Барбара Картленд - Неотразимый Кавалер

— Конечно, не стану! — возразила она. — Зачем это мне?

— Совершенно незачем. Я верю, что вы будете говорить мне только правду, — ответил он. — Но, черт возьми, вы не должны слушать разговоры о разных «птичках» и тому подобном. Вы — невинная дебютантка!

— И весьма строптивая, как вам известно, — возразила Кларинда. — Но давайте не будем говорить обо мне, мы ведь говорили о вас, о том, почему вам так быстро становится скучно.

— Я не буду обсуждать с вами что бы то ни было, что вы узнали, подслушивая, — оборвал ее лорд Мельбурн.

— Но вы же часто скучаете, разве не так, милорд? — продолжала настаивать Кларинда. — И я этому не удивлюсь. В одном вы были правы: я нашла светское общество гораздо более пышным и занимательным, чем ожидала. Но я убедилась, что очень многие из его членов потрясающе глупы.

— Вы говорите так, словно вы такая же старая и мудрая, как Мафусаил, — сказал лорд Мельбурн, и помимо его воли в его глазах мелькнула веселая искорка.

— Иногда я чувствую себя именно такой, — ответила Кларинда. — Я наблюдала как-то за одним молодым человеком, игравшим в карты. Он выиграл приличную сумму, и математическая вероятность того, что он должен был бы перестать выигрывать, была астрономической. И тем не менее он остался за столом и играл до тех пор, пока не спустил весь выигрыш. Разве вы не находите это до смешного глупым?

— Я начинаю беспокоиться, Кларинда, — сказал лорд Мельбурн. — Если вы останетесь столь же критичной, как мы с бабушкой сможем найти вам жениха, который бы вас устроил?

Наступила некоторая пауза, наконец Кларинда очень тихо ответила:

— Вы не заставите меня… выйти замуж за человека, который мне не нравится?

— Разумеется, нет! — убежденно ответил лорд Мельбурн. — Я не стану навязывать вам никакого мужчину!

— Тогда я наберусь храбрости и скажу, что сколь высокое положение в свете не будет занимать джентльмен, я не выйду за него замуж, если не полюблю его.

— А вы знаете, что такое любовь? — спросил лорд Мельбурн.

— Нет, — ответила она. — А вы?

В ее глазах появилась тень недоверия, словно девушка сознательно пыталась вывести его из себя. Но выражение серых глаз лорда Мельбурна внезапно остановило Кларинду.

Они смотрели друг на друга, освещенные мерцающим пламенем, и Кларинде показалось, что между ними происходило что-то, доселе ей неведомое. Что-то, разбудившее странное чувство в самой глубине души. Оно было волнующим, захватывающим и стесняло ее дыхание.

— Кларинда, — очень тихим голосом спросил лорд Мельбурн, — вы не думаете, что мы можем быть друзьями?

Мгновение она продолжала смотреть на него, широко раскрыв темно-синие глаза и подняв маленькое лицо в форме сердечка, ее волосы цвета огня мерцали, губы были полуоткрыты. Затем, с усилием, она отвернулась.

— Нет! Нет! — воскликнула она. — Всегда что-то… останавливает меня… что всегда будет… останавливать, и вам известно, что именно.

— Джессика Тансфилд, — еле слышно выдохнул лорд Мельбурн.

— Да… Джессика, — прошептала Кларинда.

Затем, прежде чем он успел шевельнуться, девушка вскочила и, словно застигнутая врасплох нимфа, торопливо выбежала из комнаты.

Глава IX

— Я полагала, что сегодня днем мы поедем кататься в парк, — сказала Кларинда маркизе, когда они садились в открытый экипаж, стоящий у особняка на Беркли-стрит.

— Именно это я и намеревалась сделать, — ответила маркиза, — но сегодня утром я получила записку от герцогини Девоншир, в которой та приглашает нас на чай сегодня днем. Ее сиятельство написала столь требовательно, что я посчитала невежливым не принять это приглашение.

— Я этому очень рада, — ответила Кларинда. — Я с нетерпением жду знакомства с Девоншир Хаузом.

— Это страница истории, — ответила маркиза. — Девонширы играли значительную роль в истории этой страны в течение столь многих поколений, что этот особняк собрал в себя отголоски всех значительных политических и национальных событий.

— Я видела герцогиню в Карлтон Хаузе, — сказала Кларинда. — Она — очень красивая женщина.

— И заядлый игрок, — сухим тоном произнесла маркиза.

— Интересно, что заставляет людей быть азартными игроками, — заметила Кларинда, как бы рассуждая вслух, и тут же добавила: — Я знаю ответ — скука.

Говоря это, она подумала о лорде Мельбурне и их разговоре вчера ночью. Его светлость неожиданно оказался добрым. Кларинда думала, что он будет разгневан ее поведением, но он воспринял все с пониманием и даже юмором.

В то же время девушка надеялась на то, что маркиза никогда не узнает об этой проделке. Старая леди наверняка не нашла бы забавным, что с герцогом Кингстоном обошлись столь непочтительно.

К тому же Кларинда в отчаянии думала, что, если маркиза узнает о том, что его сиятельство пробовал поцеловать девушку, она может решить, что это еще один шаг в осуществлении ее надежд.

— Как вы думаете, кто будет на чае у герцогини? — спросила Кларинда, пытаясь прервать течение собственных мыслей.

— Понятия не имею, — ответила маркиза. — Вы надеетесь встретить кого-то конкретного?

Задавая вопрос, она проницательным взглядом осмотрела Кларинду, и той пришлось буквально прикусить язычок, чтобы не сказать, что она вовсе не надеется встретить кого-то конкретного, наоборот, был один человек, с которым она больше не желала видеться, и этот человек — герцог Кингстон.

Между Мельбурн Хаузом и роскошным особняком Девонширов на Пикадилли расстояние было небольшим. Лошади проехали через чугунные ворота с золочеными шпилями и остановились у парадного подъезда.

— Похоже, гостей будет не очень много, — сказала маркиза, оглядывая стоящие у крыльца экипажи.

Кларинда ничего не ответила. Как только она вошла в зал, ее тут же поразила широкая лестница, разветвляющаяся надвое у площадки, на которой стояла громадная мраморная скульптура.

Вдоль стен висели огромные портреты Девонширов, и каждый представитель семейства, казалось, был более симпатичным или красивым — в зависимости от пола — чем предыдущий.

Когда Кларинда и маркиза поднялись по лестнице, они вошли в изысканно обставленный салон, выходящий окнами в сад, в котором герцогиня часто принимала гостей.

С огненно-золотыми волосами, бело-розовой кожей и точеными чертами, Георгина, герцогиня Девоншир, оказалась даже прекраснее, чем многочисленные портреты, увековечившие ее образ.

Протянув вперед руки, она с неописуемым изяществом приблизилась к маркизе и поцеловала ее в обе щеки.

— Я так рада, что вы приехали, мэм, — порывисто воскликнула она. — И с нетерпением жду знакомства с дебютанткой, о которой больше всего говорят в этом сезоне — с подопечной вашего внука.