Джорджетт Хейер - Зов сердец

— Но она еще так молода! Ведь она еще даже и не выезжала!

— Это верно, я ему так и сказал. Предупредил, что не будет никакой помолвки, пока девочка немного не повеселится.

Супруга подозрительно взглянула на него:

— Сэр Томас, неужели вы хотите сказать, что разрешили ему поговорить с Марианной?!

— Ну… по правде говоря, я пообещал, что, если девочка любит его, я никогда не скажу «нет», — сознался он. — Послушай, Мария, ничего плохого в этом нет. Даже если не обращать внимания на титул, этот парень как раз такой человек, о котором я мечтал для нашей малышки. Он не охотится за ее приданым, судя по всему, ему и своих денег вполне хватает. Говорю тебе, если честно, я даже рад, что ее сердечко попало в плен прежде, чем мы вывезли ее. Уж кому-кому, а мне-то точно известно, сколько в Лондоне пригожих молодых повес со звонкими титулами и пустыми карманами!

— Я уверена, что она никогда…

— Мария, дорогая моя, что толку обсуждать, могла она или нет? Конечно, она не вертихвостка, но девушка, чье приданое больше сотни тысяч, легко может стать жертвой какого-нибудь безжалостного подлеца, который сделает все, чтобы вскружить ей голову! Хорошенькое дело! Представляешь, если бы она влюбилась в человека, а потом обнаружила, что он любит не ее, а ее деньги!

— Да… да, конечно… Мой дорогой сэр Томас, по-моему, мы слишком торопимся! Ведь не только вам придется решать! Есть еще его отец, которому это может не понравиться!

Но он весело хмыкнул:

— Только одна вещь может заставить Врексхэма, да и любого другого, сказать «нет», Мария. Это в том случае, если я пущу по ветру мое состояние!

Глава 13

А пока виконт продолжал добиваться благосклонности Марианны, Мартин, похоже, задался целью хоть как-то наладить отношения со сводным братом. Все его попытки, порой и неуклюжие, встречались эрлом с безмятежным спокойствием. Он не отталкивал брата, но и особо не поощрял его, держался сдержанно, заигрывания Мартина, напоминающие щенячьи приставания, волновали Жервеза ничуть не больше, чем недавние злобные выходки и откровенная неприязнь.

И если виконт подозрительно относился к такому дружелюбию юноши, то Тео и мисс Морвилл наблюдали за ним с радостью и облегчением.

— Думаю, — задумчиво поделилась Друзилла, — причина этому — мягкость характера его милости. Она благотворно повлияла на Мартина. Вначале он называл это недостатком мужественности, но теперь вдруг обнаружил, сам того не желая, что постепенно привык с уважением относиться к брату… Для него это может стать основой привязанности.

— Совершенно верно! — радостно подхватил Тео. — Вы очень точно подметили, Друзилла! Думаю, Мартин понял наконец, как глупо он себя вел, и пытается измениться.

— А я, — вмешался Улверстон, — просто уверен, что ваш драгоценный Мартин не на шутку струхнул и хочет всех нас убедить, будто постепенно привыкает к существованию Жера!

— Слишком строго сказано! — улыбнулся Тео. — Послушайте, я знаю Мартина почти с рождения и до сих пор не могу поверить, что в нем есть хоть крупица злобы. Да, он несдержанный, часто поступает глупо, но он не убийца, нет!

— Ага, вот мы и добрались до сути дела! — обрадовался Улверстон. — Вы, стало быть, так не думаете?

— Понимаю, что вы хотите сказать, но я не сомневаюсь, сейчас он искренне, глубоко раскаивается.

— Боже, Фрэнт, да вы меня никак за дурачка принимаете! Если он, как вы говорите, раскаивается, то это только потому, что пострадала лошадь! — Виконт перехватил брошенный в его сторону предостерегающий взгляд из-под нахмуренных бровей и нетерпеливо бросил: — Чепуха! Мисс Морвилл в это время была с Жером. Она имеет право знать правду.

— Друзилла, это в самом деле так? И вы ничего не сказали?

— Я знаю, как все произошло, — спокойно отозвалась она. — Однако его милость просил меня хранить все в тайне. Так я и сделала, тем более что считаю его человеком, который прекрасно может справиться с собственными делами без посторонней помощи.

— Именно так! — подхватил виконт. — Похоже, вы прекрасно разобрались в нем! Жер не из тех, кого легко обвести вокруг пальца, но если сейчас он позволит поймать себя на крючок этой так кстати пробудившейся братской любви, значит, мой друг куда глупее, чем я о нем думал!

— Послушайте, вот вы говорите, что знаете Жервеза! Но ведь и я знаю Мартина не хуже, — заявил Тео. — И говорю вам, что буду придерживаться своего мнения. Не отрицаю, раньше чувствовал себя прескверно — вы даже представить себе не можете, как я мучился. Но сейчас, слава богу, события разворачиваются так, что, думаю, скоро я смогу покинуть Стэньон со спокойной душой.

— Покинуть Стэньон? Вы собираетесь уехать? — удивился виконт.

— Конечно, не навсегда! По правде говоря, я собирался уехать давно, попутешествовать немного, но был вынужден отложить отъезд. Вы ведь знаете, что я служу у брата кем-то вроде управляющего и время от времени объезжаю его поместья.

— Ах вот оно что! И почему же вам пришлось отложить отъезд? — не отставал виконт. Тео рассмеялся:

— Похоже, вы меня поймали! Но это все в прошлом! Если страсти, бушевавшие в душе Мартина, однажды и привели его к опасной черте, то больше этого не повторится! Вот увидите, я прав!

Случилось так, что Мартин самолично убедил в этом кузена. Не было нужды искать причину, которая толкнула его на это, поскольку он сам ее открыл.

— Прекрати следить за мной, Тео! В этом нет необходимости. Знаю, ты уверен, что я решил подстроить гадость Сент-Эру, но, богом клянусь, это не так!

— Мой дорогой Мартин…

— Стало быть, именно так ты и думал! И все только потому, что в тот раз я не предупредил его об этом проклятом мосте? Устроили такой шум, будто случилось невесть что!

— Тебя это удивляет?

— Еще бы, черт побери! Признаюсь, тогда меня ничуть бы не огорчило, если бы он искупался в ручье, но сейчас… Сейчас я и сам убедился, что он в общем-то неплохой малый…

— Он ничем не давал тебе понять, что ты ему не нравишься, — довольно сухо обронил Тео.

— Можешь прибавить: «Хотя ты давал для этого немало поводов». Ведь именно это ты имел в виду? — сердито пробурчал Мартин. — Не знаю, с чего это ты вбил себе в голову, будто я намеренно извожу его, но, как бы то ни было, я требую, чтобы ты прекратил свои дурацкие угрозы! Ты мне не судья и не опекун, дьявол тебя побери! И оставь свою привычку следить за мной каждую минуту!

— Глупости, Мартин!

— Ну да, конечно! А с чего это тебе понадобилось увязаться за нами, когда я захотел показать Жервезу, где охочусь?

— Боже мой, что это пришло тебе в голову? Разве я не мог пойти с вами?