Империя предрассудков (СИ) - Мэра Панна

В один из таких дней, когда в кои-то веки герцогиня чувствовала себя прекрасно, ее сестра, Софья Павловна, устраивала в их родовом поместье прием по случаю своих именин. Это была моя дежурная неделя, так что мне предстояло провести несколько дней подле Марии.

Это был совершенно посредственный праздник, по меркам того, что я успела повидать во дворце, конечно. Разумеется, София не скупилась на лучших музыкантов, великолепное платье и богато накрытый стол, но мало что из этого меня могло впечатлить.

Весь вечер Мария Павловна не отходила от своей сестры, не обращая на меня внимания, однако и покинуть праздник без дозволения я не могла. Поэтому приходилось коротать время в компании малоизвестных баронов и графов, которые изо всех сил старались понравиться хотя бы одной девушке из высшего общества. Их притворный французский акцент, смехотворная бравада и излишняя драматичность превращали их из объектов желания в объекты для шуток. И хотя раньше я не замечала их фальши, довольно быстро поняла, что чтение проникновенных стихов на балконе летней террасы вовсе не означает стремление мужчины к чему-то более серьезному. Поэтому отныне я предпочитала просто пропускать мимо ушей все, о чем они говорили, снисходительно улыбаясь в ответ.

Обычно меня отпускали после десяти, а дальше я могла сама распоряжаться своим временем. В этот раз я была почти уверена, что Мария Павловна просто-напросто забыла про меня, потому что весь вечер проводила в компании приятных для нее людей. А значит, мне оставалось только ждать своего часа, в надежде, что у меня еще будет время осмотреть окрестности.

К сожалению, когда я получила дозволение уйти, было уже слишком темно и холодно, чтобы отправляться на запланированную прогулку по саду и в одиночестве изучить все его достопримечательности. Да и на самом деле желания бродить по темным парковым дорожкам после шумного вечера у меня не было. Любые светские мероприятия, даже те, которые не требовали от меня особой подготовки, изматывали меня похлеще институтских занятий в танцевальном классе. Поэтому все, чего я обычно хотела после такого дня, это поскорее вернуться в свои покои, коснуться мягких перин, и, открыв нараспашку окно, наслаждаться ночной прохладой.

Спальни высших господ, фрейлин и других гостей располагались в отдельном здании, добраться до которого можно было только по тропинкам яблоневого сада. И хотя за тополиной аллеей виднелись огни парадного, и расстояние до него было отнюдь не большим, идти по пустым незнакомым дорожкам мне не особо хотелось.

И все же выбора у меня не было. Я неохотно направилась по мраморной лестнице в сторону мрачной аллеи. Высокие деревья гнулись под резкими порывами ветра, который нещадно рвал с них изумрудные листья. Внизу он постепенно стихал, легонько колыхая плотные шапки листвы на кустах, которые в свою очередь отвечали ему оглушительным шелестом, напоминающим игру императорского оркестра. Изумительно пахло дождем и лесной хвоей. С мокрой листвы на лицо ненавязчиво приземлялись маленькие капельки, а затем игриво стекали по шее и щекотали кожу декольте. Мне казалось, я слышу, как каждая из них неспешно скатывается с листка на листок и, наконец, с глухим стуком касается земли. Все это сопровождалось редкими отголосками посвистов птиц в густой растительности.

Я вздохнула побольше свежего воздуха, стараясь распробовать и запомнить этот легкий и хорошо знакомый каждому аромат. В одно из таких мгновений моего редкого блаженства, я внезапно услышала, что кто-то спускается вслед за мной по лестнице. Едва шаги стали отчетливее и ближе, человек решил заговорить:

— Уже покидаете нас, Ваше Благородие? — несмотря на то, что я еще не успела разглядеть нежданного гостя, узнать его голос с первых секунд не составило труда. Я вообще сомневалась, что когда-нибудь смогу забыть голос Александра, учитывая, как часто я слышала его бесконечную болтовню в гостиной дворца.

— Да, как видите. Я немного устала и хотела отдохнуть, — ответила я, поворачиваясь к нему и одновременно приседая в поклоне.

В тот момент он был последним человеком, которого я хотела видеть, направляясь на положенный отдых. И хотя я надеялась, что мы будем солидарны в наших желаниях и разойдемся как можно быстрее, князь внезапно продолжил:

— Неужто мы так быстро вам наскучили? — по его интонации невозможно было догадаться, что он собирался делать дальше. Заигрывать? Хамить? Или он просто готовился спокойно вернуться к своим делам? Ах, да. У него же не бывало дел. Потому что всегда были те, кто выполнял их за него.

Тем временем я продолжала медленно спускаться по ступеням, краем глаза отметив, что Александр все еще идет за мной, ожидая ответа.

— Ваше Высочество, ну что вы такое говорите? Как может наскучить ВАШЕ общество?! — мой ответ произвел на него большее впечатление, чем я ожидала. Очевидно, не уловив в моей интонации сарказма, он расплылся в улыбке. Наверное, решил, что я, как и все остальные, искренне восхищаюсь мгновениями, проведенными в его обществе. Мгновенно осознав это, я постаралась скорее сменить тему.

— Как прошла ваша конная прогулка с принцессой Абенбергской и Константином Николаевичем?

На секунду Александр замер, словно размышляя над тем, как грандиозно и пафосно расписать эту прогулку в самых пестрых красках, а затем, замедлив шаг и довольно улыбаясь, произнес:

— Прекрасно. Лошади, которые выбирал для нас отец, просто невероятные. Никогда не видел такую выносливую и в то же время быструю породу.

— Да, его Императорское Величество отлично разбирается в лошадях. Я рада, что вам так понравилась поездка.

Я чувствовала, что слишком лаконична с ним. Настолько, что это было пограничной чертой между вежливой краткостью и намеренным невежеством.

Я хотела добавить что-нибудь еще, например, ненавязчиво расспросить его о лошадях или о впечатлениях от длительной поездки по западным губерниям, но неожиданно для себя осознала, что не могу заставить себя говорить с ним по-другому. И не потому, что не хочу или не умею. В Институте из нас с самого первого дня растили безупречных собеседников. И никогда в жизни я не испытывала проблем с поддержанием беседы. Но почему-то, оказавшись в компании Александра, мне было неимоверно тяжело достать из памяти все, чему меня учили. Князь Александр был тем человеком, который больше других вызвал у меня пренебрежение, но при этом он был одним из немногих, с кем мне также было страшно сболтнуть лишнего. А если это и происходило, я изо всех сил старалась скрыть возникшую неловкость.

— Я никогда не слышал ничего о вашей семье. Откуда вы родом? — вопрос Александра ошарашил меня. Почему он вдруг интересуется моей семьей? И почему он вообще до сих пор идет за мной, хотя я уже отошла от лестницы довольно далеко и углубилась в сад? Я окинула взглядом сперва его, а затем небольшую клумбу, раскинувшуюся впереди, и, попытавшись собраться с мыслями, спокойно ответила:

— Это неудивительно, что вы не слышали о них, — мой голос звучал неуверенно, прежде всего потому, что никто и никогда раньше не просил меня рассказать о родителях. И все же я продолжила: — Я из малоизвестного дворянского рода. И хотя моя мать непродолжительное время была фрейлиной, ее пребывание во дворце не было особенно ярким ни для нее, ни для обитателей дворца.

— Ваша мать была фрейлиной? — переспросил Александр удивленно.

Я кивнула и продолжила:

— Да, ее звали Татьяна Соколинская. В 1813 она попала сюда, и через три года вышла замуж.

— А ваш отец?

Я все еще не понимала, зачем ему была эта информация, но продолжала рассказ:

— Мой отец самый обычный дворянин. Этот титул нашему роду пожаловали много лет назад, и все же мы всегда принадлежали к среднему дворянству. Было время, когда отец занимался торговлей в городе, но сейчас он бросил это дело и почти все время проводит в нашем родовом имении.

— Но почему же он бросил торговлю?

Голос князя звучал так по-детски простодушно и заинтересовано. Его живой интерес не мог не вызывать умиление, поэтому я, проигнорировав некоторую бестактность вопроса, ответила: