Виктория Холт - Трудное счастье

Дед был так доволен своей идеей, что я не решилась отказать ему.

Известие о большом приеме было воспринято Роком и Морвенной с большим энтузиазмом. Я уже не сердилась на свою свояченицу и на Чарльза, убедив себя в том, что они любят старый замок и, естественно, рады тому, что в будущем я, возможно, помогу им деньгами, так необходимыми для его ремонта.

— Даже трудно поверить в то, что во всем Полхорган-холле скоро снимут чехлы с мебели, — сказала Морвенна.

Близнецы тоже были чрезвычайно взволнованы сообщением о предстоящем приеме. А когда Ловелле объяснили, что двенадцатилетним девочкам не разрешается присутствовать на балах, она отважно обратилась к моему дедушке за персональным приглашением для себя и сестры. Такую смелость старый Полхорган счел здоровым проявлением инициативы и, решив поощрить ее, немедленно написал Морвенне письмо с просьбой разрешить детям принять участие во всеобщем празднике.

Узнав о том, что разрешение получено, Ловелла, казалось, просто сошла с ума. Она носилась по дому, таинственным голосом цитируя Бог весть откуда: «К вечеру послышались звуки пирушки…» Хайсон оставалась невозмутимой, и лишь ее глаза загадочно поблескивали от удовольствия.

Морвенна прекрасно знала всех в округе и помогла мне составить список приглашенных.

— Всем захочется прийти, чтобы посмотреть на внучку лорда Полхоргана, — заявила она мне.

Присутствовавший при этом разговоре Рок возразил:

— Ерунда. Все придут, чтобы познакомиться с новой миссис Пендоррик, так как миссис Пендоррик — более важная персона в округе, чем внучка лорда Полхоргана.

— Должно быть, наш брачный союз кажется им странным, — предположила я.

— Не волнуйся. Поговорят-поговорят, да и забудут, — успокоил меня Рок. — В этих краях, дорогая, в каждой семье есть нечто странное, какая-нибудь тайна, например.

— Это уж точно, — подтвердила Морвенна. В предвкушении приема Дебора была взволнована не меньше девочек. Она даже пригласила меня к себе посмотреть отрез на платье, которое должна была сшить Кэрри. Их было два, разных цветов, и Дебора хотела, чтобы я помогла ей выбрать, который больше к лицу. Крепдешин двух расцветок: бледно-лиловый и бледно-розовый, был разложен на столе.

— Что за чудо, это теперь такая редкость, — пощупав материал, сказала я.

— Мы купили его очень давно. Правда, Кэрри? Я и не заметила, как та вошла в комнату. На шее у старухи висела сантиметровая лента, к поясу были прикреплены ножницы и подушечка для булавок.

— Я откопала его в Плимуте, — сказала она. — Боялась, что его не хватит на двоих.

Дебора с улыбкой взглянула на меня.

— За швейной машинкой Кэрри просто творит чудеса. Надеюсь, на сей раз она тоже сошьет мне что-нибудь красивое.

— Помните ваши платья, в которых вы были на объявлении помолвки? — прошептала старая Кэрри, и ее глаза взволнованно заблестели. — На вас было розовое, на ней — лиловое.

— Да, мы решили, что в тот день наши платья должны быть разными.

— А до этого я всегда шила вам одинаковые. Для одной и для другой…

— Я пригласила миссис Пендоррик, чтобы она помогла мне выбрать цвет, — объяснила Дебора.

— Лиловый всегда был ей к лицу, — не унималась Кэрри. — Она часто носила его… после…

— Может, мне лучше выбрать розовый? — прошептала Дебора.

Мы прошли в гостиную и, расположившись у окна, залюбовались морем. Моя собеседница вдруг сказала:

— Я очень опасаюсь за Кэрри. Она будет шить мне платье, и для нее это тяжелое переживание, еще одно напоминание об утрате.

Выйдя от Деборы, я столкнулась с Рэйчел Бектив. Она натянуто улыбнулась.

— Все только и делают, что говорят о предстоящем приеме, который устраивает твой дед, и я чувствую себя сродни Золушке. Как гувернантке мне не приходится рассчитывать на приглашение.

— Какая чепуха, — возразила я. — Конечно, ты тоже приглашена.

Мгновенно вспыхнувшая на лице Рэйчел улыбка преобразила ее, в этот момент она показалась мне даже красивой.

— Спасибо, — смущенно пробормотала она, — это большая честь для меня.

Следующие несколько дней я почти не была дома, проводя все свое время в Полхоргане. Дед настаивал, чтобы я тщательно осмотрела весь дом. Я это сделала в сопровождении Досона и его жены, которые, узнав о том, что я внучка старого Полхоргана, относились ко мне с особой почтительностью.

Полхорган-холл отличался планировкой от Пендоррик-холла, состоявшего из четырех отдельных и практически самостоятельных частей. Он был задуман как один большой дом. Холл здесь был просто огромным, именно в нем-то и должен был состояться прием. Готовясь к нему, Досоны расчехлили мебель, чтобы я могла хозяйским глазом окинуть весь интерьер.

Холл предстал передо мной во всей своей красоте. Это было удивительно пропорциональное помещение с высоким сводчатым потолком и красиво отделанными стенами. Небольшое возвышение у одной из его стен идеально подходило для размещения оркестра. Досон предложил украсить холл экзотическими растениями, которые в изобилии имелись в теплицах, для этого я должна была сказать Трихэю, главному садовнику, что именно я хочу выбрать. Несколько комнат рядом с основным залом отводились под буфеты.

Общаясь с миссис Досон, я лишний раз убедилась в том, какая она прекрасная экономка. Она, кстати, и сама была не прочь лишний раз продемонстрировать на деле свои достоинства.

Показывая мне прекрасные кухни, где были все мыслимые и немыслимые приспособления, миссис Досон сказала со вздохом:

— Такая роскошь кругом, мэм, и все это ни к чему. Его милость ест как птичка, и, чтобы готовить ему, вполне достаточно одной плиты. Хотя, должна вам сказать, его сиделка настаивает на том, чтобы за ней ухаживали, как за госпожой. — При упоминании сестры Грей губы миссис Досон непроизвольно сжались.

Мы продолжали осматривать помещения, когда появилась Алтея Грей собственной персоной. Она выглядела превосходно в своей форме и одарила меня приятной улыбкой. Я снова мысленно поразилась ее красоте, при этом вспомнив ту сцену на пляже, когда застала ее с Роком.

— Вы показываете миссис Пендоррик дом? — спросила она.

— Получается, что да, — парировала миссис Досон.

— Если хотите, я могу это сделать. Вероятно, сейчас у вас множество других забот.

— Я — экономка, и моя обязанность — показать миссис Пендоррик дом, сестра.

Сиделка улыбнулась и безразлично пожала плечами. В отместку за вызов, брошенный ей экономкой, она осталась с нами. Это обстоятельство привело бедную миссис Досон в ярость, и она старалась делать вид, что вообще не замечает присутствия сестры Грей. Интересно, что же та все-таки натворила, чем вызвала такое неприязненное отношение к себе?