Патриция Грассо - Во власти соблазна

– Да мне плевать, женись хоть на цветочнице из Ковент-Гардена.

– Вы принимаете мои условия?

– А у меня есть выбор?

– Нет.

– Я уже прошел по этой дорожке с твоим отцом, а потом всю жизнь сожалел об этом, – признался дед. – Только не женись на ней мне назло. Жить в браке придется долго, Александр. Если ты сделаешь неправильный выбор, страдать будешь сам.

– Женевьева Стовер – это правильный выбор, – решительно заявил Александр. В голове тут же возникли мысли о черноволосой колдунье с загадочными глазами, но он постарался хотя бы на время отогнать их.

– Сходи завтра на Бонд-стрит, – сказал дед. – Купи себе приличную одежду.

– А что, моя так уж плоха?

Дед стукнул тростью по полу.

– Твоя одежда вполне подходит для расследования убийств, но не для приличного общества.

Александр наклонил голову.

– Замечание принято, сэр.

– Хм… пожалуй, тебе пора согласиться с тем, что ты многого не знаешь, – пробурчал дед. – А теперь расскажи мне, как продвигается расследование.

– Вам интересно?

– А с чего бы я иначе стал спрашивать?

Александр улыбнулся старику:

– Из вас получился бы настоящий преступник.

– Это еще почему?

– У вас привычка отвечать вопросом на вопрос, – пояснил Александр. – Мы никогда не смогли бы обхитрить вас и добиться признания.

На губах деда появился намек на улыбку, но только на мгновение.

– Если бы я не нуждался в этой трости, мог бы начать преступную жизнь.

– Кстати, о преступлениях, – сказал Александр. – Я пришел сюда с Милл-Бэнк, недалеко от моста Воксхолл-Бридж. Мы нашли там тело, усыпанное лепестками роз. Мы считаем, что это муж решил избавиться от своей жены, но свалить вину на убийцу «с лепестками роз».

– Он сознался?

Александр покачал головой.

– Но констебль Блэк без труда справится с допросом этого типа.

– На этой неделе граф и графиня Уинчестер дают бал, – сказал дед. – Я хочу, чтобы ты пошел на него со мной.

– С удовольствием. – Александр встал, собираясь уходить.

– Могу я спросить, почему ты передумал и решил принять наследство?

Александр посмотрел на деда и увидел одинокого старика, много лет прожившего с угрызениями совести.

– Констебль Блэк посоветовал мне помириться с вами.

Дед склонил голову.

– Я благодарен ему за вмешательство.

– Увидимся завтра, после того как я схожу на Бонд-стрит.

Дед прищурился.

– Прекрати меня жалеть. Я этого терпеть не могу.

Александр холодно посмотрел на старика:

– Почему это я должен жалеть никчемного сукина сына, так обидевшего моего отца?

Старик широко улыбнулся:

– Ты напоминаешь мне меня самого.

Александр улыбнулся в ответ.

– Если вы еще раз так оскорбите меня, я отрекусь от вас.

Дед откинул голову и громко расхохотался.

В полночь, когда все давно спали, Фэнси размышляла. Она ошибалась в князе. Верно, Степан не самый ответственный мужчина в Англии. Он до сих пор не нашел себе достойного занятия, зато комплименты женщинам срываются с его уст очень легко.

Но князь вовсе не вельможный распутник, каким был ее собственный отец. Он любит женщин; его комплименты рассчитаны на то, чтобы каждая женщина почувствовала себя особенной – будь то герцогиня или горничная. Он каждую неделю выкраивает время на чаепитие с племянницами, а это говорит о его нежной, любящей натуре. От его сыновьей любви к матери сжимается сердце.

Фэнси выглянула в окно. На черном бархатном небе сияла полная луна, заливая мир светом и укутывая тенями. Там, вдали, домик на дереве ждал, когда к нему вернутся дети.

Комнату заполнил запах корицы. Фэнси знала – это няня рядом, чтобы охранять ее; ей снова вспомнились нянины слова: «Слушайся разума, дитя, но следуй за своим сердцем».

Разум предостерегал ее, советовал держаться подальше от князя, чтобы не превратиться в такую, как мать. Сердце требовало, чтобы она бросилась к нему в объятия и доверилась его любви.

Одно Фэнси знала точно. Она не хочет умереть, не познав любви.

Решится ли она пробраться в его спальню? Или лучше подождать до утра и сказать ему…

Сказать что? Что она его любит? Что надеется на его любовь? Хочет того, от чего отказалась раньше, – места в его постели?

Фэнси смотрела в окно, не в силах принять решение. Она последует за своим сердцем, но какой путь ее сердце должно выбрать?

И тут она его увидела. Князь, одетый только в бриджи, неторопливо шел к домику на дереве.

Фэнси смотрела, как он поднялся по извилистой лестнице и исчез внутри. Желание любви истомило ее душу и тело.

В одной ночной рубашке Фэнси, босая, прошла через всю комнату и выскользнула за дверь. Луна, светившая в окна, освещала ей путь к лестнице.

Фэнси добралась до входной двери, никого не потревожив. Лунный свет заливал все вокруг, освещая ей путь. Фэнси приподняла подол ночной рубашки и помчалась через лужайку прямо к извилистой деревянной лестнице у большого дуба.

Остановившись на мгновение, девушка сделала глубокий вдох и стала подниматься вверх по лестнице. Добравшись до верха, она вошла в домик на дереве – и замерла.

Князь стоял к ней спиной. Она залюбовалась видом его обнаженной спины. Широкие плечи. Сильные мускулы. Узкая талия. Узкие бедра.

– Степан?

Он резко обернулся. Господи, его обнаженная грудь, поросшая густыми темными волосами, еще красивее, чем спина!

– Что вы здесь делаете в такой час?

– Я… я… – Фэнси облизнула губы. – А что вы здесь делаете в такой час?

– Пытаюсь избежать соблазна, – произнес Степан, – но он следует за мной.

Фэнси уловила в его голосе иронию. Собрав всю свою храбрость, она сделала несколько шагов и подошла к Степану почти вплотную.

– Вы меня любите?

Глава 14

Ее вопрос удивил князя.

– А вы хотите, чтобы я вас любил?

– Да.

Степана пронзило предвкушение счастья.

– Почему?

– Потому что я люблю вас.

Она его любит. Она принадлежит ему. Он добился ее любви!

Степан провел ладонями по ее обнаженным рукам.

– Я люблю вас больше жизни.

Вместо ответа Фэнси скользнула руками по его обнаженной груди и обняла за шею.

– Поцелуй меня, – выдохнула она.

Степан наклонил голову и прильнул к ее губам. Мягкий аромат розы смешивался с чувственным пряным запахом, обещая любовь, искушая его чувства.

Поцелуй был долгим и томительным. Его язык ласкал ее губы. Они приоткрылись, впуская его, и язык погрузился в сладость ее рта. Фэнси затрепетала, ее язык сплелся с языком князя в чувственном танце. Она прижалась к нему. Груди ее налились и потяжелели, а соски напряглись от желания.