Мэри Кайе - В тени луны. Том 1

Она наслаждалась привычным успехом в англо-индийском обществе, но не влюблялась вновь ни в одного из офицеров и чиновников, увивавшихся вокруг нее.

— Я, должно быть, становлюсь старой, тетя Эмили, — однажды вдруг заметила Сабрина, — я уже год ни в кого не влюблена!

Шел 1837 год, ей исполнился двадцать один год.

Дедушка в своем последнем письме уже требовал ее возвращения, но поскольку в последнее время здоровье Эмили было не в лучшем состоянии, Сабрина посчитала невозможным оставить ее. Да и сама она не хотела уезжать, так как Индия еще не потеряла для нее своего очарования. Будучи видным членом совета генерал-губернатора, ее дядя Эбенезер периодически совершал официальные поездки, особенно, в холодное время года, в сопровождении своей жены и ее кузины, в одну из таких поездок ко двору короля Оуда Сабрина встретилась с Хуанитой де Баллестерос.

Отец Хуаниты, граф де лос Агвиларес, был состоятельным и эксцентричным испанским вельможей. В молодые годы он много путешествовал по Востоку. Прибыв в королевство Оуд с полстолетия назад, он успел полюбить эту страну и ее народ, а более всего привязался к племяннику правившего в то время короля. Два молодых человека, испанец и мусульманин, крепко подружились. Они удивительно походили друг на друга и внешностью и характером. Возможно, это случилось потому, что кровь черноокой дочери ислама во времена покорения Испании маврами передалась через века сыну Кастилии и Арагона.

Рамон де Баллестерос, граф де лос Агвиларес, никогда не возвращался в Испанию. Оуд стал его домом, а богатое, варварское и сказочно красивое королевство — его родиной. Король Оуда сделал его владельцем земель по берегам реки Гумти. Там, среди рощ апельсиновых и лимонных деревьев, заботливо ухоженных садов, он построил дом — просторный испанский замок в сердце Индии.

Каса де лос Павос Реалес, Дворец павлинов, вписался в восточный пейзаж так же просто, как и его хозяин. Испанская архитектура с ее открытыми прохладными двориками и журчащими фонтанами, высокими потолками многочисленных комнат и скрытыми окнами балконов во многом являлись наследием покорителей с Востока.

В свое время граф женился, но не на одной из наследниц королевского дома Оудов, как многие предсказывали, а на единственной дочери французского эмигранта, который вместе со своей семьей спасался от кровавого круговорота революции и впоследствии поступил на службу в армию Ост-Индской Компании.

Анн-Мари де Селинкорт была нежным темноглазым созданием, совершенно не помнившим страны, где она появилась на свет. Ей исполнился только год, когда ее родители покинули Францию. С тех пор она жила на Востоке, и Индостан, и персидский двор Оудов с их разноязычием были ей так же близки, как английский язык и ее родной — французский. Она жила в сказочном мире — в огромном доме своего мужа на реке Гумти и никогда не сознавала этого. Ее подругами были хрупкие смуглые и темноглазые жены принцев и вельмож Оуда, а ее четвертый ребенок, Хуанита, родилась в доме Азизы Бегам, жены лучшего друга ее мужа, Мирзы Али Шаха.

— Она должна выйти замуж за сына императора, носить жемчужины в волосах и ездить на слонах в золотом паланкине, — говорила ей Азиза Бегам, качая своего маленького сына на руках, и обе молодые матери счастливо смеялись, склонив головы над своими спящими детьми.

Только двое из семи детей Анн-Мари выжили — сын Маркос и дочь Хуанита. Остальные умерли в раннем возрасте от холеры и тифа — смертоносной эпидемии Востока. Когда Маркосу исполнилось четырнадцать, отец отправил его в Испанию, чтобы сын мог завершить образование на родине. Маркос отсутствовал девять лет. Он вырос и стал стройным и смуглым юношей с несколько орлиным профилем, что зачастую отличало мужчин знатных семей Арагона и Кастилии. Его сестра Хуанита вышла замуж за друга детства Вали Дада, сына Али Шаха и Азизы Бегам.

Сперва этот брак столкнулся с упорным противодействием со стороны христианских и мусульманских священнослужителей, но в конце концов все закончилось согласием обеих семей. С течением лет Азиза Бегам стала грузной и неповоротливой дамой, в черных волосах засеребрилась седина, в то время как изнуряюще жаркий индийский климат иссушил Анн-Мари, превратив ее в хрупкую маленькую женщину с лицом щелкунчика и преждевременно поседевшими волосами. Их мужья обросли седыми бородами, их дети превратились в мужчин и женщин, а Азиза Бегам стала бабушкой полудюжины симпатичных смуглых детишек. Они сами и окружающий их мир изменились, чего нельзя сказать о старой дружбе между двумя семьями. Симпатичный юноша Вали Дад, первенец Азизы, влюбился в нежную темноглазую дочь Анн-Мари. Его родители никогда ни в чем ему не отказывали, могли ли они отказать ему в этот раз?

— Бог един, — сказал Али Шах священникам. — Разве Хасрат Иза (Иисус Христос) не принадлежит к числу пророков? Разве о христианах не говорится в Священном писании?

— В нашем роду течет кровь мавров, — заявил граф Рамон, — Али Шах мой старый друг, а страна Оуд усыновила меня. Если молодые люди желают этого, я не могу им отказать.

Во время поездки в Оуд со своим дядей и тетей весной 1837 года Сабрина Грантам встретилась на банкете с Хуанитой де Баллестерос, женой Вали Дада, на женской половине дворца Чаттер Манзил в Лакноу.

Странно, что две такие разные по воспитанию и характеру женщины не только нашли друг в друге много общего — между Сабриной и Хуанитой вдруг возникло и пышно расцвело чувство искренней привязанности. Обе были молоды, примерно одного возраста, обе находили друг в друге незнакомые романтические черты. Они подружились с первого момента встречи. Белокурая, с серыми глазами и молочного цвета кожей, Сабрина носила приталенные длинные платья, что соответствовало моде того времени, шляпы, украшенные фантастическими цветами, лентами и перьями, словно созданными только для того, чтобы еще больше подчеркнуть ее красоту. А сочетание европейской внешности и грациозного восточного костюма придавали ей особую пикантность.

В силу английского воспитания, Эмили поначалу была шокирована самой идеей замужества «белой женщины» с индусом и жизнью в «гареме». Однако она не устояла перед обаянием Хуаниты и ее веселого молодого мужа, ее пожилого эксцентричного отца и маленькой нежной матери. Когда же теплые длинные дни марта сменились жарким апрелем, Эмили позволила Сабрине проводить все больше времени в Каса де лос Павос Реалес, по-иному, в Гулаб-Махале, маленьком, украшенном лепниной дворце в тихом уголке города, где жила Хуанита.

Когда апрель сменился маем, и жара заструилась по стенам дворцов и минаретов Лакноу, сэр Эбенезер со своей женой и племянницей вернулся в горы и взял с собой Хуаниту. Это было сделано не потому, что жара представляла для нее какую-то угрозу, а потому, что она была беременна своим первым ребенком, который должен был появиться на свет осенью. А поскольку ее здоровье в последнее время слегка стало шалить, было решено, что ей лучше пожить в более мягком горном климате. Существовала еще одна причина: в городе назревали беспорядки.