Патриция Мэтьюз - Безумное обещание

— Шон, зачем ты притащил сюда эту женщину? Может быть, она и хороша в постели, но какой от нее прок на зимовке?

— Но я ведь не отдавал за нее дюжину лошадей, — рассмеялся Шон. — Она не приспособлена к здешней жизни, но и не требовательна. Зато я ее не уговаривал и взял даром.

«Ты еще пожалеешь об этих своих словах, Шон Фланаган», — засыпая, подумала Сара.

Она не знала, сколько времени мужчины провели за разговорами. Ее разбудили какие-то странные звуки. Огонь в очаге уже давно погас, Шон спал рядом, уткнувшись ей в плечо. Сара осторожно приподняла голову, чтобы не потревожить его, и прислушалась. Звуки доносились с супружеского ложа из ивовых веток: Джей Джей и Болтунья занимались любовью. Сара была потрясена. Неужели у этих людей совсем нет представления о приличиях?

— Знаешь, что Джей Джей и Болтунья делали прошлой ночью? — спросила Сара у Шона, когда на следующее утро они тронулись в путь.

— Могу догадаться, — усмехнулся Шон. — Старикашка, несмотря на свой возраст, бодр и силен. Он вполне может молодого заткнуть за пояс, особенно если хлебнет горячительного.

— Но это же неприлично! В одной комнате с гостями, совершенно посторонними людьми! Они так шумели, что разбудили меня.

— Веселились вовсю, значит? Жаль, что я так устал и быстро заснул, а то бы мы с тобой тоже этим занялись.

— На виду у чужих людей? Об этом и речи быть не может!

— В вигвамах индейцев это совершенно обычное дело.

— Я не дикарка! Во всяком случае, пока. Кстати, ты напомнил мне кое о чем. Я слышала, что ты сказал Джей Джею. Значит, ты взял меня даром?

— А что, разве не так? — лукаво усмехнулся Шон.

— Поживем — увидим, Шон Фланаган! С сегодняшнего дня ты будешь спать на своей шкуре!

Сара пришпорила мула и пустила его крупной рысью, так что быстро опередила спутника ярдов на двадцать. До нее донесся веселый смех Шона, который разозлил ее окончательно.

Однако решению Сары не суждено было претвориться в жизнь. Тем вечером они рано остановились на ночевку.

День выдался пасмурный, душный и необычно жаркий для этого времени года.

— Имеет смысл заранее найти какое-нибудь местечко повыше и посуше, — сказал Шон, глядя на небо. — Я чувствую, что ночью будет буря.

Через несколько миль Шону на глаза попался уступ над обрывистым речным берегом, нависающий наподобие козырька над пещерой, вход в которую был наполовину завален огромным валуном. Пока Сара разгружала и расседлывала мулов, Шон отправился запасать хворост для костра. На ужин у них были великолепные отбивные из бедра бизона, которые дал им в дорогу Джей Джей. Когда разразилась буря, они уже поужинали, и Шон уселся у костра выкурить трубку на ночь. Им довелось стать свидетелями чарующего зрелища: молния разрезала небо до самого горизонта под оглушительные раскаты грома, напоминающие пушечную канонаду. На землю сплошной стеной обрушился ливень, река вспенилась и забурлила. Сара окаменела от ужаса, когда с противоположного берега реки в их сторону двинулся маленький сияющий шар. Он медленно приближался к пещере, но в последний момент его отнесло в сторону порывом ветра. Шаровая молния ударила в дерево, расщепила его и превратила в пылающий факел, который даже под таким сильным дождем ярко горел в течение нескольких минут, после чего с шипением погас.

Нечто похожее — а именно ведьминский огонь — Сара наблюдала совсем недавно на борту «Северной звезды». Как и в тот раз, мощь стихии заворожила и испугала ее.

Она с головой завернулась в шкуру, оставив лишь маленькую щелку, чтобы видеть, что происходит. Шон выбил трубку, подкинул в костер хвороста и завернулся в свою шкуру, явно собираясь спать.

— Шон! — тихо позвала его Сара.

— Что, моя радость?

— Разве ты не придешь ко мне?

— Но ведь ты сама сегодня утром…

— Черт бы тебя побрал, Шон Фланаган! — проворчала она. — Иди сюда!

Шон сразу понял, что сейчас не время для насмешек и колкостей, поскольку Сара всерьез напугана бурей. Без лишних слов он лег рядом и обнял ее.

Сара прижалась губами к его рту с неожиданной страстностью. В первый момент Шон опешил, но быстро овладел собой. Они занялись любовью с необузданностью диких зверей. Куда подевалась утонченная леди, которая еще вчера отвечала на его ласки с застенчивостью школьницы? Шону удавалось иногда добиваться того, что их близость вызывала у нее порыв радостного веселья, но, как правило, Сара держалась скромно и все больше отмалчивалась. В эту ночь Шон обнаружил в своей партнерше такую чувственность, о существовании которой и не подозревал. Казалось, неистовство стихии передалось Саре, разбудив вулкан чувств, дремавший в ее сердце.

Когда все было позади, Сара испустила умиротворенный вздох и мгновенно заснула на плече у Шона, а он еще долго лежал, глядя в черное небо, изредка освещавшееся дальними зарницами.

Он давно уже догадывался о том, в чем теперь был абсолютно уверен. Ему не удалось избежать самого неприятного: он влюбился в Сару Мади. Он, Шон Фланаган, который привык с легкостью брать женщин и оставлять их без всякого сожаления! Шону никогда и в голову не приходило, что он способен испытывать серьезное чувство к женщине или, чего доброго, жениться. До последнего момента он считал себя человеком, наделенным свободой духа, которая не позволит ему погрязнуть в скучном однообразии семейной жизни. Но прошло несколько недель, и он перестал узнавать самого себя.

Конечно, он не станет говорить Саре о своих чувствах. Она любит Джеба Хоукинса — и прекрасно! Сара упорно отказывалась признаться в этом даже себе, но Шон не сомневался: ее сердце занято капитаном «Северной звезды». А как соперничать с мертвым, с памятью о нем? Сара никогда не смогла бы принадлежать ему полностью, а значит, они не были бы счастливы вместе. Да и он не в состоянии жить с ощущением, что где-то рядом постоянно находится тень другого мужчины. И скорее всего недавний всплеск чувств, взрыв страсти предназначался не для него, Шона Фланагана, а для Джеба Хоукинса, его счастливого соперника!

Несколько раз в течение ночи ливень сменялся снегом и градом. Когда на рассвете Сара проснулась, вокруг было белым-бело. Не успевший растаять град сверкал в лучах восходящего солнца, как россыпь драгоценных камней. Мир казался обновленным, чистым и свежим. Сара вспомнила лондонские снегопады: белые хлопья едва успевали долететь до земли и тут же превращались в слякоть и грязь под подошвами ботинок прохожих и колесами экипажей. Небо здесь было не таким низким и серым, как в городе, напротив, от ослепительно яркого солнца приходилось щуриться.

Сара потянулась и зевнула. — Шон уже поднялся и возился с костром. Он услышал, как она шевельнулась под шкурой, и оглянулся.