Гейл Линк - Королевский подарок

Потом Энгус сердечно обняла сына, похлопав его по спине. Пока мужчины приветствовали друг друга, Мариза украдкой разглядывала женщину на гнедой дамской верховой лошади. Она была замечательно красива – той красотой, которая не увядает с годами. йаза у нее были ярко – синие, словно горное озеро, кудри – темно – золотые, точь – в – точь как у Кэмерона.

Собравшись с духом, Мариза обратилась к красавице:

– Приветствую вас в Фицхолле, миледи! – И добавила, обернувшись к Энгусу:

– И вас тоже, милорд!

– Да, – эхом отозвался за ее спиной Кэм, – добро пожаловать!

Он произнес эти слова все тем же холодным тоном, который уже поразил Маризу, когда он сообщил ей, , каких гостей предстоит ей встречать. Мариза увидела, что красавица – мать Кэмерона опечалилась, услышав скупое приветствие сына. Синие глаза словно молили о сердечности и теплоте.

Энгус тоже увидел огорчение жены. Он понял, что Кэмерон ничего не забыл и не простил мать за ту жестокость, которую она проявила однажды.

Он подошел к жене, помог ей спешиться и, нежно обняв, шепнул ей на ухо:

– Будь терпеливей, моя любовь…

Аланна Бьюкенен, с необыкновенной грацией в движениях, подошла по вымощенной камнем дорожке к Маризе и, поцеловав ее в обе щеки, сказала:

– Вы – просто прелесть! Ты и вправду женился на чудесной девушке, сын мой.

– Не благодаря вам, мать моя, – отозвался Кэмерон.

Мариза вздрогнула – настолько резким и язвительным был тон ответа. Взглянув на шотландскую графиню, она увидела, что та, словно оглушенная словами сына, с трудом переводит дыхание.

– Кэмерон! – грозно воскликнул Энгус.

– Нет, – возразила Аланна, положив руку на рукав мужа. – Кэмерон сказал правду.

– Что бы он ни сказал, – вмешалась Мариза, – прошу вас, входите же в дом. Ведь вы устали с дороги.

– Подождите минуту, – сказал Энгус.

Отойдя от сына и его жены, он подошел к одной из последних лошадей своей небольшой кавалькады, протянул руки к маленькой женщине, сидевшей боком между двумя вооруженными слугами и что-то вынул из-под ее плаща. Когда он снова повернулся к стоящим у входа, они увидели на его руках ребенка, засунувшего пальчик в рот. Энгус понес девочку туда, где стояли его сын с женой и матерью.

Аланна радостно улыбнулась ребенку. У Маризы перехватило дыхание. Это была несомненно дочь Кэмерона, – его синие глаза, золотые кудри, ангельское личико. Только гордость Фицджеральдов позволила Маризе сохранить спокойствие лицом к лицу с прошлым ее мужа.

Кэмерон тоже был потрясен. Маленькая Эльсбет не унаследовала ни одной черты своей матери – она была его живым портретом. Неужели эту крошку испугает его уродство?

– Эльсбет! – позвал он, протягивая руки.

– Папочка? – прозвенел детский голосок, и маленькие ручки протянулись к нему.

– Да, это я, – глухим голосом отозвался Кэмерон, не зная, как поступать дальше.

– Ну, раз ты папочка, так и бери ее! – Энгус взял из руки Кэмерона палку и положил ему на руки Эльсбет. Та обвила ручонками шею отца и вцепилась так крепко, как будто боялась, что тот исчезнет.

Радость затопила сердце Кэмерона. Он был счастлив, что его дитя приняло его, отца с обезображенным лицом, отпугивавшим и взрослых людей.

Аланна и Энгус прочитали восторг на лице сына, и Мариза тоже увидела, что его бесстрастная маска дала трещину. Прилив надежды затопил ее сердце. «Если он способен принимать любовь своей дочки, – подумала она, – если сердце его может смягчиться, то я разрушу барьеры, которыми он оградил свою душу, он примет и мою безмерную любовь».

Эльсбет зевнула, глазки ее слипались, головка упала на плечо Кэмерона.

– Я думаю, лучше сейчас уложить ее в кроватку, – сказала Мариза и, протянув руку, погладила золотистые кудри, падавшие на хрупкие плечики Эльсбет. – Дитя ее мужа, плоть от его плоти, – подумала она с теплым чувством, но и женское любопытство кололо ее иголками: «Кто мать ребенка? Бросил ли ее Кэм ради женитьбы на ней, Маризе, или она исчезла из его жизни раньше?» – Но Мариза знала, что готова принять в свое сердце дитя Кэма.

– Mer! – позвала Аланна нянку. Мег подбежала к Кэмерону, бережно взяла из его рук спящего ребенка, и Энгус снова вложил палку в его левую руку.

– Кэмерон, – мягко сказала Мариза, – введем наших дорогих гостей в дом.

И Энгус и Аланна вошли в холл вслед за молодыми супругами.

– Он по-прежнему ненавидит меня, – сказала мужу Аланна. Слезы текли по ее щекам, и она приложила к лицу тонкий полотняный платочек.

– Дай ему время, любовь моя, – сказал Энгус, нежно обнимая обнаженное тело жены. Он хотел бы облегчить ее боль, боль отвергнутой. Теперь она знала, что сердце ее сына не смягчилось.

– Будем надеяться, что жена – англичанка – любит его, – сказала она, укрываясь в тепле его объятий.

– Точно сказать не могу, – ответил Энгус, но мне кажется, что она к нему неравнодушна.

– А Кэмерон? – спросила Аланна, гладя его мускулистую грудь.

– Его мысли не так-то легко прочитать, – задумчиво отозвался Энгус.

Аланна не могла не согласиться с ним. Действительно, Кэмерон с детства был более скрытным, чем его братья Кеннет и Дункан, открытые и простодушные парнишки. Кэмерон умел носить маску, за которой прятал свои настроения.

Ангус вытянулся на широкой постели, залитой солнцем, и поцеловал жену в макушку.

– И все же, мне кажется, он любит эту славную лесси, свою жену.

– Да, – согласилась Аланна, – но любит ли его она?

Мариза проскользнула в комнату, где она велела устроить ребенка. Это была одна из тех комнат, в которых она надеялась растить своих будущих детей. Рука ее невольно погладила свой живот, – плоский, совершенно плоский. Кэм ошибся, – она не зачала ребенка. Месячные пришли через два дня после того, как она и Кэм были вместе в коттедже.

Она тихо подошла к кроватке, где спала маленькая девочка; толстый ковер приглушал ее шаги. Ребенок выглядел как маленький светлый ангел.

– Точно таким был Кэмерон в детстве, – Мариза обернулась и увидела на пороге спальни леди Аланну. Та подошла ближе к своей невестке и заглянула ей в глаза. Не увидев в них и тени злого чувства, леди Аланна вздохнула с облегчением. Она прочла во взгляде Маризы, что молодая женщина не ощутила неприязни к ребенку, взгляд был мягким и растроганным.

– Да, точно такие глаза, – согласилась Мариза, и спросила напрямик, надеясь, что леди Аланна скажет ей правду:

– А кто ее мать?

Но леди Аланна, не отвечая, спросила Маризу:

– Кэм говорил вам о ребенке?

– Нет.

– Может быть, мы поговорим в другом месте, а то еще разбудим крошку, – предложила леди Аланна.