Карен Монинг - Заклятие горца

Он долго оценивающе смотрел на нее, затем пожал мощным плечом.

– Я – Друид, девушка.

– «Друид»? – Она моргнула. – Ты имеешь в виду тех парней в белых балахонах, любящих омелу и думающих, что они могут общаться с миром сверхъестественного, принося человеческие жертвы? – По профилю своей специализации, она постоянно сталкивалась с ссылками на таинственную, очень порочную секту. Известная находка – Человек из Линдоу, тело которого было найдено в отличном состоянии в торфяных болотах графства Чешир в 1984 г. и датировалось железным веком. При его исследовании были обнаружены признаки ритуального убийства, в частности пыльца омелы в его животе, в связи с этим было выдвинуто предположение о возможной связи его с Друидами.

Он вздрогнул.

– Ох, это действительно то, что сейчас думает мир о нас?

– В большинстве своем. Ты хочешь сказать мне, что Друиды фактически были в какой-то степени волшебниками? Как Мерлин или кто-то подобный?

Он сдержано осматривал вокруг автомобильную стоянку.

– Джессика, волшебство везде вокруг тебя. Люди не знают этого, потому что те, кто обладает этими способностями, постоянно принимают меры, чтобы скрывать это. Волшебство всегда было, и всегда будет.

Ее глаза сузились.

– Таким образом, этот Лука – тоже Друид?

– Он был Друидом. Сейчас он стал Темным магом.

Неделю назад, она сама глупо смеялась бы над любым, кто утверждал, что такие вещи существуют. Она спросила бы их о львах, тиграх, и медведях, и рубиновых шлепанцах со встроенным устройством телепортации. Теперь же, опираясь локтями на влажную крышу своего автомобиля, подперев подбородок руками, она только со вздохом сказала:

– Ладно, так в чем отличие?

– Друид рождается с волшебством в крови. Магия темного волшебника приобретается через тщательное изучение и обучение черной магии, повышая знания ритуалов и заклинаний. Друид уважает врожденную природу вещей и действует в согласии с мирозданием. Темный маг извращает природу вещей, исходя из собственных целей, изменяя основу мироздания без мысли о последствиях. Друид проводит исследования с целью исцелять и обучать. Маг проводит опасные алхимические исследования, чтобы изменять и управлять. Друид, ставший Темным магом, намного более мощен, чем просто маг или просто Друид.

– Допустим! Если он – Друид, ставший Темным магом, а ты – только Друид, и «друид, ставший Темным магом» настолько более мощен, то как ты планируешь победить его! Дело дрянь! Дерьмо!

Понимание ситуации запоздало озарило ее, она пошла в противоположную от него сторону, обтирая намоченный дождем бок автомобиля, припаркованного параллельно ее машине.

– Я иногда могу быть настолько тупой, – выдохнула она. – Ты ведь тоже один из плохих парней, не так ли? Ты тоже стал Темным магом, не так ли? Только при таком раскладе это имеет смысл.

Его глаза цвета виски сузились.

– Иди в машину, Джессика, – сказал он мягко.

Она в отрицании мотала головой.

– Ммм... Не пойду. Я еще не все выяснила. Ты еще не рассказал мне о тех командах, что ты даешь. Когда ты говоришь людям что-то сделать, и они делают только это – что это, что бы то ни было?

Его желваки заиграли, и он долго в тишине оценивал ее. Затем произнес:

– Это способность Друида управлять «Голосом». Некая интонация, иначе – Голос Власти. – Он не видел необходимости рассказывать ей, что другие назвали это Голосом Смерти, если Друид был достаточно сильный. А он был. Хотя он не знал, что мог убить своими словами, так как пока не было слишком поздно, и он не убивал. – Это чары принуждения, девушка. Теперь иди в машину. Шторм усиливается.

Как будто в подтверждение его слов в тоже мгновенье дождь превратился в устойчивый ливень, и в небе раздался гром.

Но Джесси не собиралась такому неудобству как шторм позволить прервать ее теперь. В ней бушевал собственный маленький грозовой торнадо. Его непреодолимая сила беспокоила ее. Сильно.

– Ты можешь заставить людей совершать поступки, которые они не желают делать? Даже плохие, которые серьезно противоречат их желаниям? Они сознают это, когда ты применяешь это к ним? Они что-нибудь помнят, когда это проходит? – настойчиво спрашивала она.

Его желваки заиграли снова.

– Сядь в машину, Джессика. Я попробую объяснить тебе, – сказал он прохладно.

– А что, если я откажусь? – ответила она с тем же льдом в голосе. – Ты заставишь меня сесть в машину? Заставишь меня «Голосом»? Теперь, когда я думаю об этом, я удивлена, почему ты еще не испробовал этот твой «Голос» на мне. Почему потрудился добиваться своего по-хорошему, когда мог бы просто скомандовать что-нибудь, чего ты хочешь? Тебе даже не нужно совращать женщину, ты можешь просто приказать ей… – Она резко оборвала свою речь, вытаращив глаза.

– Сядь. В. Машину. Джессика.

– О, Боже, ты действительно пробовал это на мне, – воскликнула она. – Ты пробовал это дважды, когда я освободила тебя. Ты пытался заставить меня поцеловать тебя и показать мою грудь. Скажи, что ты этого не делал?

Его смуглое точеное лицо не выражало никаких эмоций. Если он вообще испытывал хоть одну, и то ее нельзя было увидеть. Он отвел взгляд, склонив свою голову, и выжидал время.

Позади него высветилась молния, сверкая и изгибаясь, в мрачном стальном небе Индианы.

Короткий, едкий смех вырвался из нее.

– И это не сработало, не так ли? По непонятным причинам это не действует на меня вообще, я права?

Он один раз утвердительно кивнул головой.

– Ни одна из моих магических способностей не действует.

Джесси уставилась на него, изо всех сил пытаясь усвоить эту новую информацию, которая совсем по-другому расставляла акценты в происходящих событиях, о которых она имела такое наивное представление. Она поверила в то, что хороший парень охраняет ее от плохого парня.

Только чтобы потом узнать, что не было никаких хороших парней в мире Джесси С. Джеймс.

Только плохой и злой.

Она хотела знать точно, насколько плохой.

– Так как далеко ты зашел бы, мистер «бедный мой, пойманный в зеркальную ловушку, Темный маг»? Если бы это сработало, если бы я сняла шерстяную кофту и показала тебе мою грудь, как далеко бы ты зашел?

– Проклятье, а как ты думаешь?

– Я спрашиваю тебя. Как далеко? – потребовала она.

– Я не трахался уже одну тысячу сто тридцать три года, Джессика, – сказал он категорически. – Я – мужчина.

– Как далеко? – повторила она холодно.

– До конца, женщина. Весь чертов путь. Теперь сядь в проклятый автомобиль. – Вспышка молнии, сопровождаемая быстро нарастающими раскатами грома, сделала акцент на его заключительных словах, как будто сама природа сговорилась с ним.