Дженнифер Блейк - Полночный вальс

Разговаривая, они прошли через нижнюю лоджию в столовую, которая, как и холл на втором этаже, делила этаж надвое. По обе стороны от столовой размещалось сложное хозяйство дворецкого: кладовки, комнаты для посуды и сервировки блюд, мойка для грязной посуды, а также жилые помещения для семьи дворецкого и няни. Нянины комнаты давно пустовали. Обогнув массивный комод из красного дерева, над которым висело круглое зеркало, молодые женщины прошли на нижнюю галерею. Но дождь проникал и туда. Пузырясь на кирпичном полу, он оставлял маленькие лужи. Амалия и Хлоя выбрали сухое место и стали наблюдать сквозь серебряные нити дождя за темными фигурками людей, двигавшимися в каком-то причудливом танце позади дорожки, окружавшей усадьбу.

Работы по сооружению дамбы шли споро и намного организованнее, чем утром. Руководил ими всадник на лошади, который, объезжая живую цепочку, направлял, подправлял, а порой и подгонял людей, перекрывая криком зловещие раскаты грома. Вокруг дома и дальше к заводи высились огромные дубы, остатки некогда прекрасной рощи, давшей имя усадьбе, которые при каждом порыве ветра важно покачивали пышными головами-кронами и седыми бородами из мха, выказывая тем самым полное равнодушие к разбушевавшейся стихии. По бокам галереи возвышались причудливые башенки, отдаленно напоминавшие башни средневековых французских замков. Из них время от времени вылетали в сумрачное небо потревоженные громом голуби, но, напуганные дождем и ветром, они тут же возвращались обратно.

За извилистые берега индейцы племени чоктоу назвали реку и заводь в ее излучине, своеобразный водный рукав шириной в двести футов, коротким словом «теш», что означало — змея. Когда-то в стародавние времена заводь была протокой реки Миссисипи, или Атчафалая, как называли ее аборигены, которая сначала поглотила ее, а потом оставила медленно течь по широкому руслу. За последние несколько сотен лет уровень воды в Теше значительно понизился, и старое русло вполне удерживало ее в своих берегах. Однако описываемый год не походил ни на один из предыдущих. Весна на севере штата припозднилась, и беспрестанные дожди наложились на быстрое потепление и весенний паводок. Реки взбухли, угрожая затопить все вокруг.

Пространство между «Дивной рощей» и пугающе разлившейся заводью было покатым. Дом и его постройки располагались, к счастью, на возвышении, поросшем дубами и кустами магнолии, тянувшей изогнутые ветви к воде. По замыслу организаторов спасательных работ, сооружаемая из мешков с песком и землей дамба должна была преградить путь воде к дому.

— Надеюсь, успеют закончить к сроку, — не то спросила, не то подбодрила себя Амалия.

— Если это в человеческих силах, кузен Роберт сделает, не сомневайся. — В голосе Хлои прозвучала такая уверенность, что Амалия окончательно успокоилась, и только воспоминания о встрече с Мами навевали грустные размышления.

— По-моему, он какой-то странный, — сказала Амалия задумчиво.

— А чего ожидать от человека, отец которого был un coquin Americain?

«Американской мразью» поселенцы называли людей, которые много лет назад привозили на речных суденышках из Кентукки свою продукцию для продажи в Новом Орлеане. Их вызывающее поведение, непробиваемая наглость, безудержная жажда наживы, способность по любому пустяку устраивать драки и громить все вокруг вызывали у поселенцев, особенно родовитых, проживших многие годы в этой бывшей французской колонии, брезгливость и презрение.

— Но он племянник Мами, — во взгляде Амалии сверкнуло плохо скрываемое любопытство.

Этого было достаточно, чтобы Хлоя начала живописать.

— Такого громкого скандала, скажу тебе, в этих местах никто не помнит, — радостно захихикала Хлоя. — В то время в Новом Орлеане жила с родителями несравненная Соланж Деклуе — краса края, любимица и гордость своего отца, завидная невеста. И все было бы расчудесно, если бы в один не лучший для семьи Деклуе день не встретился на ее пути Джонатан Роберт Фарнум, неотесанный мужлан из Кентукки в черном костюме, какие любят носить деревенские парни. Все произошло, как водится, случайно. — Хлоя сияла от удовольствия, что первой может поведать Амалии эту историю. — Итак, громила увидел Соланж на галерее ее дома и остолбенел, потрясенный ее сказочной красотой. Он хотел тут же ворваться в дом, но его не впустили, он что-то кричал ей, но она вряд ли расслышала, так как чуть не упала в обморок. Служанка и мать увели ее под руки в дом, а наш герой остался торчать под дверью. С тех пор, — продолжала Хлоя с удовольствием, — он стал ее тенью. Наиболее вероятный кандидат в женихи вызвал заезжего на дуэль, но… проиграл и, раненый в руку, вынужден был отступить. Тем временем деревенщина подкупил служанку и передал через нее записку Соланж, которую неизвестно почему тянуло к этому охламону. Влюбленные начали встречаться в церкви, куда Соланж с некоторых пор зачастила. Джонатан был на седьмом небе от счастья, хотя и понимал, что ее родители никогда не благословят этот брак.

Однако события развивались быстрее, чем можно было того ожидать. О тайных встречах Соланж с Джонатаном стало известно: кто-то видел их вместе. Родители решили ускорить свадьбу дочери с раненным на дуэли молодым человеком, но девушка проявила редкостный для своего круга людей характер, заявив, что лучше уйдет в монастырь и станет Христовой невестой, чем выйдет замуж за нелюбимого. Деревенщина тоже оказался парень не промах: он с согласия девушки, похитил ее из дому и увез в неизвестном направлении. Обвенчались они на далекой почтовой станции Poste de Natchitoches. Долгое время родители Соланж и слышать не хотели о мятежной дочери, но рождение малыша всех примирило.

— Неужели Роберт? — удивленно вскинула брови Амалия.

— Угадала.

— Значит, плантация «Ивы» — приданое Соланж, ведь усадьба находится рядом с владениями Деклуе?

— На этот раз ты ошиблась, дорогая, — улыбнулась Хлоя. — Поскольку мужлану, как, впрочем, и его сыну, всегда везло, он купил эти земли в подарок Соланж, чтобы она жила поблизости от своей семьи и была счастлива.

— Затем появилась Мами, хорошенькая молодая вдовушка, готовая выйти замуж за брата Соланж, — попыталась продолжить Амалия.

— Скорее всего она была уже замужем и находилась здесь, — поправила ее Хлоя. — Мадам Деклуе поздно обзавелась ребенком, о таких обычно говорят, слишком строга, чтобы иметь детей. Но все обошлось. Нет правил без исключений.

— Да-да, понимаю, — кивнула Амалия, думая о чем-то своем. — Роберт, похоже, в ладу с теткой?

— Что же тут необычного? — удивилась вопросу Хлоя. — Роберт — круглый сирота. Соланж умерла во время очередных родов, когда ему было пять или шесть лет. Не успели высохнуть слезы и утихнуть боль от этой утраты, как в дом пришла новая беда: во время несчастного случая на утиной охоте погибли Джонатан и муж Мами. Мадам Деклуе забрала племянника к себе и воспитала вместе с Жюльеном как родного сына. Роберт поэтому и относится к ней с нежностью, как к матери.