Виктория Холт - Изменница

— Дерек! — возмутилась его словам Изабелла. Она повернулась ко мне:

— Вы должны простить его. Он часто говорит, не подумав.

— Понимаю, — ответила я. — Просто дядя Карл очень привязан к Джесси Стирлинг, ведь она ухаживает за ним. Я надеюсь, что и Эвелина ведет себя так же по отношению к своему супругу.

— Ему, должно быть, все семьдесят, — сказал Дерек. — А ей? Всего шестнадцать?

— Я думаю, чуть больше. Я видела ее, когда бывала здесь прежде.

— Эндрю Мэйфер пребывает в добром здравии и рассудке. Могу поручиться за это, — сказал доктор Форстер.

— Тогда зачем нам судачить об этом? — спросила Изабелла. — Давайте поговорим о приятных вещах. Разве не славно, что у короля с королевой родился сын? Мне кажется справедливым, что первенцем монарха стал сын. Говорят, что маленький принц Уэльский — здоровенький крепыш и мать бережет его как зеницу ока.

— Если уж говорить о приятных вещах, — подхватил доктор Форстер, — то нужно упомянуть и мирный договор, подписанный в ноябре в Фонтенбло. Должен сказать, что мы заключили его на выгодных условиях.

— В самом деле, — согласился Дерек. — Мы получили Канаду от Франции и Флориду от Испании.

— Да, но уступили наши владения в Вест-Индии.

— Зато мы удержали Сенегал и ряд островов.

— Я огорчена, что в наши дни люди не слишком ценят мистера Питта, первого министра, — сказала Изабелла, — а как его любили раньше! Люди всегда полагались на него, а теперь столько недовольства из-за того, что он принял эти деньги… Но ведь ему надо на что-то жить…

В этой семье знали обо всем, что происходило в мире. Я поняла, что они периодически бывают в Лондоне, и почувствовала, что слишком уединилась в деревне. Я многое почерпнула из разговоров с ними, они обсуждали все, даже стоимость королевской кареты — семь фунтов четыре шиллинга и три пенса. Изабелла ужасалась этой цене и говорила, что такие деньги можно было бы потратить разумнее.

Я узнала о волнениях в театрах Друри Лейн и Ковент-Гарден из-за того, что их директора отказались впускать людей в конце третьего акта за полцены, и что лорд Бьют ушел в отставку, а мистер Фоке стал лордом Холлээдом, и что Джон Уилкс посажен в Тауэр.

Мне очень понравились Форстеры, и особенно привлекало их добродушие.

— Вы должны бывать у нас и впредь, — сказала Изабелла, когда я поднялась, собираясь уходить. Я поблагодарила за приглашение.

— Ты тоже уходишь, Чарльз? — продолжила хозяйка. — Я думала, ты останешься поужинать.

— Я провожу госпожу Рэнсом до Эверсли-корта и вернусь.

— Это очень любезно с вашей стороны, — сказала я, — но в этом нет необходимости.

— Дело не в необходимости, а… в удовольствии, — ответил доктор, улыбаясь мне.

Его лошадь стояла в конюшне, и он вывел ее к тому месту, где была привязана моя.

— Вы придете снова повидать нас, не так ли? — спросил он.

— Вы имеете в виду, приду ли я в Эндерби? Да, конечно. Я получила большое удовольствие сегодня. Ваш брат и его жена просто очаровательны.

— Прекрасный пример идеального супружества, — заметил Чарльз как бы случайно.

Я быстро взглянула на него и, как мне показалось, заметила циничную улыбку. Мне стало любопытно узнать о нем больше. Есть ли у него жена? Он был немолод, должно быть, лет сорока с небольшим… на несколько лет больше, чем мне.

— Но ведь это очень хорошо, — заметила я.

— Да, Дереку повезло, Изабелла — милая женщина.

— Вы правы. Удивительно, как они преобразили Эндерби. Он был запущен и угрюм. Теперь совсем другое дело.

— Да, у него была дурная репутация, и сначала они даже не могли нанять слуг, но Изабелла вскоре сказала всем, что Эндерби — прекрасное место.

— Вы любите ее?

— А разве можно не любить Изабеллу?

— А у вас есть дом в городе?

— Да, с врачебным кабинетом.

— Нравится ли вам здесь? Чарльз колебался с ответом.

— По правде сказать, это не лучшее место для практикующего врача. Местность слишком неравномерно заселена, но есть и преимущества — рядом госпиталь да и Дерек с Изабеллой живут поблизости.

— И мне кажется, что вы большую часть времени живете в Эндерби.

— Вы правы, я провожу там много времени. Меня всегда хорошо принимают, и, если я не появляюсь у родственников несколько дней, мне делают выговор.

— Но это доставляет вам удовольствие.

— Конечно, — подтвердил он.

Так за беседой мы подъехали к Эверсли-корту. Я попрощалась с доктором Форстером, и он выразил надежду, что мы вскоре встретимся вновь.

Направляясь к конюшне, я увидела Джесси и догадалась, что она возвращается со свидания с Эймосом Керью. Она проследила взглядом за доктором Форстером, который возвращался в Эндерби, потом последовала за мной. Лицо ее раскраснелось, возможно, от быстрой ходьбы.

— Я видела, как вы ехали с… вашим другом?

— С моим другом? О, вы имеете в виду доктора Форстера?

— Я и не догадывалась, что вы с ним знакомы.

— До сегодняшнего дня я не встречала его. Я заметила, что руки Джесси слегка дрожат, казалось, у нее сбилось дыхание.

— О! — воскликнула она. — Так вы встретились с ним впервые?

Мне не понравился этот допрос с пристрастием. Я спрыгнула с лошади, отдала поводья слуге и, холодно улыбнувшись Джесси, быстро направилась к дому, чтобы она не смогла догнать меня.

Когда я входила в холл, одна из горничных поспешно спускалась по лестнице.

— У нас гость! — воскликнула она.

— Кто именно? — спросила я. Подоспела запыхавшаяся Джесси, и горничная повторила свои слова для нее.

— Он прибыл к нам ненадолго, — добавила она.

— Да кто же он? — спросила Джесси. Я никогда не видела ее такой взволнованной. В этот момент на верхней площадке лестницы появился Дикон и, крикнув: «Привет!» — бегом спустился к нам.

Я уставилась на него, не менее ошеломленная, чем Джесси.

— Ваша матушка и тетя настаивали, чтобы я приехал, — ухмыльнувшись, сообщил он, — кажется, они думают, что за вами необходим присмотр.

Я была потрясена и раздосадована, моя неприязнь к Дикону была велика, как никогда. Джесси пришла в себя:

— Я должна пойти распорядиться приготовить комнату для вас. Вы голодны?

— Очень, — ответил Дикон, ухмыляясь. Он понимал мои чувства и наслаждался ситуацией. За ужином, поданным в шесть часов, Дикон был чрезвычайно разговорчив. К нам присоединились доктор Кэйбл и Джесси. Она оправилась от смущения и была очень любезна с Диконом. Казалось, и доктор был рад видеть его.

— Меня просто заставили приехать, — сказал Дикон. — Мать Сепфоры беспокоилась за свое единственное сокровище, странствующее в одиночку.