Хизер Грэм - Мой враг, мой любимый

Это было божественно!

И если порывистый зимний ветер по-прежнему хозяйничал за стенами домика, то внутри сразу стало жарко. Все желания, мучившие Кирнан в Англии, все ее самые смелые мечты наконец-то сбылись. Эти долгие ночи, полные томительного ожидания, бесконечные дни, когда жажда любви бесплодно мучила ее, поскольку единственный мужчина, обладавший способностью разжечь в ней огонь страсти, был далеко, и возможно, по ее собственной вине, теперь кончились!

Пространство и время вмиг отступили. Кирнан почти не видела лица Джесса и с трудом различала его страстный шепот. Главное – она снова была с ним, повиновалась волнующему ритму согласованных движений, отдавалась безоглядной страсти их обоюдного желания и восторга. Конечно, на свете существовали долг, совесть, гордость, но Боже мой, разве они имели сейчас хоть какое-то значение?!

В объятиях Джесса Кирнан забыла обо всем, ну и ладно. Чуть слышный рокот реки сливался с шелестом ветра за окном, а зимняя свежесть смешивалась с неповторимым ароматом тела ее возлюбленного. Ритм нарастал, даря ей все более утонченные наслаждения, заставляя Кирнан стонать и извиваться.

Когда Джесс проникал в глубину ее лона, она с благодарностью принимала его. В следующий миг он подавался назад, и она прижималась к нему теснее, не в силах перенести даже секундного разъединения. И вот он снова в ней, с каждым движением все глубже и глубже. До слуха девушки доносились какие-то крики и стоны, и она не сразу поняла, что стонет она сама. Пусть скорее их тела сольются в экстазе, станут единым целым! О, ей хотелось полностью раствориться в Джессе! И. вот, наконец, пик наслаждения. Как и в прошлый раз, Кирнан показалось, что окружающий мир вдруг озарился тысячами звезд, и она, вздрогнув, замерла, отдаваясь, этому волшебному мгновению. Дрожь пробежала по ее телу, потом еще и еще. Джесс в последний раз крепко обнял ее, изливая в лоно горячую влагу.

Потом он откинулся на спину и привлек Кирнан к себе. Некоторое время оба лежали неподвижно, а затем он ласково убрал прядь волос с ее лба и поцеловал в щеку.

– О, Джесс, – прошептала девушка.

– Не понимаю, – прошептал он в ответ, – как я жил без тебя?

Она ожила, зашевелилась в его объятиях, радуясь тому, что они снова вместе, наслаждаясь теплом и силой его рук.

– О, Джесс, неужели у всех так? – чуть слышно спросила она.

Он чмокнул ее в лоб.

– Нет, только у нас с тобой, – серьезно ответил он.

– И что же теперь делать? – поинтересовалась Кирнан к ее удивлению, он молча отстранился и встал. Пряча глаза, Джесс начал одеваться – застегнул рубашку, заправил ее в бриджи и потянулся за сапогами. Кирнан тоже принялась приводить себя в порядок.

Камерон подошел к окну, откуда открывался вид на главный особняк. Сквозь густую листву величественная белая колоннада портика почти не проглядывалась. Лишь присмотревшись, он сумел различить красивый памятник на могиле своего далекого предка и его жены.

– Бог мой, – с неожиданной страстью произнес он, – как я люблю эту землю!

«А я люблю тебя, Джесс», – хотела подхватить Кирнан, но удержалась. Она уже открывалась ему и знала, что и он ее любит. И потому просто произнесла:

– Я тоже люблю ее, Джесс.

Он стремительно обернулся к ней и упер руки в бока. Волосы его растрепались, и сейчас он выглядел именно таким, каким и рисовала его Кирнан в своем воображении – мудрым взрослым мужчиной, гораздо старше всех ее лондонских и здешних поклонников, может быть, даже чуточку уставшим от жизни. Сильный, смелый, ловкий, опытный и чувственный любовник, красавец, знающий себе цену, – словом, настоящий хозяин своей земли.

– Тогда выходи за меня! – вдруг решительно крикнул он.

От неожиданности Кирнан вздрогнула и потупилась. Она любила Джесса и мечтала стать его женой, ей хотелось быть с ним рядом, войти хозяйкой в Камерон-холл, родить и вырастить детей и дожить до глубокой старости, наслаждаясь любовью Джесса и даря ему свою.

Она не сразу нашлась с ответом и только тихо обронила:

– А что, если начнется война?

– Но ведь сейчас войны нет.

– Линкольн вот-вот станет президентом, – настаивала девушка.

– Какого черта тебе вздумалось интересоваться политикой? – вдруг грубо взорвался он. – Леди это не пристало!

От неожиданности Кирнан чуть не потеряла дар речи.

– Как тебе не стыдно, Джесс! Прежде ты так не считал…

– Ну а теперь считаю, – устыдившись своей вспышки, растерянно пробормотал он и повторил: – Так выходи за меня…

Кирнан встала и одернула юбку. Подойдя к Джессу, она уронила голову ему на грудь и услышала, как громко стучит его сердце. «Да! – хотела крикнуть она во все горло. – Я выйду за тебя, потому что мне хочется этого больше всего на свете!» Но произнесла она совсем другое.

– О, Джесс! – печально прошептала девушка, погружая свой бездонный изумрудный взгляд в его кобальтово-синие глаза. – Обещай, что ты всегда будешь со мной!

Губы Джесса чуть дрогнули.

– Не важно, правильно это или нет, лишь бы на твоей стороне, да?

– Но ведь это и твоя сторона, Джесс!

Он лишь горько улыбнулся в ответ и, наклонившись, нежно коснулся ее рта губами.

И вдруг, нахмурившись, отпрянул. Кирнан не сразу поняла, в чем дело, и вдруг услышала цокот копыт за окном.

– Джесс! Джесс, где ты, черт возьми?

Девушка узнала голос Дэниела, взволнованный, даже встревоженный. Она поспешно отошла в сторону и, опустив глаза, принялась поправлять прическу.

Машинально загородив ее спиной, Камерон-старший подождал, пока она приведет себя в порядок, и лишь затем вышел на открытую галерею.

– Я здесь, Дэниел. Что случилось?

Убедившись, что в данных обстоятельствах она выглядит; наилучшим образом, Кирнан рискнула выглянуть из-за спины Джесса. К домику верхом на лошади приближался Дэниел, такой же прекрасный наездник, как и его брат. Его синие глаза горели от возбуждения. Он уже собирался что-то сказать, как вдруг увидел подругу детства.

– Кирнан, дорогая! Ты вернулась!

Соскочив с коня, Дэниел стремительно бросился к ней, и не успела она опомниться, как он уже стиснул ее в объятиях и звонко расцеловал в обе щеки. Джесс молча наблюдал за ними со стороны. На губах его играла снисходительная усмешка взрослого, с отеческой любовью взирающего на возню детей.

– Да, я вернулась! – смеясь и обнимая Дэниела, подтвердила Кирнан. – Я ведь писала тебе, что собираюсь домой.

– Но мне и в голову не пришло, что ты так быстро соберешься!

Внимательно взглянув на девушку, Дэниел вдруг перевел глаза на Джесса. Должно быть, он заметил, что прическа ее в беспорядке.

Однако что бы младший брат ни подумал, вслух он ничего не сказал. К тому же Джесс напрочь лишил его такой возможности.