На пороге прошлого - Юлия Цыпленкова

в общем, оставалось и вправду дождаться, когда малыш подрастет и его черты станут более узнаваемыми. Что до волос… Пушок Тамина не был белым, но и рыжим его тоже сложно было назвать, в любом случае он не имел той яркости, из-за которой матушка дала мне имя Шанриз.

– Ты коварный уже с рождения, – высказала я сыну свое мнение. – Скрываешься даже от собственной матери. – А после добавила с хорошо знакомой интонацией: – Несносное дитя. – Вышло это неосознанно, и я рассмеялась.

Рассмеялась и сейчас, вспомнив. Танияр и магистр обернулись, привлеченные смехом, но я отрицательно покачала головой, показав, что ничего не желаю говорить, и мужчины снова отвернулись. А я, вздохнув с умиротворением, провела ладонью по телу сына, после прижала его к себе и устремила взор на каменную гряду, тянувшуюся слева.

Любопытно… В который раз я задумалась, что скрывается за этой невысокой грядой? По идее, должны быть наши земли, ранее носившие название Песчаная коса, если я не ошибаюсь, конечно. Может, и всё еще Зеленые земли. Дело не в этом, а в том, что скалы совсем небольшие, но никто и никогда не переходил через них… наверное.

А следом я подумала и о той стороне священных земель, куда мы не ходили ни разу. Я собиралась прогуляться, пока еще была беременна, но так и не нашла времени. А теперь непременно найду. Так что матери я не солгала, мне и вправду хотелось вскоре вернуться сюда. И расспросить с пристрастием, не имеет ли она тайных знаний, о которых помалкивает, и заодно прогуляться по степи в поисках ответа.

Увидев, как магистр повернул голову и поглядел в сторону гряды, я усмехнулась. У нас с ним были разные мысли, однако же и мне теперь было интересно узнать о том, что происходило с Элькосом у пещеры Создателя. Одарил ли его Белый Дух неким откровением, которое хамче еще не осознал, или же всё это пустое, и только человеческое любопытство и тщеславие двигает моим дорогим другом, – пока понять было невозможно. Как бы там ни было, но… на всё воля Отца. Придет время, и узнаем ответы.

А потом я выкинула из головы всякие размышления, потому что Тэйле перешел с неспешной рысцы на быстрый бег, и ветер бросился навстречу. Он скользнул по моим щекам, встрепал волосы, и я счастливо рассмеялась, радуясь вниманию своего Покровителя. И, вскинув вверх одну руку, я воскликнула:

– Хэлл!

Тут же завозился потревоженный Тамин, и я поспешила успокоить его, чтобы дайнанчи не явил подданным свой лик недовольным.

– Душа моя, мне кажется это дурно, – обернувшись, магистр укоризненно покачал головой.

– Что именно? – полюбопытствовала я.

Танияр и ягиры дружно посмотрели на Элькоса, ожидая ответа. Похоже, всех заинтриговала причина недовольства хамче.

– Но как же, – искренне изумился магистр. – Мы едем по священным землям, где безраздельно царствует Белый Дух, а вы поминаете вашего Покровителя из другого мира. На мой взгляд, это непочтительно. А еще меня называете святотатцем. – И, вновь покачав головой, он отвернулся с видом оскорбленной добродетели.

Танияр потерял интерес к высказыванию Элькоса, еще пока тот говорил, но ягиры перевели взгляды на меня, явно ожидая, что я отвечу. Возможно, осознав, что на землях Создателя Белого мира я провозглашала другое божество, тоже ощутили непонимание.

– Дорогой мой друг, – произнесла я, и маг опять обернулся, – вы совершенно неправы. Мое почитание богов неоспоримо в каждом из миров, где бы я ни находилась. Моя душа открыта им и полна веры. Но если же при одном божестве я буду стыдливо молчать о другом, то какое же это почитание? Где вера? Создатель Белого мира одарил меня своей милостью, но разве же Хэлл не был столь же милостив всю мою жизнь? Где бы я была, если бы не забота моего небесного Покровителя, принятого однажды и навсегда? Мое появление здесь было предопределено, но как бы я сумела исполнить предназначение, если бы не прошла весь свой путь в родном мире? Именно он открыл мне врата, и Хэлл перенес меня не в Бегренс, а в пещеру охо. И даже здесь он не оставлял меня, продолжал опекать и заботиться. Так отчего же радость при встрече с Покровителем должна оскорбить Создателя? И, если уж исходить из ваших слов, то мне вовсе стоит забыть о Великом Страннике, ибо Белый мир – это мир Белого Духа. Он везде и во всём, что окружает нас. Или вы ограничиваете Всевышнего только священными землями?

Я прищурилась, и ягиры сосредоточили на магистре посуровевшие взгляды. Элькос возмущенно округлил глаза.

– И как же вам это удается так ловко жонглировать словами?! – воскликнул хамче. – Пару минут назад я ясно видел вашу ошибку, а теперь понимаю, что сам был непочтителен. Но ведь это не так! Я тоже открыл душу Белому Духу, более того, я всецело ощутил его дар, сделанный мне…

– И сделанный еще в вашем родном мире, – заметил Танияр, казалось не обращавший на нас внимания. – А иначе как объяснить, что вы оказались лишены ваших сил?

Теперь мы с магистром смотрели только на дайна, а он продолжил:

– Судите сами, магистр. Была создана ситуация, при которой вы добровольно отказались от вашей магии без возможности восполнить запас. У вас не осталось выбора, кроме как принять энергию нашего мира, иначе бы вы не выжили. А после того как получили ее, ваш источник изменился, и родная сила стала недоступна. Похоже, что и ваш путь сюда был предопределен, как и путь Ашити. Осталось понять, какая судьба уготована вам Высшими Силами.

– А ведь и верно, – охнула я. – Как же я сразу об этом не подумала? Ведь это же так логично! Но тогда… Быть может, целью моего возвращения было не только рассказать о себе родным, но и забрать вас? И из этого следует, что у вас и вправду есть какое-то предназначение.

Элькос вдруг смутился. Он махнул рукой и отвернулся, а после проворчал:

– Оставьте. Я самый заурядный маг, каких немало…

– В вашем мире, – вновь прервал его дайн, – но в нашем вы единственный. К тому же заметно помолодели и окрепли. Стало быть, вам обещана не только новая сила, но и долгие годы жизни.

– Долгая жизнь – это вполне естественно для мага, государь, – вновь отмахнулся магистр. – К тому же я не единственный, кто обладает силой в Белом мире. Есть еще шаманы и илгизиты…

– И те и другие наделены могуществом, но не рождаются с ним, – теперь хамче прервала я. – К тому же шаманов и подручных отбирают по определенному признаку