открыла рот… но Тедди налетел на них крошечным ураганом.

– Пойдемте скорей! Что вы тут делаете?! – завопил он. – Там русалка в лодке!

– В лодке? – улыбнулась Роберта, позволяя ему увести себя. – Но мы на земле!

– Знаю, но у нее все равно есть лодка.

И Тедди не солгал. Лодка оказалась маленьким круглым домиком-суденышком, выкрашенным в выцветший от времени голубой цвет, и с затейливо выведенной надписью на борту: «Русалка-поэтесса».

У двери домика нетерпеливо переминалась небольшая очередь, за которой надзирал дюжий парень. Каждые несколько минут он впускал по одному человеку.

– А как они выходят? – полюбопытствовал Тедди.

– С черного хода, – пояснил его отец.

Роберта оглядела очередь, состоящую целиком из мужчин.

– Деймон, пойдите спросите того типа, достаточно ли скромно одета русалка и можно ли показать ее маленькому мальчику, – попросила она.

Деймон глянул на Тедди, взволнованно приплясывавшего на одной ножке.

– Вы, должно быть, шутите. Мы не сможем уйти, даже если на ней ничего нет, кроме рыбьей чешуи на больших пальцах ног.

– Еще как можем, – твердо объявила Роберта. И Деймон покорно направился к стражу русалки.

– Куда идет папа? – заволновался Тедди. – И куда отправился твой папа?!

Ее отец стоял перед палаткой с надписью «Гарри Ханкс, ученый медведь». Обернувшись, он поманил Роберту к себе.

– Подумать только, этот медведь может свистеть в свисток и танцевать джигу! – крикнул он.

Тедди немедленно очутился рядом с маркизом, поэтому Роберта последовала за ними в прохладу палатки. Здесь невыносимо воняло диким зверем, и она немедленно попятилась, наткнувшись спиной на Деймона.

Он обнял ее сзади.

– Мне это нравится, – прошептал он, сжимая ее чуть крепче.

– Забыл о своем новомодном камзоле? – напомнила она, отстраняясь.

– Есть кое-что, неподвластное джентльмену, – прошептал он. – Видела бы ты меня в молодости!

– Правда? И каким ты тогда был?

– Четырнадцать лет – интересный возраст.

– Именно тогда мисс Кендрик начала посылать тебе надушенные письма?

Деймон кивнул и откинул со лба прядь волос.

– Тогда я совершенно не владел своим телом.

– То есть…

Она многозначительно уставилась на перёд его панталон.

– Именно. Если бы в то время кто-нибудь упомянул о русалке, я бы сразу представил ее груди и весь следующий час ходил, расставив ноги. Может, позже мы с тобой сумеем поиграть в русалок?

Он похотливо ощерился.

Роберта улыбнулась, но все же уточнила:

– Как насчет именно этой русалки? Она прилично одета?

– О да, – заверил Деймон. – Тот человек клялся, что ее вытащили из воды двадцать два года назад и с тех пор она говорит стихами. Он немного оскорбился, услышав мой намек на то, что русалка может предстать перед детьми в непристойном виде, и заверил, что она дочь викария. Не то чтобы я в этом усомнился, но будь я тридцатилетней русалкой, постарался бы укутаться в те водоросли, что погуще. Кстати, Тедди здесь, с медведем?

– Да, дышит омерзительным смрадом, – кивнула Роберта.

Неожиданно до них донесся громкий голос маркиза:

– Хотите сказать, мистер Клей, что вы морите голодом медведя, если он плохо себя ведет?

– Всего-навсего лишаю его ужина, – запротестовал на видимый мистер Клей. – И он точно знает, сэр, когда набедокурил. Ну в точности как собака. Да мне редко приходится брать кнут…

– Вы бьете этого медведя кнутом?! – заревел маркиз.

Люди, стоявшие в очереди к домику русалки, повернули головы, а некоторые даже подошли ближе. Рука Роберты прокралась в ладонь Деймона, но почему-то обычные ощущения стыда и унижения, неизменно терзавшие ее, когда отец устраивал очередной спектакль, на этот раз не появлялись. Через секунду из палатки выскочил отец, в сопровождении тощего мужчины с голодным видом, вероятно, тем самым мистером Клеем.

– Больше я ни секунды не вынесу эту вонь! – объявил маркиз. – Ни секунды! Подумать только, как страдает несчастное животное, которое в обычных условиях жило бы на вершине высокого дерева, обоняло чистый воздух и любовалось голубым небом.

Присутствующие дружно задрали головы.

– Я стараюсь, как могу, – проблеял несчастный мистер Клей.

– Но этого недостаточно! – отрезал маркиз. – Я покупаю этого медведя!

Бедняга было всполошился, но маркиз вынул горсть гиней, и Гарри Ханкc обрел нового хозяина.

– Я пришлю за ним завтра, – пообещал маркиз, – и вам лучше быть на месте, мистер Клей, иначе я напущу на вас самого верховного судью!

При виде золота на лице мистера Клея расплылась блаженная улыбка.

– Теперь я могу вернуться домой, – пробормотал он. – Завтра я буду здесь, ваша милость, и Гарри тоже.

– Получишь еще столько же, если сможешь найти повозку и отвезти Гарри в мой загородный дом.

– Сколько медведей у нас дома? – прошептал Деймон на ухо Роберте.

– Ни одного.

– Неужели?

– Зато у нас есть пара оленей, ранее считавшихся ланями, но потом они отрастили огромные рога: ужасная тяжесть для их бедных голов. Кроме того, у нас имеется несколько гренландских уток…

– Гренландские утки? – фыркнул Деймон.

– Тише! Папа услышит. Они совершенно необычные, и нам кажется, что это скорее некие экзотические куры, потому что плавать они не умеют. Сначала папа пытался загнать их в озеро, но они не утонули только благодаря проворству конюха.

Тихо переговариваясь между собой, они добрались до лодки русалки. Маркиз и Тедди уже стояли у входа. Маркиз сунул стражу несколько монет.

– Это пират! – восторженно ахнул Тедди.

Деймону пришлось нагнуться пониже, чтобы не удариться о притолоку.

Русалка сидела в углу. Довольно хорошенькая, с длинными золотистыми волосами и приятным личиком. Ее не портил даже блестящий зеленый хвост, обернутый неводом с застрявшими в нем раковинами. В отличие от изображений сирен в книгах и журналах она была облачена в накрахмаленный белый корсаж, доходивший до самого хвоста. Собственно говоря, она действительно походила на дочь викария… если бы не атласный хвост, разумеется.

Тедди отважно промаршировал к ней: