Барбара Картленд - Очаровательная шпионка

По пути через Ла-Манш он поинтересовался:

— Что именно вы планируете делать, когда мы достигнем Англии?

— Выяснить все, что смогу, чтобы со временем принять управление.

— Но разве недостаточно будет, если за ваше обучение возьмусь я?

— Мне понадобятся ваши наставления, но сначала нужно посмотреть на все под другим углом. Кто были главные папины соперники? Мне нужно знать о них все, если я собираюсь победить их на их собственном поле.

— Наиболее серьезного противника зовут граф Кеннингтон.

— Папа упоминал о нем. Меня всегда удивляло, что граф может быть занятым в торговле.

— Его отцу пожаловали этот титул в награду за услуги государству.

— Понятно. Значит, титул присвоили ему, но не папе?

— Думаю, он мог бы получить титул, если бы захотел. Были намеки, что крупное вливание в некую политическую партию может творить чудеса. Но его это не интересовало. Сказал, что титулы — пустая трата времени и у него есть лучшее применение своим деньгам.

Девушка засмеялась.

— Я будто слышу, как он это говорит.

— Мы почти приехали, — сказал мистер Джонсон, глядя на приближающиеся белые скалы Дувра.

— Помните: вы не должны обращать на меня внимания, — предупредила девушка. — Журналисты знают вас в лицо, и, если нас увидят вместе, начнутся расспросы об отце. С этого места мы путешествуем порознь: вы — в Бирмингем, я — в Лондон, в папин дом.

— Теперь ваш дом, — напомнил мистер Джонсон. — Не забывайте, слуги ничего не знают о его смерти. Я буду поддерживать дела в Бирмингеме и ждать от вас вестей.

— Если у меня возникнут какие-то неприятности, я свяжусь с вами, — пообещала Дорина. — В противном случае пережду какое-то время.

— Неприятности? — наморщил лоб мистер Джонсон, а в его голосе зазвучала тревожная нотка. Он спросил: — Мисс Редфорд, что именно вы собираетесь делать?

Губ Дорины коснулась лукавая улыбка.

— Пожалуй, будет лучше, если я вам этого не скажу, — ответила она.

Мистер Джонсон почувствовал, что у него на затылке волосы становятся дыбом. Ему уже приходилось видеть это выражение на лице своего покойного работодателя, когда тому приходила в голову какая-нибудь новаторская идея, которая могла либо всех озолотить, либо привести компанию к банкротству.

Дорина проснулась очень рано и не сразу сообразила, где находится.

Как она могла очутиться в собственной кровати в Лондоне, если должна была находиться во Франции?

Потом воспоминания обрушились на нее потоком: смерть отца, дорога домой, решение, которое она приняла.

Теперь настало время действовать.

Горничная принесла ей чай.

— Спасибо, Берта. Пожалуйста, приготовь мою самую простую одежду.

Берта в недоумении уставилась на хозяйку. Она привыкла, что та всегда выглядит эффектно и элегантно. Юбка и жакет, которые надела Дорина, выглядели тускло и безлико.

Затем девушка села перед туалетным столиком и принялась зачесывать волосы назад, убирая их со лба и щек. Она надежно сколола пучок на затылке шпильками.

— Что вы собираетесь делать, мисс? — испуганно выдохнула Берта.

— Я собираюсь устроиться на работу, — твердо ответила Дорина.

Когда дворецкий подал завтрак, девушка сказала:

— Гастингс, вы знаете обо всем, что творится в Лондоне. Пожалуйста, скажите, где живет граф Кеннингтон?

— Вы говорите о конкуренте вашего отца, мисс? — спросил он ледяным тоном неодобрения.

— Именно. Пора узнать о нем немного больше.

— Он живет на Гросвенор-сквер, мисс.

В голове у Дорины зарождался план…

Берта только что закончила распаковывать вещи и в изумлении посмотрела на хозяйку, когда та велела снова собираться.

— На этот раз не слишком много, — сказала она. — И никаких изящных нарядов. Самые простые вещи, какие только у меня есть. Я хочу выглядеть по-деловому.

«Если прийти с багажом, — подумала девушка, — можно сказать, что я приехала в Англию сегодня рано утром, а знакомая во Франции посоветовала мне отправиться прямиком к графу Кеннингтону».

— Я пойду с вами? — спросила Берта.

— На этот раз нет. Я хочу, чтобы ты попросила Гастингса нанять для меня кеб.

— Сказать ему, куда вы поедете, мисс?

— Нет, не надо.

Дом графа Кеннингтона был одним из самых больших на Гросвенор-сквер. Звоня в колокольчик, Дорина подумала, что даже дверь выглядит величественно и представительно.

Открыл лакей, одетый в очень элегантную форму. За ним стоял дворецкий.

— Я хотела бы видеть лорда Кеннингтона, — сказала Дорина, стараясь, чтобы голос звучал твердо и уверенно. — Это очень важно.

Дворецкий нахмурился.

— А вы, случаем, не очередной секретарь?

— Прошу прощения?..

— С тех пор как заболела секретарь его сиятельства, к нам толпой идут кандидаты, — мрачно сказал он, — и все без толку.

Дорина подавила желание широко улыбнуться. Так, значит, графу нужен секретарь… Получилось лучше, чем она могла надеяться.

— Думаю, вы увидите, что из меня будет толк, — самоуверенно заявила девушка.

— Тогда прошу войти.

Дворецкий удивленно уставился на девушку, когда увидел, что та пришла с двумя огромными чемоданами, но кивнул лакею, чтобы тот помог.

— Я только сегодня утром приехала в Англию и отправилась прямиком сюда, — поспешила объяснить Дорина.

— Будьте любезны, подождите здесь, пока я поговорю с его сиятельством. Ваше имя, пожалуйста.

— Меня зовут мисс Мартин, — ответила девушка.

Дворецкий открыл дверь в небольшую комнатку рядом с холлом, и, когда Дорина вошла, закрыл ее за ней.

Девушка огляделась: комната была роскошной.

Лорд Кеннингтон явно очень богат, а это означает, что его дело приносит прибыль. Но если ее отец реинвестировал прибыли в собственный бизнес, отец графа тратил кое-что на титул.

Интересно, кто из них поступал мудрее?

Дорина подошла к камину и взглянула на себя в зеркало, что висело над ним.

Она решила, что оделась довольно разумно, как раз впору для секретаря.

Однако волосы немного выбились впереди и слишком ярко отливали золотом. Девушка убрала их назад и надела принесенные с собой очки.

Вообще-то это были очки отца, но Дорина решила, что они придают ей более взрослый вид. И более умный, как она надеялась.

Дворецкий открыл дверь.

— Его сиятельство сейчас вас примет, мисс Мартин.

Вот он, момент, которого она ждала.

У Дорины возникло чувство, что ее молитва достигла отца, где бы тот ни был, и он каким-то образом помогает ей.

Что бы ни случилось, она не должна его подвести.